КАРНИКОЛА

(Крымские мифы)

Позвонил мне как-то одноклассник. Спрашивает, кто такой Карникола?
Всегда со мной так. Только примусь чем-то заниматься, искать какие-либо концы, ан тут же начинает поступать сама собой информация.
А тебе зачем? – интересуюсь. Ибо хорошо знаю – этому парню все едино, что Караникола, что Леонардо да Винчи.
«Понимаешь,  – говорит он, у нас на таможне задержали турка с картинками. Ну, ребята изъяли. И предлагают по сходно цене… Брать, как думаешь, или не брать?»
«Что значит, по сходной цене?»
По тысяче баксов за каждую.
«Конечно, брать!»
«Так они такие маленькие, эти картинки?!»
«Что значит, маленькие?»
«Ну не знаю?! Как школьная тетрадка…Уж очень они маленькие…»
«Ну не бери».
«Дело в том, что таможня намекает, мол, потом они будут  ого-го!»
«Будут! И таможня твоя кое-что в этом деле смыслит».
«Значит, брать? Только я предупреждаю. Бабки я такие плачу не за тем, чтобы на стенку эти аква…(как их там?!)  …рели вешать…»
«Именно туда и повесь. Пусть твои клиенты видят. Авось, найдется знаток и купит их у тебя. Смотри, только не продешеви!»
«И почем продавать мне их?»
«Накинь вдвое, чтоб не мучиться!» – пожалел я возможного покупателя.
Мой одноклассник и так на хорошем бизнесе – держит гостиницу у самого синего моря.


Многие с детства любят сказки. Еще больше людей не отдают себе отчета в том, что все самое лучшее, что у них есть в характере, они получили тогда еще, когда им эти сказки читали.
Мифы это ведь тоже сказки. Они духовное достояние каждого народа. Вспомним Египет, космогонию Майя; Рамаяну и Махабхарату; героику античных сказаний; русские былины; Заратуштру… Их  знает весь мир, поскольку они не просто открывают для нас прошлое, они его живописуют, не жалея красок…
Но есть мифы местного значения. Например, крымские легенды. Скажу  дальше. Мифология явление вечное. Возникшая однажды, быть может, еще под сводами пещер, она развивалась  и живет  в каждом из нас и среди нас.
Более того, мы сами творим ее. Кто своими судьбами, кто от нехватки подлинной информации. Творим на бытовом уровне – домыслами;  в искусстве – метафорой… Никто важный и ничто ценное не исчезают в море житейском. Рано или поздно, обработанное в пучинах времени, выбрасывается оно на берег мира. Мы подбираем осколки былого – отшлифованные и сверкающие, чтобы сложить из них мозаику прошлого.
Сергей Карникола – это новый крымский миф. Вроде бы и жил недавно, и публичный был человек, а вот кинулся я найти материал для очерка о нем, и осекся.
С кем не поговоришь, ответ скупой и краткий: да выдели, виделись, общались, выпивали, а вот как звали его по отчеству, не знаем, не помним…
Собранные крупицы я расплавил в топке воображения  и отлил  в тигле слова эту  – миниатюрную, пока похожую на брелок, фигурку.  Тем, кому удастся собрать  новые зерна, я разрешаю,  взять ее на переплавку с новыми сведениями. Глядишь, со временем  общими усилиями, мы, если не восстановим подлинный образ героя, то, наверняка,  создадим миф о нем.
В добрый час!
Заслуженный артист Украинской ССР Сергей Карникола с 1961по 1984  был актером Крымского академического Русского драматического театра им. Горького.
В предпенсионные годы работал еще и художником сцены по совместительству. Всегда, материально нуждающегося, его выручал предприимчивый Владимир Орлов. Сергей Иванович приносил знаменитому другу свои акварели. Сам не шибко обеспеченный, поэт  придумал, как помочь товарищу. Он обзванивал потенциальных покупателей, говоря: «Поторопись, Карникола снова принес чудные акварели. Сейчас приедет такой-то и заберет все!» Иной имярек, зная Орлова,  конечно же, не спешил. Но всегда находился кто-нибудь, кто клевал на эту удочку и скупал у актера все работы оптом. О чем впоследствии не жалел, поскольку приобретенные картины, как выяснялось очень быстро, стоили много дороже, нежели за них было уплачено. Для автора  акварелей то были обычные деньги по тем временам, хотя и добытые не совсем обычным (для тех времен!) путем. Во всяком случае, то были честно заработанное неплохое материальное подспорье.
Так практически все лучшие вещи Карниколы рассеялись по частным коллекциям еще при жизни мастера. Сегодня, как это часто случается в нашей стране, знатоки, понимая, ценность наследия, ищут рассыпанные по свету крупицы этого золота. Готовы платить любые деньги, чтобы собрать из них мозаику и представить современнику удивительный образ настоящего артиста. Ведь артист в понимании широком – это высочайшего класса мастер любого дела.
Последние годы жизни война таки догнала своего героя. Сказались последствия контузии. Карникола стал плохо видеть и практически оглох. Доживал век в одиночестве, поскольку супруга была старше и ушла в мир иной много раньше мужа.
Фамилия Карникола относится к распространенному греческому типу. Она восходит к прозвищу Каранос, что в переводе означает «начальник, глава». Согласно этому, вполне вероятно, что основатель рода Караникола был лидером или предводителем.
Известным носителем родственного именования является легендарный основатель династии Аргеадов, потомок Геракла – Каран (по-гречески Каранос), создавший македонское царство в IX веке до нашей эры. Ряд старинных русских родов, претендующих на европейское происхождение, основывались  и  на более фантастических генеалогиях, согласно модным веяниям, какие были особенно в ходу в XVII веке.
Мы же с уверенностью знаем одно. Наш Карникола был крымским греком, участником подпольной группы сопротивления, действовавшей в годы немецко-фашистской оккупации в Симферополе и полностью расстрелянной. Избежал казни лишь один из самых молодых ее участников, оказавшийся на момент арестов в партизанском лесу как связной и тем самым чудом избежавший верной гибели.
Весной 1942 года, когда начался массовый угон молодежи в Германию, актерами было решено открыть театральную  студию, чтобы спасать ребят от немецкого рабства. «Спасем, кого сможем», – говорили  артисты. Так возник вспомогательный состав труппы, как якобы необходимый творческий резерв основного состава.
Деятельность подпольной группы была по большей части пропагандистской – распространение листовок и  сводок Совинформбюро, доставка разведданных, медикаментов и даже теплых театральных костюмов в партизанский лес.
Волею судьбы избежал Сергей Карникола и  депортации, но не потому, что был на фронте и героически воевал с фашистами (тогда подобные доблести и отличия значения не имели!),  а потому что в период высылки он  оставался на  армейской службе, а потом учился за пределами Крыма.

А совсем недавно был еще звонок.Из Калифорнии – от Игоря В-га!
Мой приятель прочитал  этот очерк в интернете. Бывший симферополец, (он и сам частенько выступал на разных сценических площадках как певец) хорошо знал не только нашего художника, но и его творчество. Перед эмиграцией Игорь крепко бедствовал. Так что некоторые акварели вынужден был продать. Он так и сказал: оставил в Крыму. А вот кому их продал, не признался. Я спросил, почему он так шифрует своего благодетеля. На что Игорь ответил, что  – слово дал. Мол, мужик этот сам хочет на Карниколе заработать:
«Коммерческая тайна!»
«Эх ты, – пенял я Игорю, – потерпел бы чуток, увез бы с собой…»
«И  увез! – рассмеялся Игорь. – Я перед тем, как отправиться за бугор, выяснял: сколько и чего могу взять  с собой. На таможне,  сказал, что это мои работы…» Игорь ведь и сам  пишет неплохие  акварели.
«Но продавать Карниколу я не намерен! Тут мои собственные картинки неплохо идут. Америкосы  заказывают; в очередь стали…  Вообще, я в нашем городке – нарасхват. Пишу портреты хозяев и  даже их питомцев. Недавно  карликового  пуделя Чарли рисовал. А сейчас работаю над образом индейки Дианы…»
«А как же Карникола?»
«Его работы я завещал одному нехилому музею. Так сказать, в знак благодарности за подаренную возможность век доживать в человеческих условиях».
Валерий Митрохин,
08.06–18.07.13


***
 Утром, к выше опубликованному очерку о Карниколе на одном из ресурсов(в том числе и здесь на моей странице)  пришел комментарий, а в нем – ссылка. В помещенной   (на сайте ПРОЗА РУ) книге, рассказывается о многих замечательных  – известных и малоизвестных –деятелях советской культуры.
Для тех, кому интересно, даю  адрес : Ищите книгу Смирнова  на ПРОЗЕ. РУ!
19.07.13.

(Отрывок из книги воспоминаний театрального режиссера Бориса Смирнова,  дружившего и работавшего с Карниколой)

Сережа, как мы все любовно называли этого, уже не молодого, человека, был прекрасным острохарактерным драматическим актером. Его,  близкие друзья, известные артисты Названов и Кенигсон, тянули в Москву, но он, патриот Крыма, ни за что не хотел покидать его пределы. Будучи к тому же замечательным сценографом, Сережа совмещал свою актерскую работу с должностью главного художника театра кукол. И мы знали обо всех делах и событиях в драме в самом красочном изложении, в лицах, так как он был непревзойденный пародист. Одним из главных объектов его пародий был тихий безобидный театральный дирижёр Иссай Миронович Розентур.
Иссай Миронович, по его собственному признанию был учеником Венявского, правда, трудно понять, как и когда он успел это сделать. Тем не менее, он считал себя блестящим композитором, хотя по всему театральному Симферополю ходила ироническая попевка:
Чтоб цвела в Крыму культура,
Пойте песни Розентура.
Сережа уморительно смешно, с точностью до мельчайших подробностей копировал этого композитора. Но дело не только в точном воспроизведении манеры и голоса пародируемого, но и в той «литературе», которую придумывал пародист. Вот рассказ с его слов. «Встречаю утром задумчивого Иссая Мироновича. -- Что с Вами? Плохо спали? – спрашиваю я. – Как раз спал слишком хорошо и поэтому скверно выгляжу. Дело в том – пояснял грустно Розентур, – что мне сегодня приснился Карл Маркс. Он подошел ко мне на улице его имени, обнял за плечи и тихо сказал: «когда?».
– Что «когда»? – не понял я. – Когда Вы, дорогой, приступите к сочинению музыки на мой «Капитал»? – Бог с Вами – стал отнекиваться я – ведь это право таких композиторов, как Шостакович, Прокофьев. – Нет, нет и нет, – категорически отвергал моё предложение Маркс, – у них отсутствует необходимая глубина и философское осмысление жизни.  – Так что же, Сережа, мне делать? С одной стороны такое предложение очень лестно, но с другой... накопилось столько работы».
Так же смешно Карникола передавал разговор на музыкальной репетиции. Артистка Бровченко разошлась с оркестром. Иссай Миронович постучал палочкой о дирижерский пульт.
– Стоп, стоп! – крикнул он. – Вы, милейшая, разошлись с оркестром.
– Нет! Это ты, старая задница, разошелся со мной. – Нагрубила актриса.
–Тихо, тихо! – Сказал дирижер, заткнув пальцами уши, – я разговариваю с актрисой. Простите, я не  расслышал, что Вы сказали.
– Что ты старая задница.
– Ну вот, барабанщик не дает нормально поговорить. Тихо!
– Повторить ещё раз? – поинтересовалась Бровченко.
– Нет. Зачем терять время? С 20-й цифры ещё раз. – Сказал дирижер и взмахнул палочкой.
     Вторым объектом его пародий был театральный фотограф и остряк, старик Яблонский. Прекрасный мастер своего дела, он сдирал за свои фотографии с актеров не мало. – Сколько с меня? – Спрашивал, получивший конверт с фотографиями артист. –  Ой, господи! Ну, сколько с тебя возьмешь? – сочувствующим тоном благотворителя говорил Яблонский. – Так все-таки сколько, маэстро? – уже с небольшим испугом настоятельно интересовался заказчик. – Ай, пятьдесят рублей.
У клиента, получавшего в месяц восемьсот рублей, вытягивалось лицо, но конверт он брал, поскольку сразу платить было совсем необязательно. Мастер небрежно вносил имя ещё одного должника в толстую записную книжку.   
Что нового? – с любопытством мы  спрашивали пришедшего на работу Серёжу. – Да ничего особенного. Сегодня в актерском буфете была такая хохма. Влетает туда наш заведующий советской властью (речь шла о парторге) и, подходя чуть ли не к каждому, интересуется:    – ты не видел Злоковича? – Но все отрицательно машут головой. – Почему ты меня не спросишь? – с обидой говорит Яблонский. –  Ты не видел Злоковича? – повторяет свой вопрос парторг. – Нет. – с сожалением на лице и извиняющимся тоном отвечает фотограф.
Как ни обидно, но в последние годы этот прекрасный художник и актер Серёжа Карникола потерял зрение.
Израиль,
2000 год