В основу учебного курса училища были положены тактика, фортификация, военная топография, артиллерийское и военно-административное дело, военное законоведение, а также общеобразовательные предметы - Закон Божий, русский и иностранные языки, математика, химия, физика, черчение, история, статистика; позже прибавились логика и психология. Юнкера, успешно окончившие училище, получали премии в размере от 100 до 200 рублей.
Первым начальником Александровского военного училища (по 1874 год) был полковник, впоследствии генерал Б. А. Шванебах. Он "жил с юнкерами одной жизнью, в его больших выразительных глазах как бы отражались и радости и горести юнкеров. В награду за прочно и хорошо поставленное дело генерал был навечно зачислен в списки училища"5. Среди преподавателей можно назвать известных историков В. О. Ключевского, С. М. Соловьева, литературоведа академика Н. А. Котляревского, ученого-химика В. И. Мошнина, доктора богословия протоирея А. И. Иванцова-Платонова, действительного статского советника В. П. Шереметьевского, капельмейстера Ф. Ф. Крейнбринга - бессменного руководителя знаменитого в свое время училищного оркестра, учителя фехтования Т. П. Тарасова6.
В 1874 году на смену Шванебаху назначается полковник М. П. Самохвалов, бывший командир Самогитского гренадерского полка. Между собой воспитанники называли его "Епишка". "Юнкерам был забавен Самохвалов своей закидливостью и своим фейрверочным темпераментом; ценили его преданность училищу и его гордость своими александровцами. Но в глубине души не любили и не уважали его одну несправедливую черту. Ублажая и распуская юнкеров, он с беспощадной, бурбонской жестокой грубостью обращался с подчиненными ему офицерами"
Во второй половине 1880-х годов начальником Александровского становится генерал-майор П. Н. Анчутин - герой русско-турецкой войны 1877-1878 годов, до того возглавлявший Константиновское военное училище. "Он необыкновенно высок, на целую голову выше правофлангового юнкера первой роты, и веско внушителен, пожалуй, даже величествен. Юнкера его зовут "статуей Командора". И правда, он похож на Каменного гостя, когда изредка, не более пяти-шести раз в год, проходит медленно и тяжело по училищному квадратному коридору, прямой, как башня, похожий на Николая I (...) с таким же высоким куполообразным лбом, с таким же суровым и властным выражением лица. С юнкерами он никогда не здоровается вслух. Да у него и нет вовсе голоса, а какое-то слабое сипение. Под Рущуком, командуя Ростовским гренадерским полком, он был ранен пулей в горло навылет и с тех пор дышит через серебряную трубку. За военные подвиги в Турецкую войну он был пожалован пожизненным ношением мундира Ростовского полка и почетным местом начальника Александровского училища"
После смерти Анчутина в 1891 году его сменил генерал-лейтенант И. М. Левачев, а Левачева, в свою очередь, - генерал-майор П. А. Лайминг (1901). Последними начальниками Александровского военного училища были его бывшие выпускники - генерал-майоры П. П. Яковлев и Н. И. Геништа.
О том, что собой представляло училище более ста лет назад, мы можем судить по сохранившимся фотографиям и описаниям современников. "Помещение (...) было, пожалуй, тесновато для четырехсот юнкеров в возрасте от восемнадцати до двадцати лет и для всех их потребностей. В середине полутораэтажного здания училища находился большой, крепко утрамбованный четырехугольный учебный плац. Со всех сторон на него выходили высокие крылья четырех ротных помещений. (...) Между третьей и четвертой ротами вмещался обширный сборный зал, легко принимавший в себя весь наличный состав училища, между первой и второй ротами - восемь аудиторий, где читались лекции, и четыре больших комнаты для репетиций. В верхнем этаже были еще: домашняя церковь, больница, химическая лаборатория, баня, гимнастический и фехтовальный залы. (...) В нижнем полуэтаже жил офицерский состав"
. Среди юнкеров у начальства "любимчиков не было, да их и не потерпели бы. Случались офицеры слишком строгие, придирчивые трынчики, слишком скорые на большие взыскания. Их терпели как Божью кару и травили в ядовитых песнях. Но никогда ни один начальник не решался закричать на юнкера или оскорбить его словом. Тут щетинилось все училище". А вот описание александровцев-отпускников: "Мундиры с золотыми галунами, заботливо стянутые в талии, с красным вензелем на белом поле, туго опоясанные широким кушаком, на котором перекрещивались две гренадерские гранаты. На левом боку кушака прикреплялся штык в кожаном футляре. (...) Этот выходной костюм довершался летом - бескозыркой с красным околышем и кокардой, зимою - каракулевой низкой шапкой с золотым (медным) начищенным орлом. (...) И тот, и другой головной убор бывал лихо и вызывающе сдвинут на правый бок. Широкие черные штаны, по моде, заимствованные у императорских стрелков, надевались с широким напуском и низко заправлялись в собственные шикарные сапоги французского или русского лака, стоившие не дешево. (...) Зато белые замшевые перчатки были обязательны и недороги"
В училище выпускался даже свой журнал "Александровец", "объявленный по войскам гвардии, Виленскому, Петербургскому, Московскому, Одесскому, Казанскому, Киевскому, Варшавскому, Симбирскому и Кавказскому военным округам". Приводим стихотворение, помещенное в его литературном отделе (N 6 за 1907 год) за подписью "Бывший александровец 3 роты":
Друзья! Железною стеной
Во имя правды и закона
Для блага родины святой
Сомкнемся у подножья трона.
Пускай мятежная волна
Сметет ряды родного строя,
Но разобьется и она
О грудь погибшего героя...
Утихнет буря, и тотчас
Замолкнут брань и укоризны,
И все поймут, что только в нас
Залог спокойствия отчизны...
На современном фото одно из зданий Александровского училища
Помочь сайту
Поздравления
