Поколение победителей. Лидер Ташкент

Согласно классическим представлениям о тактике морского боя, эскадренные миноносцы предназначены для того, чтобы уничтожать в бою корабли противника в ходе торпедной атаки.
Торпеды в России с начала ХХ века назывались «самодвижущимися минами», а те, кто их запускает - миноносцами. А эскадренные они потому, что в прежние времена практически никогда не работали в одиночку. Налетят на больших скоростях целой флотилией - в ночной темноте, в тумане или из-под дымзавесы, словом, в ограниченных условиях видимости, когда противнику трудно отследить стремительное изменение боевой обстановки. Отстреляются торпедами - и мгновенно растворятся в пространстве, выживая в бою за счет своих небольших размеров, высокой скорости и способности к резким, непредсказуемым маневрам.  «Брони нет, а потому поговорка «хочешь жить – умей вертеться» - не абстрактная идиома, а принцип выживания в боевых условиях…
Как считалось в начале столетия, эсминцев должно быть в эскадре много, но сами они должны быть маленькими - так и скоростно-маневренные качества обеспечить легче, и врагу поймать корабль в прицел труднее. А стремление уменьшить водоизмещение боевого корабля всегда ведет к недостатку мореходности, автономности и артиллерийского вооружения. Поэтому эсминцы ранних проектов были плохо приспособлены к артиллерийскому бою. Их главным оружием были торпеды.
Разумеется, флотилией эсминцев в ходе боевых действий должен кто-то руководить. Маневрирующую "рассыпным" строем стаю надо вывести на курс атаки. В процессе боя поддержать артогнем. При отступлении - прикрыть, а по завершении сражения - собрать и отвести в базу, организовав помощь поврежденным. Уследить за всеми, оперативно отреагировать на  любые нештатные ситуации, мгновенно принять единственное решение...  Корабль, исполняющий функции предводителя минной флотилии, должен быть подвижным и шустрым, как эсминцы, но при этом обладать  развитым артиллерийским вооружением, совершенными средствами наблюдения и связи, и иметь лучшую живучесть, поскольку у него еще и штаб флотилии на борту, а начальство надо беречь...
В годы Первой мировой войны флагманство в минных флотилиях часто возлагалось на легкие крейсера. Нужных качеств им, как правило, хватает. Но для крейсера это специализация слишком узкая - он ведь относится  к категории универсальных боевых единиц, и в бою может не только "пасти" миноносцы. В компетенции крейсера - и разведка, и рейдерство на вражеских коммуникациях, и диверсии, и авангардные эскадренные бои. "Зациклить" такой корабль только на работе с миноносцами - по меньшей мере нерационально. Да и экономически невыгодно.  
И вот, в ходе Первой мировой войны среди эсминцев сформировался специфический подвид - специально для предводительских функций. Эсминец со всеми классовыми особенностями эсминца: быстрый, реагентный, с мощным торпедным вооружением. Но - в полтора-два раза крупнее обычного по водоизмещению, с развитым радиорангоутом и дублированными сигнальными средствами, а главное - вооруженный хорошей скорострельной артиллерией, калибром превосходящей традиционные трехдюймовки "нормальных" миноносцев.
Подобный подкласс миноносцев получил в морской классификации именование по "должности" в иерархии эскадры - лидер эсминцев.
Советский лидер эсминцев "Ташкент" появился на свет в 1937 году - в Италии. На это были свои причины…
В 1934 года в СССР  по личному указанию наркома И.В. Сталина была пересмотрена судостроительная программа на ближайшие годы. В связи с непростой внешнеполитической обстановкой и резко возросшим в годы индустриализации экономическим потенциалом молодой республики пора было задуматься о создании полноценного океанского флота. Кстати, ближайшие потенциальные соперники, страны Европы, занимались обновлением корабельного состава своих флотов еще с 1922 года, с момента подписания Вашингтонского договора, и к середине тридцатых как раз приступили ко второму этапу этой работы. Так что Советскому Союзу приходилось еще и наверстывать упущенное время.
Постройку боевого корабля по готовому проекту можно ускорить относительно обычных сроков. Например, если верфь перевести на круглосуточный график, организовав три рабочие смены по 8 часов, использовать готовое оборудование, уже завезенное ранее на заводские склады, и оружие, уже заготовленное в портовых арсеналах. Именно так, например, поступили англичане еще в 1906  году, чтобы быстро спустить со стапеля первый дредноут… Но в 1934 году Советская Россия большими запасами турбин, котлов, брони и морских пушек не обладала, так что и стахановский труд в три смены не мог бы спасти положение – ведь строить предстояло не один корабль, а целую эскадру. Да и готовых проектов не было – не строить же современный флот по чертежам, оставшимся в архивах с Первой Мировой войны! А новые разрабатывать – долго, особенно если учесть острую нехватку квалифицированных инженерных кадров. Поэтому, скрепя сердце, Иосиф Виссарионович распорядился разместить часть советских военных заказов на иностранных верфях. Даже если придется в этом случае пойти на сотрудничество, например, с фашистами. В конце концов, можно взять лучшее у потенциального врага, а потом, если случится воевать, против него же это все и использовать! 
Задание на проектирование новых эсминцев и лидеров было готово за несколько месяцев. В качестве потенциального прототипа был предложен советский лидер типа «Ленинград», только со значительным улучшением ходовых и боевых характеристик. Например, требования к скорости были весьма высоки – не менее 42-43 узлов. На двадцатиузловом ходу практическая дальность плавания должна была составить не менее пяти тысяч морских миль, а артиллерийское вооружение превосходить таковое у любого из существующих эсминцев минимум в два раза.
Был объявлен конкурс для иностранных инженеров, и его выиграло конструкторское бюро фирмы  «Одеро-Терни-Орландо» (ОТО) из итальянского города Ливорно. В Италии уже давно был у власти Муссолини, а поэтому решено было, что итальянский завод не получит всей полноты информации. Коль уж все-таки пришлось «сотрудничать с фашистами», задача заморских специалистов – спроектировать и собрать корпус с ходовыми системами, а вот оружие и системы управления огнем для него пусть разрабатывают советские инженеры, и установлено на корабле оно будет только после передачи его советскому флоту. К договору существовало и дополнительное соглашение, по которому итальянская фирма по спуску корабля на воду должна была передать всю его техническую документацию на советские верфи – чтобы развести таких лидеров целую серию.
11 января 1937 года, когда наконец, были улажены все технические, дипломатические и военно-политические вопросы, состоялась закладка лидера на стапеле. Имя ему дали - «Ташкент», в честь канонерки Волжской военной флотилии, геройски погибшей 5 сентября 1918 года в горниле Гражданской войны.
Постройка продолжалась два года, и по весне 1939 года лидер был передан советскому экипажу. Во время подъёма на корабле советского флага представитель фирмы ОТО сеньор Руже закончил свою торжественную речь словами: «Да здравствует фашизм, да здравствует Муссолини!». Военпред и одновременно переводчик советской делегации А. К. Усыскин не мог буквально перевести такие слова, и ограничился скромной фразой: «Наш зарубежный партнер пожелал процветания своей родине и ее правительству»…
Из испытательной программы были пройдены только швартовные испытания, проверяющие соосность сборки ходовых механизмов – полноценно испытывать, гоняя по мерной миле корабль, на котором нет  вооружения, не имеет смысла.
И вот тут, когда все уже было готово для перехода из Ливорно в Одессу, возникло препятствие, о котором дипломаты двух стран как-то  заранее не подумали. Дело в том, что путь из Италии в Россию лежал через Дарданеллы и Босфор, а эти проливы контролировала Турция, наложившая запрет на прохождение через свои акватории боевых кораблей сторонних держав. Сторонних – это значит, не турецких. Так что итальянский лидер под советским флагом под это определение точно попадал...
Как спасти положение? Попытка убедить турецкие власти, что лидер с не установленным боевым оружием, по большому счету, еще не может считаться военным кораблем, успеха не имела… Зато эти самые турецкие власти славятся своей коррумпированностью: в налоговой системе  Турции есть даже доходная статья, пополняемая за счет обложением государственной податью «подарков» от населения сотрудникам властных структур. Поэтому вопрос был решен оригинально и просто: взятка портовым чиновникам Стамбула, чтобы вовремя отвели глаза, плюс некоторое количество нехитрого грима.  Надстройку лидера обтянули белым брезентом, на котором был буквально нарисован масляными красками роскошный променад-дек с курительным салоном, над мостиком натянули полосатые, синие с белым, тенты от солнышка, подняли  повыше шлюпбалки с выкрашенными белилами яликами. На баке в живописном беспорядке расположили купленные в ближайшем порту складные пляжные кресла, развернули зонтики, поставили бильярдный стол, организовали буфет. Экипаж переодели в гражданское – кого в легкомысленные курортные бриджи с майками-гольф, кого - в элегантную форму стюардов частного туристического пароходства…
Какой-такой советский лидер стремится проникнуть туда, куда не положено? Это – самый обыкновенный, хотя и дорогой, средиземноморский круизник. Следует с отдыхающими в болгарскую Варну – на курорт, потом планируется заход в советскую Одессу – экзотическая экскурсия по первой в мире социалистической стране… Что это у нас за отдыхающие такие – как на подбор: молодые, рослые стриженые парни спортивного сложения? А … это французская футбольная команда. Вы что – не болельщик, газет не читаете? Ребята едут сыграть товарищеский матч с «Черноморцем», это будет «схватка века»!..
Потом, уже в Николаеве, «Ташкент» получил вооружение и с 22 октября 1940 года, по завершении испытательной программы, вошел в строй боевой эскадры. Командиром лидера стал капитан 3 ранга В.Н. Ерошенко.
Как выглядел и что умел «Ташкент»?
Корпус лидера – изящный, с острым «атлантическим» форштевнем и аэродинамической обтекаемой надстройкой был собран по клепаной технологии. Форму его – стройную, с плавными обводами – образовывали 232 шпангоута. Внутреннее пространство было поделено на 15 водонепроницаемых отсеков, мореходность обеспечивала полнота обводов в оконечностях: ниже ватерлинии под форштевнем было даже что-то вроде современного бульба. Вдоль палубы шел закрытый «штормовой коридор», с головой выдавая представителя итальянской инженерной традиции.
Что касается ходовых, то турбины у «Ташкента» были английские. Дело в том, что в Италии изготовлением корабельных турбин занимался знаменитый завод «Ансальдо», монополист, а с ним договориться не удалось. Поэтому пришлось заказать турбины в Англии. Энергетику лидера обеспечивали четыре тонкотрубных паровых котла нефтяного питания, в машинных отделениях располагались 2 турбозубчатых агрегата суммарной мощностью 110 000 л. с. на 350 оборотах вала в минуту. Состав каждого ТЗА – по одной турбине высокого давления и по две – низкого.
У эсминцев – даже у лидеров – как правило, отсутствует корпусная броневая защита. Из брони вообще – в лучшем случае тонкие противоосколочные щитки или башенки над орудиями… «Ташкент» исключением не был. Поэтому для обеспечения боевой живучести ходовых систем они были расположены по эшелонированному принципу: с чередованием в отсеках котельных и турбинных отделений, так, чтобы всё разом нельзя было вывести из строя одним попаданием снаряда. Большой плюс, но одновременно и кое-какой минус: ходовые, фактически, «размазаны» по длине и занимают ровно половину полезной площади помещений. А все коммуникации – паропроводы, приводы, валы – получаются длинными. Вдоль бортов меж обшивкой борта и внутренними переборками располагались цистерны для жидких запасов – 1178 тонн мазута, 147 тонн воды для котлов, 33 тонны чистой питьевой воды, 54 тонны «банной» - для бытовых и санитарных нужд.
По первоначальному проекту лидер вооружили тремя одинарными 130-миллиметровыми артиллерийскими установками типа Б-13 – с длиной ствола в 50 калибров. Кроме этого, имелось 6 полуавтоматических универсальных 45-миллиметровых пушек, установленных на навесном мостике вокруг второй дымовой трубы и шесть 12,7-миллиметровых пулеметов ДШК, 4 из которых размещались в районе носовой надстройки, а 2 — в районе кормовой надстройки, по обе стороны и чуть позади от кормового прожектора.
Перед самой войной, весной 1941 года, «Ташкент» прошел перевооружение. Одноорудийный главный калибр заменили на двухорудийные 130-мм артиллерийские установки, вместо устаревших сорокапятимиллиметровок выдали 37-мм автоматы.
А когда война уже началась, в сентябре 1941 года лидер получил еще и двухорудийную  76-мм зенитку от недостроенного, и потому не участвовавшего в боевых действиях эсминца «Озорной».
На палубе средней надстройки лидера были установлены 3 трёхтрубных торпедных аппарата. Боезапас торпед — 18 единиц. Все торпедные аппараты имели сектор обстрела 80° на противоположный борт. В качестве минного вооружения лидер мог взять до 110 мин. В корме лидера было установлено 2 кормовых рычажных бомбосброса с запасом в 4 больших и 20 малых  глубинных бомб – для охоты на подводные лодки.
Весь этот арсенал, дополненный итальянской          системой управления огнем типа «Галилео» делал «Ташкента» грозным противником для любого эсминца в Черноморском регионе. А пикантности его и так необычному для советского ВМФ облику придавала еще и голубоватая – под цвет средиземноморской волны – окраска, принятая у итальянцев. Практически с первых дней службы корабль обрел у жителей приморских городов прозвище «Голубой крейсер». Хотя, конечно, «крейсер» - это слишком сильно сказано. Для крейсера эсминец-переросток был все-таки мелковат, да и корпусной бронезащиты не имел.
 
Война застала лидер во время модернизации. Он как раз стоял в доке завода «Имени 61 коммунара». Как раз вечером 22 июня корабль подготовили к выводу из дока, ночью док заполнили. А утром - «Вставай, страна огромная!..».
Выйдя из ремонта, «Ташкент» влился в состав второго дивизиона эсминцев эскадры Черноморского флота. Естественно – в роли флагмана…
Война отмерила ему 375 дней жизни. Всего… Но это – много. Очень много, если не просто листать календарь первого огненного года, а задуматься хоть на минуту, сколько всего было за это время сделано на этой войне.
В середине июля лидер совершил переход из Николаева в Севастополь. Город уже бомбили… Казалось бы, этот маршрут для скоростного корабля – не расстояние, но по условиям военного времени добираться пришлось больше суток: сначала сильный шторм задержал «Ташкент» на якоре прямо в фарватере Южного Буга, потом – стороной обходить обширное оборонительное минное поле. Во время перехода дважды пришлось отражать авианалёты немцев. По приходу в Севастополь лидер прошел размагничивание, электронно-монтажные работы выполнило Крымское предприятие ЭМТ, а корпусные — Севастопольский Морской завод (№ 200).
19 августа 1941 года лидер с эсминцами «Безупречный», «Бодрый» и «Беспощадный», был включён в группу для поиска и уничтожения кораблей и транспортов врага в западной части Чёрного моря. Поиск оказался безрезультатным, но при возвращении из рейса группа произвела обстрел войск противника в районе деревень Мещенка, Михайловка и Визария. С дистанции 90 кабельтовых кораблями группы было выпущено 450 фугасных 130-мм снарядов, после чего в полном составе группа без потерь покинула район стрельб и ушла полным ходом в Севастополь.
Свой первый серьезный бой лидер принял под Одессой - 22 августа 1941 года. В тот день им было уничтожено и рассеяно несколько механизированных колонн противника при стрельбе по береговой цели.
Неделю спустя за отличную стрельбу и подавление вражеской береговой батарее экипаж корабля получил первую благодарность командования флота. На рассвете 29 августа 1941 года лидер «Ташкент» в составе эскадры в составе 6 боевых кораблей - крейсера «Червона Украина», эсминцев «Фрунзе», «Шаумян», «Смышлёный» и быстроходного тральщика № 27, 7 торпедных катеров, транспорта «Абхазия» и танкера «Москва» прибыл в осаждённую Одессу. С внешнего рейда корабли обстреляли войска противника в районе деревень Ильинка, Чебанка, Новая Дофиновка и Гильдендорф. К 17:03 того же дня лидеру удалось подавить батарею противника, обстреливавшую эсминец «Фрунзе» и крейсер «Червона Украина», при этом расход боекомплекта на лидере составил 120 снарядов. После успешного выполнения боевой задачи «Ташкент» вошёл в Одесский порт.
А на следующий день лидер «Ташкент», крейсер «Червона Украина», эсминец «Дзержинский» и канонерские лодки «Красная Армения» и «Красная Грузия» получили задачу уничтожить вражескую 152-мм батарею, расположенную восточнее посёлка Новая Дофиновка. Позиции германских артиллеристов находились в зоне прямой досягаемости 130-миллиметровых орудий, и «Ташкент» вел огонь по позициям противника, маневрируя на шестиузловой скорости. День был ясный, по стеклянному южному  небосводу медленно плыло в желтом мареве еще не остывшее крымское солнце. Как говорится, погода лётная. И в 15:42 командир отделения сигнальщиков А. М. Цепин доложил командиру лидера о том, что со стороны берега подходят бомбардировщики.
Три черных лаковых «Юнкерса-88» зашли из-под солнца, чтобы затруднить работу зенитчикам. И с высоты почти в четыре километра отбомбились сбросив на рейд 12 250-килограммовых фугасов. Есть на войне один закон: бомбят – посмотри вверх. Если видишь летящие бомбы продолговатыми, можешь не дергаться: упадут далеко. А вот если круглыми… Лучше бы тебя в данный момент вообще здесь не было!!!
Бомбы выглядели круглыми…
«Ташкент» метнулся в сторону, набирая ход, заложил резкую циркуляцию. Но одна бомба его все-таки достала. Взрыв грохотнул в воде, по правому борту – как раз между обшивкой и дейдвудным кольцом вала винта, проще говоря – там, где вал выходит из корпуса. Стройное тело лидера сотрясла всепроникающая вибрация гидродинамического удара – так, что казалось, корабль отбросило на несколько метров влево. Из кормового электрогенератора вырвало провода – и по всем отсекам разом погас свет. В румпельное отделение хлынула через осколочные пробоины забортная вода, вышел из строя электропривод рулевой машины, лишив корабль способности маневрировать. Были полностью затоплены кубрики № 4 и № 5, старшинская каюта, попали затопления и в кормовой артиллерийский погреб №3. Двое моряков были убиты на месте, а еще одного – механика Лаушкина – взрывной волной унесло за борт. К счастью, его подобрали живым сновавшие по рейду торпедные катера – и вскоре вернули на место.
Потеряв ход, «Ташкент» лег в дрейф посреди рейда. Электромеханики БЧ-5 во главе с инженер-капитаном 3 ранга Павлом Петровичем Суриным откачивали воду, восстановили снабжение электричеством рулевой машины – переключили на левый телемотор, а управление кораблём было перенесено на ЗКП (запасной командный пункт), расположенный на кормовом мостике. Артиллерийский погреб полностью осушить не удалось: вода проникала туда вновь через поврежденную переборку на 176 шпангоуте. Остались затопленными и экипажные кубрики. «Ташкент» кое-как обрел способность двигаться… В город, к ремонтным мастерским? Как бы не так! развернувшись на фарватере так, чтобы эффективно задействовать орудия носового сектора, лидер вновь приступил к обстрелу  немецких артпозиций у деревни за горой…
К 17:30 того же дня он самостоятельно вошел в город и без помощи буксиров пришвартовался к причалу. Тут же из дальнего угла акватории выскочил ЭПРОНовский спасатель – водолазный бот, и полным ходом (для него – 9 узлов) поспешил к раненому лидеру. Осмотр повреждений с водолазами показал: рули, гребные винты и валопроводы «Ташкента» уцелели,  но в обшивке правого борта есть пробоина 2 на 4 метра с обширными деформациями и осколочными поражениями вокруг. Палуба кубрика № 4 разорвана и поднята вверх на половину высоты кубрика. Ремонтироваться в Одессе? Но ремонтные возможности одесской базы ограничены, док занят… Инженеры порта выписали лидеру направление в ремонт на севастопольский Северный морзавод.
Однако обратно в Севастополь надо было еще попасть. А с дыркой над правым валом, едва прикрытой пластырями, это непросто… Поврежденные отсеки дополнительно герметизировали деревянными щитами на смоленом брезенте. С большим трудом удалось провернуть кормовую и носовую турбины при двойной мощности валопроводного устройства. Только после этих работ и дополнительного анализа котельной воды на соленость контр-адмирал Г.В. Жуков и флаг-инженер А. Н. Селихов дали разрешение на самостоятельный переход в сопровождении одного спасателя и одного эсминца для охраны. Но перед самым переходом адмирал отрядил для «Ташкента» еще и эскорт «Мошек» - морских охотников.
В 23 часа 10 минут лидер «Ташкент» был выведен буксирами на внешний рейд Одессы и с эсминцем и охотниками. И отправился двенадцатиузловым ходом в Севастополь – развить большую скорость было нельзя, поскольку в этом случае волна сорвала бы пластыри. С воздуха маленький отряд прикрывали истребители ВВС флота. Уже на третьем часу перехода обнаружилось, что дейдвудные сальники со стороны повреждения сильно нагрелись, несмотря на обильную смазку вала. Значит, вал все-таки деформирован и дает избыточное трение… Ход пришлось уменьшить до 6 узлов. Повторный анализ котельной воды выявил – возрастает соленость, значит, в систему где-то проникает вода из моря. Тем не менее, к восьми вечера «Ташкент» дотащился до базы, где на Северном заводе для него уже готовили док.
Из ремонтной ведомости, составленной после осушения дока и осмотра лидера инженерами завода:
«Общая площадь пробоины в обшивке правого борта (район 192—205 шп) достигает 35 кв.м. Пробоина находится на метр ниже верхней палубы и простирается до самого киля, глубина вмятины достигает двух метров, весь бортовой набор (с обоих бортов) повреждён и деформирован (с 184 по 205 шп). В междудонных отсеках разрушены все продольные и поперечные переборки. Пробоина имеет рваный характер краёв. Из-за излома корпуса (от 195 шп) корма провисает вниз на 558 мм, а киль в районе пробоины выгнут кверху со стрелкой прогиба 0,53 метра. В районе пробоины разрушено всё оборудование кубриков № 4 и 5, магистрали и нефтецистерны (№ 62,63). Разорваны, вдавлены вовнутрь и выгнуты верхняя палуба лидера и платформа в районе пробоины. Осевшая корма зажала гребные валы и от нагревания выплавились дейдвудные втулки».
По нормам мирного времени на устранение таких повреждений требовалось не менее пяти месяцев. Но заводчане решили трудиться усиленной бригадой в три смены – и справились за 35 дней, поставив очередной стахановский рекорд в области судоремонта. А пока шли корпусные работы и выправление правого гребного вала, лидер получил спаренную 76-миллиметровую зенитку и освоил способы стрельбы из нее. Прямо в доке, чтобы не терять даром времени в ремонте. Вообще-то при доковании иметь на борту какой-либо боезапас – это против техники безопасности, но ведь война… Кто об этой самой технике безопасности  вообще думает в прифронтовом городе!
К 1 ноября 1941 года обстановка на фронте сложилась тяжелая, но Севастополь еще держался. «Ташкент» вышел из дока, сбегал до Батуми и обратно, доставив в осажденный город несколько тонн драгоценных артиллерийских боеприпасов. Обратным рейсом вывез раненых… Вообще-то такой работой положено заниматься транспортным пароходам, а не лидерам эсминцев. На то при каждой эскадре есть «обозная бригада вспомогательного состава», проще говоря – толпа бывших сухогрузов и лайнеров, специально призванная ради таких дел на фронт. Но война диктовала свои правила жизни: под обстрелом и бомбежками с воздуха мобилизованный мирный транспорт может только погибнуть без пользы для Отечества. А быстроходный боевой корабль выживет, прорвется и выполнит задание, хотя там, где грузовому пароходу достанет одного рейса, лидеру эсминцев придется сделать три.  С этого момента походы по маршруту «Батуми – сражающийся Севастополь» стали для «Ташкента» регулярными.
Впрочем, 25 ноября он получил несколько нестандартное задание: вместе с эсминцами своего соединения «Сообразительный» и «Способный» проводить до Босфора… ледокол.
Черное море по зиме не замерзает – климат тут мягкий, курортный. Но на крымских и николаевских верфях порой и ледоколы строятся – и уходят потом на Север, туда, где они нужнее. Ледокол «Анастас Микоян» появился на свет на Николаевском морском заводе, и к лету 1941 года еще находился в достройке. Когда к городу подступили немцы, был эвакуирован в Батуми, там доведен до ума и даже сделал несколько рейсов в Севастополь. Туда – доставить солдат и боезапас, обратно – вывезти раненых и эвакуантов…
Но осенью сорок первого было все же принято решение отправить «Микояна» туда, где ледоколу самое место – из Черного моря в Белое, водить северные конвои, следующие из Англии в Архангельск и Мурманск. Водоизмещение корабля не позволяло ему перебраться на Север по речным фарватерам внутри страны, а значит, путь один – через Босфор... А турецкий нейтралитет сомнителен, более похож на сочувствие фашистской Германии. Турок решено было подкупить крупной поставкой нефти, и вместе с ледоколом в Стамбул должны были отправиться три огромных танкера. Заглядывая вперед, скажем: в результате транспортам с ледоколом пришлось совершить… «малую кругосветку» по войне, добираясь до нового места службы через Дальний Восток и Севморпуть…
Вот эту-то транспортную команду и предстояло проводить до турецких вод лидеру «Ташкент». Во время похода отряд попал в жестокий осенний шторм. Под иссиня-черным небом, на острой семибалльной волне с трудом двигались даже высокобортные танкеры, а уж эсминцы валяло так, что они едва не ложились – амплитуда качки доходила до 40 градусов.
Это только кажется, что вода в Черном море – ласковая. Как говорил незабвенный Алексей Силыч Новиков-Прибой, в шторм волны подобны боксерским кулакам – хоть и в мягкой перчатке, а нет-нет, да и ушибут так, что мало не покажется. Так вот, этот злосчастный ноябрьский шторм едва не отправил «Ташкента» в нокаут: от особо тяжкого удара волны даже палуба в районе миделя деформировалась. До января потом пришлось в ремонте успокоиться. А флаг-инженер Селихов написал в штаб подробную реляцию о том, что итальянская школа кораблестроения по применяемым нормам прочности до нашей сильно не дотягивает. Верно: набор у «Ташкента» оказался хиловат по сравнению с кораблями отечественной постройки. Поэтому и «зависшее» из-за войны решение строить серию лидеров по итальянскому образцу было окончательно отменено.   
После очередного ремонта «Ташкент» вернулся к привычной работе – доставке военных грузов и пополнений в осажденный Севастополь и эвакуации оттуда мирных жителей и раненых бойцов. И каждый раз – прорыв в город под огнем, отражение воздушных атак, потери в команде.
Лидер эсминцев – не пассажирский пароход. На военном корабле, честно говоря, попросту негде расположить женщин с детьми. Негде, кроме бортового лазарета, рассчитанного на 19 человек, поставить носилки с лежачими ранеными. Но 27 июня 1942 года в Севастополе «Ташкент» принял на борт 2 100 человек – это при неполных четырех тысячах тонн водоизмещения! И пассажирами его  были не привычные к спартанскому быту солдаты, а эвакуанты. То есть – удрученная отступлением толпа изможденных раненых, страдающих от боли, усталых женщин, испуганных детей… Моряки уступали места в своих кубриках, под временный перевязочный пункт отдали кают-компанию, детей разместили в офицерских каютах. На борту была невероятная теснота, местами люди стояли на палубе плечом к плечу…
Но это было еще не все. В этом рейсе у «Ташкента» было особое поручение. Требовалось вывезти из города, находившегося под угрозой захвата врагом, Музей севастопольской обороны 1854 -55 годов…
Экспонаты музея были упакованы в обычные деревянные ящики. А знаменитая картина-панорама Рубо – уникальное произведение искусства – разделена на 86 фрагментарных полотен и свернута в рулоны. Сотрудники музея, не ушедшие на фронт, пополнили ряды эвакуантов. Приняв драгоценный груз, «Ташкент» отправился в Новороссийск.
Перегруженный лидер  вряд ли смог бы развить скорость более 30 узлов. А враг не заставил себя долго ждать. В пять утра, едва горизонт очистился от утренней дымки, налетели бомбардировщики. Волна за волной 86 самолетов атаковали одинокий лидер. Если верить немецким архивам, расход боезапаса авиаполка составил в этом бою 300 бомб…
Одно из попаданий тяжелым фугасом пришлось под корму «Ташкента». Заклинило рулевое управление, из-за осколочных пробоин вода начала поступать в румпельное отделение, погибло несколько семей эвакуантов. Остаться под огнем без возможности активно маневрировать – верная смерть…
К счастью, заклинивший румпель удалось освободить – для этого ремонтная партия буквально нырнула в затопленный отсек и исправила повреждения. Без специальных водолазных средств. Это кажется невероятным: работать в практически полной темноте, в воде, перемешанной с вытекшей из механизмов смазкой и кровью тех, кто погиб в этом отсеке… «Ташкент» снова обрел возможность уклоняться от бомб. Но за то время, пока рулевое управление не работало, лидер получил еще несколько опасных попаданий.
Первое котельное отделение было уже затоплено, в переборке на 75 шпангоуте была огромная рваная пробоина, которую невозможно было загерметизировать быстро, и началось затопление второго. Чтобы не допустить распространения по корпусу воды, кочегарная партия задраилась в поврежденном отсеке, ценой собственной жизни спасая жизнь другим. Но пробоины были уже и в центральном артиллерийском посту, и в артпогребе №2, и в третьем кубрике. «Ташкент» терял скорость, не в силах поддерживать более, чем 20 узлов, а в этих условиях только способность поддерживать больший ход давала возможность выжить…
Для сохранения хода турбины носового эшелона подключили к котлам кормовой группы. Причем, первое турбинное отделение тоже уже затапливалось,  некоторые вспомогательные механизмы работали под водой. Очередной разрыв фугаса в воде брызнул осколками по борту, взрывная волна швырнула лидер в крен… От постоянных взрывных контузий и гидродинамических перегрузок корпус корабля «повело»: сгрудившиеся на шельтере эвакуанты с ужасом увидели, как прочный на вид палубный настил начал трескаться: на уровне 71-75 шпангоута стремительно расширялся дымящийся черный провал…
Дифферент на нос рос, осев в воду почти до клюзов, корабль стал зарываться в волну, скорость упала уже до 13 узлов. Но удача не оставила отважных. Очередной 250-килограммовый фугас скользнул по левому борту в носовой части, вырвал весом из клюза якорь и… не взорвавшись, канул в море.  Если бы он взорвался, гидродинамический удар в одночасье покончил бы с «Ташкентом» - корабль итак уже потерял большую часть остойчивости, и гибель его была бы мгновенной. Экипаж продолжал отчаянную борьбу за живучесть. Для облегчения тонущего корабля были сброшены за борт противоминные параваны, запасные бухты стального троса, колосники и котельный кирпич,  палубные расклепали  якорные цепи и сбросили за борт уцелевшие якоря, подготовили к сбросу и не заряженные в торпедные аппараты торпеды. Но несмотря на все эти меры, дифферент на нос продолжал нарастать. А тут еще и среди эвакуированных нашлись опытные люди, заметившие, что лидер стал с трудом выходить из крена на поворотах…
- Товарищ капитан, мы тонем?                                                                         
На этот вопрос капитану 3 ранга В. Ерошенко пришлось ответить пассажирам 16 раз в течение часа…  Главное было не допустить паники среди мирного населения. И в условиях страшного боя офицеры лидера приняли решение: отвлечь эвакуантов от дурных предчувствий, загрузив их работой. Женщинам, которые задавали вопросы,  приказано было помогать в перевязке раненых, разносить по боевым постам термосы с горячим чаем и водой, чтобы утолить жажду сражающихся, перебирать крупу на камбузе – кончится бой, будем варить кашу и кормить ребятишек. Удивительно, но факт: севастопольские хозяйки занялись делом и панические настроения прекратились. А ведь именно в это время радисты «Ташкента» получили приказ подготовить к уничтожению шифровальные книги и секретную документацию,  и лейтенант Николай Балмасов уже понес ящик с бумагами в котельное отделение, чтобы сжечь… Обычно это делается тогда, когда гибель корабля в бою – вопрос нескольких минут.
В 8:30 потерявший 45 процентов запаса плавучести лидер «Ташкент» находился в 40 милях южнее мыса Такиль. И скоростью 12 узлов продолжал упорно ползти в сторону Новороссийска. Вражеские самолеты не унимались,  а зенитный боезапас подходил к концу. Впору воздеть на мачту до нока сигнал «Погибаю, но не сдаюсь!» ?..
Но в этот миг со стороны берега явилась эскадрилья самолетов с красными звездами на крыльях. Летчики связали немцев боем и вызвали из города спасателей для поврежденного корабля.
Это был шанс на жизнь… Несмотря на то, что к тому времени у лидера водоизмещением 3 800 тонн затопления составляли 1 900 тонн.
Эсминец «Сообразительный» подошел к «Ташкенту» бортом, и прямо по трапам, без использования шлюпок, снял за 22 минуты 1975 эвакуированных – в том числе и лежачих с носилками. Поделился зенитными патронами. Оставшихся на лидере пассажиров приняли сторожевые катера № 014, 084, 036. Буксир «Юпитер» завел в подтопленные отсеки «Ташкента» шланги для водоотлива и приступил к откачке затоплений, но это фактически было все равно, что качать воду из моря в море: из за обильной фильтрации через многочисленные осколочные пробоины не удавалось даже поддерживать стабильный уровень воды в отсеках.  
Около 15 часов эсминец «Бдительный» взял лидер на буксир, чтобы помочь двигаться. Удавалось это плохо: «Ташкент» практически потерял остойчивость, и любое резкое движение могло с ним покончить. Буксировать корабль привычным способом не получилось: из-за дифферента он сильно зарывался носом в воду, порвал трос. Пришлось заводить буксирные концы с кормы, чтобы уменьшить при движении давление воды на поврежденные переборки носовой части. «Юпитер» шёл рядом и продолжал водоотлив. Таким образом двигаться можно было только очень осторожно, не более, чем 8 узловым ходом. Поэтому путь до Новороссийска занял почти 6 часов. Только в 8 вечера удалось завести избитый лидер в гавань и поставить к правой стороне Элеваторного причала.
Первым делом «Ташкент» доложил, что у него – спецгруз. Музейные ценности – и в их числе панорама Рубо – пострадали от осколков германских фугасов и от затоплений. Но экспонаты, в конце концов, можно отреставрировать... «Ташкенту» удалось спасти две трети знаменитой картины – это 1116 м² уникального живописного полотна. Позже, когда закончилась война, восстановление севастопольского музея обороны было включено в пятилетний план возрождения народного хозяйства СССР…  
Прошло три дня после счастливого и страшного прорыва из Севастополя. «Ташкент» стоял в ремонте, с пластырями на пробоинах, его готовили к докованию.  Но 2 июля 1942 года в 11 часов 20 минут Новороссийск атаковали 64 немецких пикирующих бомбардировщика в сопровождении 14  истребителей…
Налет длился всего 15 минут.  При налёте было сброшено 170 бомб  - весом от 250 до 1000 кг каждая. Атаке подверглись лидер «Ташкент», эсминец «Бдительный», санитарный транспорт «Украина», спасательный буксир «Черномор», три рыболовных катера, одна баржа, недостроенный корпус транспорта «Пролетарий», крейсер «Коминтерн», эсминцы «Сообразительный» и «Незаможник», сторожевые корабли «Шторм» и «Шквал», ПЛ «Л-24», ТК № 41, транспорт «Курск» и плавучий док с транспортом «Ворошилов»… Немцы крушили порт безжалостно и беспощадно, не позволив уцелеть даже медицинскому пароходу под флагом красного креста.  Старый крейсер «Коминтерн» - легендарный «Кагул» - пытался организовать сопротивление, но много ли активных зениток, например, на кораблях, сдавших боезапас при ремонте?..
Одна из первых бомб разорвалась на пирсе морского завода и «Ташкент» был буквально осыпан раскаленными осколками. Два следующих 250 килограммовых фугаса вонзились в палубу над первым машинным отделением. А брони-то там нет, поэтому оба попадания вышли проникающими: бомбы буквально превратили турбины в металлическое крошево. Еще два тяжелых фугаса взорвались на корме, повредив киль. Через 3 минуты лидер с креном 19 градусов лег на грунт у подножия третьего причала – на глубине 10 метров. Над водой оставались лишь ар­тиллерийские башни главного калибра, но­совая рубка и дымовые трубы.
Из 344 человек экипажа погибли семьдесят шесть человек, семьдесят семь получили ранения…
В воюющей эскадре каждый вымпел на счету. Коль скоро «Ташкент» затонул прямо у стенки ремонтной мастерской, были шансы еще спасти его. Решением Военного совета ЧФ от 19 июля 1942 года было приказано поднять лидер и эвакуировать в Поти для ремонта.
Но город обстреливали немцы. Прямо во время спасательных работ германская авиация утопила у борта лидера 3 водолазных вельбота, килектор и  все понтоны. Погибли опытные водолазы. Скрепя сердце, командующий велел отложить подъём лидера до стабилизации обстановки на фронте. Возобновить работы удалось только летом 1944 года.
То, что удалось вытащить на поверхность воды 30 августа 1944 года, очень мало напоминало годный к восстановлению корабль. За время, проведенное под водой, все деформации и контузионные повреждения подверглись глубокой коррозии. Из-за перебитого киля корпус был буквально перекручен, прочность основного набора в значительной мере утеряна. И вердикт инженерной комиссии звучал приговором: докование невозможно, ремонтные работы не имеют смысла.
Той же осенью «Ташкент» был исключен из списков флота как получивший боевые повреждения, несовместимые с дальнейшей службой. Он кончил свою недолгую военную карьеру на Николаевской судоремонтной верфи – сохранившаяся часть металла его корпуса послужила для спасения других кораблей.  
За 375 дней участия в Великой Отечественной войне лидер «Ташкент» прошёл 27 000 миль. Отконвоировал без потерь 17 транспортов. Перевёз 19 300 человек эвакуантов. Доставил на позиции 2 538 т боеприпасов. Провел 100 боевых стрельб. Уничтожил 6 орудий противника и разорил аэродром. Сбил и повредил 13 самолётов. Потопил германский торпедный катер. Послужил прототипом для создания советских лидеров эсминцев 48-го проекта.
И спас «Севастопольскую оборону» Рубо. Как сказал академик-искусствовед Арсений Петраковский, «Уже одно это полностью оправдало бы затраты на создание, обучение и содержание десятка подобных боевых кораблей»…
За героизм при обороне Севастополя и спасение  произведения искусства мирового значения лидер эсминцев «Ташкент» был представлен к награде и званию Гвардейского. В роковой день 2 августа 1942 года моряки ждали с берега представителя Главнокомандующего: медали для экипажа и Гвардейский  флаг, по слухам, должен был привезти сам Семен Михайлович Буденный. «Гвардейцев посмертно» не бывает: флаг, который так и не был вручен  «Ташкенту», впоследствии был передан новому кораблю - наследнику славного имени.   
 

© Copyright: Neihardt, 2017

Регистрационный номер №0373320

от 30 января 2017

[Скрыть] Регистрационный номер 0373320 выдан для произведения: Согласно классическим представлениям о тактике морского боя, эскадренные миноносцы предназначены для того, чтобы уничтожать в бою корабли противника в ходе торпедной атаки.
Торпеды в России с начала ХХ века назывались «самодвижущимися минами», а те, кто их запускает - миноносцами. А эскадренные они потому, что в прежние времена практически никогда не работали в одиночку. Налетят на больших скоростях целой флотилией - в ночной темноте, в тумане или из-под дымзавесы, словом, в ограниченных условиях видимости, когда противнику трудно отследить стремительное изменение боевой обстановки. Отстреляются торпедами - и мгновенно растворятся в пространстве, выживая в бою за счет своих небольших размеров, высокой скорости и способности к резким, непредсказуемым маневрам.  «Брони нет, а потому поговорка «хочешь жить – умей вертеться» - не абстрактная идиома, а принцип выживания в боевых условиях…
Как считалось в начале столетия, эсминцев должно быть в эскадре много, но сами они должны быть маленькими - так и скоростно-маневренные качества обеспечить легче, и врагу поймать корабль в прицел труднее. А стремление уменьшить водоизмещение боевого корабля всегда ведет к недостатку мореходности, автономности и артиллерийского вооружения. Поэтому эсминцы ранних проектов были плохо приспособлены к артиллерийскому бою. Их главным оружием были торпеды.
Разумеется, флотилией эсминцев в ходе боевых действий должен кто-то руководить. Маневрирующую "рассыпным" строем стаю надо вывести на курс атаки. В процессе боя поддержать артогнем. При отступлении - прикрыть, а по завершении сражения - собрать и отвести в базу, организовав помощь поврежденным. Уследить за всеми, оперативно отреагировать на  любые нештатные ситуации, мгновенно принять единственное решение...  Корабль, исполняющий функции предводителя минной флотилии, должен быть подвижным и шустрым, как эсминцы, но при этом обладать  развитым артиллерийским вооружением, совершенными средствами наблюдения и связи, и иметь лучшую живучесть, поскольку у него еще и штаб флотилии на борту, а начальство надо беречь...
В годы Первой мировой войны флагманство в минных флотилиях часто возлагалось на легкие крейсера. Нужных качеств им, как правило, хватает. Но для крейсера это специализация слишком узкая - он ведь относится  к категории универсальных боевых единиц, и в бою может не только "пасти" миноносцы. В компетенции крейсера - и разведка, и рейдерство на вражеских коммуникациях, и диверсии, и авангардные эскадренные бои. "Зациклить" такой корабль только на работе с миноносцами - по меньшей мере нерационально. Да и экономически невыгодно.  
И вот, в ходе Первой мировой войны среди эсминцев сформировался специфический подвид - специально для предводительских функций. Эсминец со всеми классовыми особенностями эсминца: быстрый, реагентный, с мощным торпедным вооружением. Но - в полтора-два раза крупнее обычного по водоизмещению, с развитым радиорангоутом и дублированными сигнальными средствами, а главное - вооруженный хорошей скорострельной артиллерией, калибром превосходящей традиционные трехдюймовки "нормальных" миноносцев.
Подобный подкласс миноносцев получил в морской классификации именование по "должности" в иерархии эскадры - лидер эсминцев.
Советский лидер эсминцев "Ташкент" появился на свет в 1937 году - в Италии. На это были свои причины…
В 1934 года в СССР  по личному указанию наркома И.В. Сталина была пересмотрена судостроительная программа на ближайшие годы. В связи с непростой внешнеполитической обстановкой и резко возросшим в годы индустриализации экономическим потенциалом молодой республики пора было задуматься о создании полноценного океанского флота. Кстати, ближайшие потенциальные соперники, страны Европы, занимались обновлением корабельного состава своих флотов еще с 1922 года, с момента подписания Вашингтонского договора, и к середине тридцатых как раз приступили ко второму этапу этой работы. Так что Советскому Союзу приходилось еще и наверстывать упущенное время.
Постройку боевого корабля по готовому проекту можно ускорить относительно обычных сроков. Например, если верфь перевести на круглосуточный график, организовав три рабочие смены по 8 часов, использовать готовое оборудование, уже завезенное ранее на заводские склады, и оружие, уже заготовленное в портовых арсеналах. Именно так, например, поступили англичане еще в 1906  году, чтобы быстро спустить со стапеля первый дредноут… Но в 1934 году Советская Россия большими запасами турбин, котлов, брони и морских пушек не обладала, так что и стахановский труд в три смены не мог бы спасти положение – ведь строить предстояло не один корабль, а целую эскадру. Да и готовых проектов не было – не строить же современный флот по чертежам, оставшимся в архивах с Первой Мировой войны! А новые разрабатывать – долго, особенно если учесть острую нехватку квалифицированных инженерных кадров. Поэтому, скрепя сердце, Иосиф Виссарионович распорядился разместить часть советских военных заказов на иностранных верфях. Даже если придется в этом случае пойти на сотрудничество, например, с фашистами. В конце концов, можно взять лучшее у потенциального врага, а потом, если случится воевать, против него же это все и использовать! 
Задание на проектирование новых эсминцев и лидеров было готово за несколько месяцев. В качестве потенциального прототипа был предложен советский лидер типа «Ленинград», только со значительным улучшением ходовых и боевых характеристик. Например, требования к скорости были весьма высоки – не менее 42-43 узлов. На двадцатиузловом ходу практическая дальность плавания должна была составить не менее пяти тысяч морских миль, а артиллерийское вооружение превосходить таковое у любого из существующих эсминцев минимум в два раза.
Был объявлен конкурс для иностранных инженеров, и его выиграло конструкторское бюро фирмы  «Одеро-Терни-Орландо» (ОТО) из итальянского города Ливорно. В Италии уже давно был у власти Муссолини, а поэтому решено было, что итальянский завод не получит всей полноты информации. Коль уж все-таки пришлось «сотрудничать с фашистами», задача заморских специалистов – спроектировать и собрать корпус с ходовыми системами, а вот оружие и системы управления огнем для него пусть разрабатывают советские инженеры, и установлено на корабле оно будет только после передачи его советскому флоту. К договору существовало и дополнительное соглашение, по которому итальянская фирма по спуску корабля на воду должна была передать всю его техническую документацию на советские верфи – чтобы развести таких лидеров целую серию.
11 января 1937 года, когда наконец, были улажены все технические, дипломатические и военно-политические вопросы, состоялась закладка лидера на стапеле. Имя ему дали - «Ташкент», в честь канонерки Волжской военной флотилии, геройски погибшей 5 сентября 1918 года в горниле Гражданской войны.
Постройка продолжалась два года, и по весне 1939 года лидер был передан советскому экипажу. Во время подъёма на корабле советского флага представитель фирмы ОТО сеньор Руже закончил свою торжественную речь словами: «Да здравствует фашизм, да здравствует Муссолини!». Военпред и одновременно переводчик советской делегации А. К. Усыскин не мог буквал но перевести такие слова, и ограничился скромной фразой: «Наш зарубежный партнер пожелал процветания своей родине и ее правительству»…
Из испытательной программы были пройдены только швартовные испытания, проверяющие соосность сборки ходовых механизмов – полноценно испытывать, гоняя по мерной миле корабль, на котором нет  вооружения, не имеет смысла.
И вот тут, когда все уже было готово для перехода из Ливорно в Одессу, возникло препятствие, о котором дипломаты двух стран как-то  заранее не подумали. Дело в том, что путь из Италии в Россию лежал через Дарданеллы и Босфор, а эти проливы контролировала Турция, наложившая запрет на прохождение через свои акватории боевых кораблей сторонних держав. Сторонних – это значит, не турецких. Так что итальянский лидер под советским флагом под это определение точно попадал...
Как спасти положение? Попытка убедить турецкие власти, что лидер с не установленным боевым оружием, по большому счету, еще не может считаться военным кораблем, успеха не имела… Зато эти самые турецкие власти славятся своей коррумпированностью: в налоговой системе  Турции есть даже доходная статья, пополняемая за счет обложением государственной податью «подарков» от населения сотрудникам властных структур. Поэтому вопрос был решен оригинально и просто: взятка портовым чиновникам Стамбула, чтобы вовремя отвели глаза, плюс некоторое количество нехитрого грима.  Надстройку лидера обтянули белым брезентом, на котором был буквально нарисован масляными красками роскошный променад-дек с курительным салоном, над мостиком натянули полосатые, синие с белым, тенты от солнышка, подняли  повыше шлюпбалки с выкрашенными белилами яликами. На баке в живописном беспорядке расположили купленные в ближайшем порту складные пляжные кресла, развернули зонтики, поставили бильярдный стол, организовали буфет. Экипаж переодели в гражданское – кого в легкомысленные курортные бриджи с майками-гольф, кого - в элегантную форму стюардов частного туристического пароходства…
Какой-такой советский лидер стремится проникнуть туда, куда не положено? Это – самый обыкновенный, хотя и дорогой, средиземноморский круизник. Следует с отдыхающими в болгарскую Варну – на курорт, потом планируется заход в советскую Одессу – экзотическая экскурсия по первой в мире социалистической стране… Что это у нас за отдыхающие такие – как на подбор: молодые, рослые стриженые парни спортивного сложения? А … это французская футбольная команда. Вы что – не болельщик, газет не читаете? Ребята едут сыграть товарищеский матч с «Черноморцем», это будет «схватка века»!..
Потом, уже в Николаеве, «Ташкент» получил вооружение и с 22 октября 1940 года, по завершении испытательной программы, вошел в строй боевой эскадры. Командиром лидера стал капитан 3 ранга В.Н. Ерошенко.
Как выглядел и что умел «Ташкент»?
Корпус лидера – изящный, с острым «атлантическим» форштевнем и аэродинамической обтекаемой надстройкой был собран по клепаной технологии. Форму его – стройную, с плавными обводами – образовывали 232 шпангоута. Внутреннее пространство было поделено на 15 водонепроницаемых отсеков, мореходность обеспечивала полнота обводов в оконечностях: ниже ватерлинии под форштевнем было даже что-то вроде современного бульба. Вдоль палубы шел закрытый «штормовой коридор», с головой выдавая представителя итальянской инженерной традиции.
Что касается ходовых, то турбины у «Ташкента» были английские. Дело в том, что в Италии изготовлением корабельных турбин занимался знаменитый завод «Ансальдо», монополист, а с ним договориться не удалось. Поэтому пришлось заказать турбины в Англии. Энергетику лидера обеспечивали четыре тонкотрубных паровых котла нефтяного питания, в машинных отделениях располагались 2 турбозубчатых агрегата суммарной мощностью 110 000 л. с. на 350 оборотах вала в минуту. Состав каждого ТЗА – по одной турбине высокого давления и по две – низкого.
У эсминцев – даже у лидеров – как правило, отсутствует корпусная броневая защита. Из брони вообще – в лучшем случае тонкие противоосколочные щитки или башенки над орудиями… «Ташкент» исключением не был. Поэтому для обеспечения боевой живучести ходовых систем они были расположены по эшелонированному принципу: с чередованием в отсеках котельных и турбинных отделений, так, чтобы всё разом нельзя было вывести из строя одним попаданием снаряда. Большой плюс, но одновременно и кое-какой минус: ходовые, фактически, «размазаны» по длине и занимают ровно половину полезной площади помещений. А все коммуникации – паропроводы, приводы, валы – получаются длинными. Вдоль бортов меж обшивкой борта и внутренними переборками располагались цистерны для жидких запасов – 1178 тонн мазута, 147 тонн воды для котлов, 33 тонны чистой питьевой воды, 54 тонны «банной» - для бытовых и санитарных нужд.
По первоначальному проекту лидер вооружили тремя одинарными 130-миллиметровыми артиллерийскими установками типа Б-13 – с длиной ствола в 50 калибров. Кроме этого, имелось 6 полуавтоматических универсальных 45-миллиметровых пушек, установленных на навесном мостике вокруг второй дымовой трубы и шесть 12,7-миллиметровых пулеметов ДШК, 4 из которых размещались в районе носовой надстройки, а 2 — в районе кормовой надстройки, по обе стороны и чуть позади от кормового прожектора.
Перед самой войной, весной 1941 года, «Ташкент» прошел перевооружение. Одноорудийный главный калибр заменили на двухорудийные 130-мм артиллерийские установки, вместо устаревших сорокапятимиллиметровок выдали 37-мм автоматы.
А когда война уже началась, в сентябре 1941 года лидер получил еще и двухорудийную  76-мм зенитку от недостроенного, и потому не участвовавшего в боевых действиях эсминца «Озорной».
На палубе средней надстройки лидера были установлены 3 трёхтрубных торпедных аппарата. Боезапас торпед — 18 единиц. Все торпедные аппараты имели сектор обстрела 80° на противоположный борт. В качестве минного вооружения лидер мог взять до 110 мин. В корме лидера было установлено 2 кормовых рычажных бомбосброса с запасом в 4 больших и 20 малых  глубинных бомб – для охоты на подводные лодки.
Весь этот арсенал, дополненный итальянской          системой управления огнем типа «Галилео» делал «Ташкента» грозным противником для любого эсминца в Черноморском регионе. А пикантности его и так необычному для советского ВМФ облику придавала еще и голубоватая – под цвет средиземноморской волны – окраска, принятая у итальянцев. Практически с первых дней службы корабль обрел у жителей приморских городов прозвище «Голубой крейсер». Хотя, конечно, «крейсер» - это слишком сильно сказано. Для крейсера эсминец-переросток был все-таки мелковат, да и корпусной бронезащиты не имел.
 
Война застала лидер во время модернизации. Он как раз стоял в доке завода «Имени 61 коммунара». Как раз вечером 22 июня корабль подготовили к выводу из дока, ночью док заполнили. А утром - «Вставай, страна огромная!..».
Выйдя из ремонта, «Ташкент» влился в состав второго дивизиона эсминцев эскадры Черноморского флота. Естественно – в роли флагмана…
Война отмерила ему 375 дней жизни. Всего… Но это – много. Очень много, если не просто листать календарь первого огненного года, а задуматься хоть на минуту, сколько всего было за это время сделано на этой войне.
В середине июля лидер совершил переход из Николаева в Севастополь. Город уже бомбили… Казалось бы, этот маршрут для скоростного корабля – не расстояние, но по условиям военного времени добираться пришлось больше суток: сначала сильный шторм задержал «Ташкент» на якоре прямо в фарватере Южного Буга, потом – стороной обходить обширное оборонительное минное поле. Во время перехода дважды пришлось отражать авианалёты немцев. По приходу в Севастополь лидер прошел размагничивание, электронно-монтажные работы выполнило Крымское предприятие ЭМТ, а корпусные — Севастопольский Морской завод (№ 200).
19 августа 1941 года лидер с эсминцами «Безупречный», «Бодрый» и «Беспощадный», был включён в группу для поиска и уничтожения кораблей и транспортов врага в западной части Чёрного моря. Поиск оказался безрезультатным, но при возвращении из рейса группа произвела обстрел войск противника в районе деревень Мещенка, Михайловка и Визария. С дистанции 90 кабельтовых кораблями группы было выпущено 450 фугасных 130-мм снарядов, после чего в полном составе группа без потерь покинула район стрельб и ушла полным ходом в Севастополь.
Свой первый серьезный бой лидер принял под Одессой - 22 августа 1941 года. В тот день им было уничтожено и рассеяно несколько механизированных колонн противника при стрельбе по береговой цели.
Неделю спустя за отличную стрельбу и подавление вражеской береговой батарее экипаж корабля получил первую благодарность командования флота. На рассвете 29 августа 1941 года лидер «Ташкент» в составе эскадры в составе 6 боевых кораблей - крейсера «Червона Украина», эсминцев «Фрунзе», «Шаумян», «Смышлёный» и быстроходного тральщика № 27, 7 торпедных катеров, транспорта «Абхазия» и танкера «Москва» прибыл в осаждённую Одессу. С внешнего рейда корабли обстреляли войска противника в районе деревень Ильинка, Чебанка, Новая Дофиновка и Гильдендорф. К 17:03 того же дня лидеру удалось подавить батарею противника, обстреливавшую эсминец «Фрунзе» и крейсер «Червона Украина», при этом расход боекомплекта на лидере составил 120 снарядов. После успешного выполнения боевой задачи «Ташкент» вошёл в Одесский порт.
А на следующий день лидер «Ташкент», крейсер «Червона Украина», эсминец «Дзержинский» и канонерские лодки «Красная Армения» и «Красная Грузия» получили задачу уничтожить вражескую 152-мм батарею, расположенную восточнее посёлка Новая Дофиновка. Позиции германских артиллеристов находились в зоне прямой досягаемости 130-миллиметровых орудий, и «Ташкент» вел огонь по позициям противника, маневрируя на шестиузловой скорости. День был ясный, по стеклянному южному  небосводу медленно плыло в желтом мареве еще не остывшее крымское солнце. Как говорится, погода лётная. И в 15:42 командир отделения сигнальщиков А. М. Цепин доложил командиру лидера о том, что со стороны берега подходят бомбардировщики.
Три черных лаковых «Юнкерса-88» зашли из-под солнца, чтобы затруднить работу зенитчикам. И с высоты почти в четыре километра отбомбились сбросив на рейд 12 250-килограммовых фугасов. Есть на войне один закон: бомбят – посмотри вверх. Если видишь летящие бомбы продолговатыми, можешь не дергаться: упадут далеко. А вот если круглыми… Лучше бы тебя в данный момент вообще здесь не было!!!
Бомбы выглядели круглыми…
«Ташкент» метнулся в сторону, набирая ход, заложил резкую циркуляцию. Но одна бомба его все-таки достала. Взрыв грохотнул в воде, по правому борту – как раз между обшивкой и дейдвудным кольцом вала винта, проще говоря – там, где вал выходит из корпуса. Стройное тело лидера сотрясла всепроникающая вибрация гидродинамического удара – так, что казалось, корабль отбросило на несколько метров влево. Из кормового электрогенератора вырвало провода – и по всем отсекам разом погас свет. В румпельное отделение хлынула через осколочные пробоины забортная вода, вышел из строя электропривод рулевой машины, лишив корабль способности маневрировать. Были полностью затоплены кубрики № 4 и № 5, старшинская каюта, попали затопления и в кормовой артиллерийский погреб №3. Двое моряков были убиты на месте, а еще одного – механика Лаушкина – взрывной волной унесло за борт. К счастью, его подобрали живым сновавшие по рейду торпедные катера – и вскоре вернули на место.
Потеряв ход, «Ташкент» лег в дрейф посреди рейда. Электромеханики БЧ-5 во главе с инженер-капитаном 3 ранга Павлом Петровичем Суриным откачивали воду, восстановили снабжение электричеством рулевой машины – переключили на левый телемотор, а управление кораблём было перенесено на ЗКП (запасной командный пункт), расположенный на кормовом мостике. Артиллерийский погреб полностью осушить не удалось: вода проникала туда вновь через поврежденную переборку на 176 шпангоуте. Остались затопленными и экипажные кубрики. «Ташкент» кое-как обрел способность двигаться… В город, к ремонтным мастерским? Как бы не так! развернувшись на фарватере так, чтобы эффективно задействовать орудия носового сектора, лидер вновь приступил к обстрелу  немецких артпозиций у деревни за горой…
К 17:30 того же дня он самостоятельно вошел в город и без помощи буксиров пришвартовался к причалу. Тут же из дальнего угла акватории выскочил ЭПРОНовский спасатель – водолазный бот, и полным ходом (для него – 9 узлов) поспешил к раненому лидеру. Осмотр повреждений с водолазами показал: рули, гребные винты и валопроводы «Ташкента» уцелели,  но в обшивке правого борта есть пробоина 2 на 4 метра с обширными деформациями и осколочными поражениями вокруг. Палуба кубрика № 4 разорвана и поднята вверх на половину высоты кубрика. Ремонтироваться в Одессе? Но ремонтные возможности одесской базы ограничены, док занят… Инженеры порта выписали лидеру направление в ремонт на севастопольский Северный морзавод.
Однако обратно в Севастополь надо было еще попасть. А с дыркой над правым валом, едва прикрытой пластырями, это непросто… Поврежденные отсеки дополнительно герметизировали деревянными щитами на смоленом брезенте. С большим трудом удалось провернуть кормовую и носовую турбины при двойной мощности валопроводного устройства. Только после этих работ и дополнительного анализа котельной воды на соленость контр-адмирал Г.В. Жуков и флаг-инженер А. Н. Селихов дали разрешение на самостоятельный переход в сопровождении одного спасателя и одного эсминца для охраны. Но перед самым переходом адмирал отрядил для «Ташкента» еще и эскорт «Мошек» - морских охотников.
В 23 часа 10 минут лидер «Ташкент» был выведен буксирами на внешний рейд Одессы и с эсминцем и охотниками. И отправился двенадцатиузловым ходом в Севастополь – развить большую скорость было нельзя, поскольку в этом случае волна сорвала бы пластыри. С воздуха маленький отряд прикрывали истребители ВВС флота. Уже на третьем часу перехода обнаружилось, что дейдвудные сальники со стороны повреждения сильно нагрелись, несмотря на обильную смазку вала. Значит, вал все-таки деформирован и дает избыточное трение… Ход пришлось уменьшить до 6 узлов. Повторный анализ котельной воды выявил – возрастает соленость, значит, в систему где-то проникает вода из моря. Тем не менее, к восьми вечера «Ташкент» дотащился до базы, где на Северном заводе для него уже готовили док.
Из ремонтной ведомости, составленной после осушения дока и осмотра лидера инженерами завода:
«Общая площадь пробоины в обшивке правого борта (район 192—205 шп) достигает 35 кв.м. Пробоина находится на метр ниже верхней палубы и простирается до самого киля, глубина вмятины достигает двух метров, весь бортовой набор (с обоих бортов) повреждён и деформирован (с 184 по 205 шп). В междудонных отсеках разрушены все продольные и поперечные переборки. Пробоина имеет рваный характер краёв. Из-за излома корпуса (от 195 шп) корма провисает вниз на 558 мм, а киль в районе пробоины выгнут кверху со стрелкой прогиба 0,53 метра. В районе пробоины разрушено всё оборудование кубриков № 4 и 5, магистрали и нефтецистерны (№ 62,63). Разорваны, вдавлены вовнутрь и выгнуты верхняя палуба лидера и платформа в районе пробоины. Осевшая корма зажала гребные валы и от нагревания выплавились дейдвудные втулки».
По нормам мирного времени на устранение таких повреждений требовалось не менее пяти месяцев. Но заводчане решили трудиться усиленной бригадой в три смены – и справились за 35 дней, поставив очередной стахановский рекорд в области судоремонта. А пока шли корпусные работы и выправление правого гребного вала, лидер получил спаренную 76-миллиметровую зенитку и освоил способы стрельбы из нее. Прямо в доке, чтобы не терять даром времени в ремонте. Вообще-то при доковании иметь на борту какой-либо боезапас – это против техники безопасности, но ведь война… Кто об этой самой технике безопасности  вообще думает в прифронтовом городе!
К 1 ноября 1941 года обстановка на фронте сложилась тяжелая, но Севастополь еще держался. «Ташкент» вышел из дока, сбегал до Батуми и обратно, доставив в осажденный город несколько тонн драгоценных артиллерийских боеприпасов. Обратным рейсом вывез раненых… Вообще-то такой работой положено заниматься транспортным пароходам, а не лидерам эсминцев. На то при каждой эскадре есть «обозная бригада вспомогательного состава», проще говоря – толпа бывших сухогрузов и лайнеров, специально призванная ради таких дел на фронт. Но война диктовала свои правила жизни: под обстрелом и бомбежками с воздуха мобилизованный мирный транспорт может только погибнуть без пользы для Отечества. А быстроходный боевой корабль выживет, прорвется и выполнит задание, хотя там, где грузовому пароходу достанет одного рейса, лидеру эсминцев придется сделать три.  С этого момента походы по маршруту «Батуми – сражающийся Севастополь» стали для «Ташкента» регулярными.
Впрочем, 25 ноября он получил несколько нестандартное задание: вместе с эсминцами своего соединения «Сообразительный» и «Способный» проводить до Босфора… ледокол.
Черное море по зиме не замерзает – климат тут мягкий, курортный. Но на крымских и николаевских верфях порой и ледоколы строятся – и уходят потом на Север, туда, где они нужнее. Ледокол «Анастас Микоян» появился на свет на Николаевском морском заводе, и к лету 1941 года еще находился в достройке. Когда к городу подступили немцы, был эвакуирован в Батуми, там доведен до ума и даже сделал несколько рейсов в Севастополь. Туда – доставить солдат и боезапас, обратно – вывезти раненых и эвакуантов…
Но осенью сорок первого было все же принято решение отправить «Микояна» туда, где ледоколу самое место – из Черного моря в Белое, водить северные конвои, следующие из Англии в Архангельск и Мурманск. Водоизмещение корабля не позволяло ему перебраться на Север по речным фарватерам внутри страны, а значит, путь один – через Босфор... А турецкий нейтралитет сомнителен, более похож на сочувствие фашистской Германии. Турок решено было подкупить крупной поставкой нефти, и вместе с ледоколом в Стамбул должны были отправиться три огромных танкера. Заглядывая вперед, скажем: в результате транспортам с ледоколом пришлось совершить… «малую кругосветку» по войне, добираясь до нового места службы через Дальний Восток и Севморпуть…
Вот эту-то транспортную команду и предстояло проводить до турецких вод лидеру «Ташкент». Во время похода отряд попал в жестокий осенний шторм. Под иссиня-черным небом, на острой семибалльной волне с трудом двигались даже высокобортные танкеры, а уж эсминцы валяло так, что они едва не ложились – амплитуда качки доходила до 40 градусов.
Это только кажется, что вода в Черном море – ласковая. Как говорил незабвенный Алексей Силыч Новиков-Прибой, в шторм волны подобны боксерским кулакам – хоть и в мягкой перчатке, а нет-нет, да и ушибут так, что мало не покажется. Так вот, этот злосчастный ноябрьский шторм едва не отправил «Ташкента» в нокаут: от особо тяжкого удара волны даже палуба в районе миделя деформировалась. До января потом пришлось в ремонте успокоиться. А флаг-инженер Селихов написал в штаб подробную реляцию о том, что итальянская школа кораблестроения по применяемым нормам прочности до нашей сильно не дотягивает. Верно: набор у «Ташкента» оказался хиловат по сравнению с кораблями отечественной постройки. Поэтому и «зависшее» из-за войны решение строить серию лидеров по итальянскому образцу было окончательно отменено.   
После очередного ремонта «Ташкент» вернулся к привычной работе – доставке военных грузов и пополнений в осажденный Севастополь и эвакуации оттуда мирных жителей и раненых бойцов. И каждый раз – прорыв в город под огнем, отражение воздушных атак, потери в команде.
Лидер эсминцев – не пассажирский пароход. На военном корабле, честно говоря, попросту негде расположить женщин с детьми. Негде, кроме бортового лазарета, рассчитанного на 19 человек, поставить носилки с лежачими ранеными. Но 27 июня 1942 года в Севастополе «Ташкент» принял на борт 2 100 человек – это при неполных четырех тысячах тонн водоизмещения! И пассажирами его  были не привычные к спартанскому быту солдаты, а эвакуанты. То есть – удрученная отступлением толпа изможденных раненых, страдающих от боли, усталых женщин, испуганных детей… Моряки уступали места в своих кубриках, под временный перевязочный пункт отдали кают-компанию, детей разместили в офицерских каютах. На борту была невероятная теснота, местами люди стояли на палубе плечом к плечу…
Но это было еще не все. В этом рейсе у «Ташкента» было особое поручение. Требовалось вывезти из города, находившегося под угрозой захвата врагом, Музей севастопольской обороны 1854 -55 годов…
Экспонаты музея были упакованы в обычные деревянные ящики. А знаменитая картина-панорама Рубо – уникальное произведение искусства – разделена на 86 фрагментарных полотен и свернута в рулоны. Сотрудники музея, не ушедшие на фронт, пополнили ряды эвакуантов. Приняв драгоценный груз, «Ташкент» отправился в Новороссийск.
Перегруженный лидер  вряд ли смог бы развить скорость более 30 узлов. А враг не заставил себя долго ждать. В пять утра, едва горизонт очистился от утренней дымки, налетели бомбардировщики. Волна за волной 86 самолетов атаковали одинокий лидер. Если верить немецким архивам, расход боезапаса авиаполка составил в этом бою 300 бомб…
Одно из попаданий тяжелым фугасом пришлось под корму «Ташкента». Заклинило рулевое управление, из-за осколочных пробоин вода начала поступать в румпельное отделение, погибло несколько семей эвакуантов. Остаться под огнем без возможности активно маневрировать – верная смерть…
К счастью, заклинивший румпель удалось освободить – для этого ремонтная партия буквально нырнула в затопленный отсек и исправила повреждения. Без специальных водолазных средств. Это кажется невероятным: работать в практически полной темноте, в воде, перемешанной с вытекшей из механизмов смазкой и кровью тех, кто погиб в этом отсеке… «Ташкент» снова обрел возможность уклоняться от бомб. Но за то время, пока рулевое управление не работало, лидер получил еще несколько опасных попаданий.
Первое котельное отделение было уже затоплено, в переборке на 75 шпангоуте была огромная рваная пробоина, которую невозможно было загерметизировать быстро, и началось затопление второго. Чтобы не допустить распространения по корпусу воды, кочегарная партия задраилась в поврежденном отсеке, ценой собственной жизни спасая жизнь другим. Но пробоины были уже и в центральном артиллерийском посту, и в артпогребе №2, и в третьем кубрике. «Ташкент» терял скорость, не в силах поддерживать более, чем 20 узлов, а в этих условиях только способность поддерживать больший ход давала возможность выжить…
Для сохранения хода турбины носового эшелона подключили к котлам кормовой группы. Причем, первое турбинное отделение тоже уже затапливалось,  некоторые вспомогательные механизмы работали под водой. Очередной разрыв фугаса в воде брызнул осколками по борту, взрывная волна швырнула лидер в крен… От постоянных взрывных контузий и гидродинамических перегрузок корпус корабля «повело»: сгрудившиеся на шельтере эвакуанты с ужасом увидели, как прочный на вид палубный настил начал трескаться: на уровне 71-75 шпангоута стремительно расширялся дымящийся черный провал…
Дифферент на нос рос, осев в воду почти до клюзов, корабль стал зарываться в волну, скорость упала уже до 13 узлов. Но удача не оставила отважных. Очередной 250-килограммовый фугас скользнул по левому борту в носовой части, вырвал весом из клюза якорь и… не взорвавшись, канул в море.  Если бы он взорвался, гидродинамический удар в одночасье покончил бы с «Ташкентом» - корабль итак уже потерял большую часть остойчивости, и гибель его была бы мгновенной. Экипаж продолжал отчаянную борьбу за живучесть. Для облегчения тонущего корабля были сброшены за борт противоминные параваны, запасные бухты стального троса, колосники и котельный кирпич,  палубные расклепали  якорные цепи и сбросили за борт уцелевшие якоря, подготовили к сбросу и не заряженные в торпедные аппараты торпеды. Но несмотря на все эти меры, дифферент на нос продолжал нарастать. А тут еще и среди эвакуированных нашлись опытные люди, заметившие, что лидер стал с трудом выходить из крена на поворотах…
- Товарищ капитан, мы тонем?                                                                         
На этот вопрос капитану 3 ранга В. Ерошенко пришлось ответить пассажирам 16 раз в течение часа…  Главное было не допустить паники среди мирного населения. И в условиях страшного боя офицеры лидера приняли решение: отвлечь эвакуантов от дурных предчувствий, загрузив их работой. Женщинам, которые задавали вопросы,  приказано было помогать в перевязке раненых, разносить по боевым постам термосы с горячим чаем и водой, чтобы утолить жажду сражающихся, перебирать крупу на камбузе – кончится бой, будем варить кашу и кормить ребятишек. Удивительно, но факт: севастопольские хозяйки занялись делом и панические настроения прекратились. А ведь именно в это время радисты «Ташкента» получили приказ подготовить к уничтожению шифровальные книги и секретную документацию,  и лейтенант Николай Балмасов уже понес ящик с бумагами в котельное отделение, чтобы сжечь… Обычно это делается тогда, когда гибель корабля в бою – вопрос нескольких минут.
В 8:30 потерявший 45 процентов запаса плавучести лидер «Ташкент» находился в 40 милях южнее мыса Такиль. И скоростью 12 узлов продолжал упорно ползти в сторону Новороссийска. Вражеские самолеты не унимались,  а зенитный боезапас подходил к концу. Впору воздеть на мачту до нока сигнал «Погибаю, но не сдаюсь!» ?..
Но в этот миг со стороны берега явилась эскадрилья самолетов с красными звездами на крыльях. Летчики связали немцев боем и вызвали из города спасателей для поврежденного корабля.
Это был шанс на жизнь… Несмотря на то, что к тому времени у лидера водоизмещением 3 800 тонн затопления составляли 1 900 тонн.
Эсминец «Сообразительный» подошел к «Ташкенту» бортом, и прямо по трапам, без использования шлюпок, снял за 22 минуты 1975 эвакуированных – в том числе и лежачих с носилками. Поделился зенитными патронами. Оставшихся на лидере пассажиров приняли сторожевые катера № 014, 084, 036. Буксир «Юпитер» завел в подтопленные отсеки «Ташкента» шланги для водоотлива и приступил к откачке затоплений, но это фактически было все равно, что качать воду из моря в море: из за обильной фильтрации через многочисленные осколочные пробоины не удавалось даже поддерживать стабильный уровень воды в отсеках.  
Около 15 часов эсминец «Бдительный» взял лидер на буксир, чтобы помочь двигаться. Удавалось это плохо: «Ташкент» практически потерял остойчивость, и любое резкое движение могло с ним покончить. Буксировать корабль привычным способом не получилось: из-за дифферента он сильно зарывался носом в воду, порвал трос. Пришлось заводить буксирные концы с кормы, чтобы уменьшить при движении давление воды на поврежденные переборки носовой части. «Юпитер» шёл рядом и продолжал водоотлив. Таким образом двигаться можно было только очень осторожно, не более, чем 8 узловым ходом. Поэтому путь до Новороссийска занял почти 6 часов. Только в 8 вечера удалось завести избитый лидер в гавань и поставить к правой стороне Элеваторного причала.
Первым делом «Ташкент» доложил, что у него – спецгруз. Музейные ценности – и в их числе панорама Рубо – пострадали от осколков германских фугасов и от затоплений. Но экспонаты, в конце концов, можно отреставрировать... «Ташкенту» удалось спасти две трети знаменитой картины – это 1116 м² уникального живописного полотна. Позже, когда закончилась война, восстановление севастопольского музея обороны было включено в пятилетний план возрождения народного хозяйства СССР…  
Прошло три дня после счастливого и страшного прорыва из Севастополя. «Ташкент» стоял в ремонте, с пластырями на пробоинах, его готовили к докованию.  Но 2 июля 1942 года в 11 часов 20 минут Новороссийск атаковали 64 немецких пикирующих бомбардировщика в сопровождении 14  истребителей…
Налет длился всего 15 минут.  При налёте было сброшено 170 бомб  - весом от 250 до 1000 кг каждая. Атаке подверглись лидер «Ташкент», эсминец «Бдительный», санитарный транспорт «Украина», спасательный буксир «Черномор», три рыболовных катера, одна баржа, недостроенный корпус транспорта «Пролетарий», крейсер «Коминтерн», эсминцы «Сообразительный» и «Незаможник», сторожевые корабли «Шторм» и «Шквал», ПЛ «Л-24», ТК № 41, транспорт «Курск» и плавучий док с транспортом «Ворошилов»… Немцы крушили порт безжалостно и беспощадно, не позволив уцелеть даже медицинскому пароходу под флагом красного креста.  Старый крейсер «Коминтерн» - легендарный «Кагул» - пытался организовать сопротивление, но много ли активных зениток, например, на кораблях, сдавших боезапас при ремонте?..
Одна из первых бомб разорвалась на пирсе морского завода и «Ташкент» был буквально осыпан раскаленными осколками. Два следующих 250 килограммовых фугаса вонзились в палубу над первым машинным отделением. А брони-то там нет, поэтому оба попадания вышли проникающими: бомбы буквально превратили турбины в металлическое крошево. Еще два тяжелых фугаса взорвались на корме, повредив киль. Через 3 минуты лидер с креном 19 градусов лег на грунт у подножия третьего причала – на глубине 10 метров. Над водой оставались лишь ар­тиллерийские башни главного калибра, но­совая рубка и дымовые трубы.
Из 344 человек экипажа погибли семьдесят шесть человек, семьдесят семь получили ранения…
В воюющей эскадре каждый вымпел на счету. Коль скоро «Ташкент» затонул прямо у стенки ремонтной мастерской, были шансы еще спасти его. Решением Военного совета ЧФ от 19 июля 1942 года было приказано поднять лидер и эвакуировать в Поти для ремонта.
Но город обстреливали немцы. Прямо во время спасательных работ германская авиация утопила у борта лидера 3 водолазных вельбота, килектор и  все понтоны. Погибли опытные водолазы. Скрепя сердце, командующий велел отложить подъём лидера до стабилизации обстановки на фронте. Возобновить работы удалось только летом 1944 года.
То, что удалось вытащить на поверхность воды 30 августа 1944 года, очень мало напоминало годный к восстановлению корабль. За время, проведенное под водой, все деформации и контузионные повреждения подверглись глубокой коррозии. Из-за перебитого киля корпус был буквально перекручен, прочность основного набора в значительной мере утеряна. И вердикт инженерной комиссии звучал приговором: докование невозможно, ремонтные работы не имеют смысла.
Той же осенью «Ташкент» был исключен из списков флота как получивший боевые повреждения, несовместимые с дальнейшей службой. Он кончил свою недолгую военную карьеру на Николаевской судоремонтной верфи – сохранившаяся часть металла его корпуса послужила для спасения других кораблей.  
За 375 дней участия в Великой Отечественной войне лидер «Ташкент» прошёл 27 000 миль. Отконвоировал без потерь 17 транспортов. Перевёз 19 300 человек эвакуантов. Доставил на позиции 2 538 т боеприпасов. Провел 100 боевых стрельб. Уничтожил 6 орудий противника и разорил аэродром. Сбил и повредил 13 самолётов. Потопил германский торпедный катер. Послужил прототипом для создания советских лидеров эсминцев 48-го проекта.
И спас «Севастопольскую оборону» Рубо. Как сказал академик-искусствовед Арсений Петраковский, «Уже одно это полностью оправдало бы затраты на создание, обучение и содержание десятка подобных боевых кораблей»…
За героизм при обороне Севастополя и спасение  произведения искусства мирового значения лидер эсминцев «Ташкент» был представлен к награде и званию Гвардейского. В роковой день 2 августа 1942 года моряки ждали с берега представителя Главнокомандующего: медали для экипажа и Гвардейский  флаг, по слухам, должен был привезти сам Семен Михайлович Буденный. «Гвардейцев посмертно» не бывает: флаг, который так и не был вручен  «Ташкенту», впоследствии был передан новому кораблю - наследнику славного имени.   
 

 

Морская слава России. Трагедия «Сокрушительного»

КАК "МИСТРАЛЬ" "ЛАВИНУ " ПОРОДИЛ.