Помочь сайту
Поздравления
Моисей, кто ты? Часть 4.
3 марта 2016 -
Олег Фурсин
Моисей, кто ты? Часть 4.
В начале очередной главы мы хотим изложить дальнейшую судьбу Мозе (Тутмоса), какой она нам представляется на основании наших исследований. Мы остановились на констатации того факта, что в двенадцатый или тринадцатый год царствования Эхнатона в жизни фараона появляются две женщины, две младшие жены – Кийя и YL (Небетах – Бакетатон). Рождение двух мальчиков YL, а в данном случае – монозиготных близнецов, дает большой простор для дальнейших политических авантюр, в чем, как мы знаем, были большие мастера служители культа. История человечества знает много аналогичных случаев, но этот случай если не первый, то один из первых в истории.
Когда вокруг так много врагов и почти нет друзей, изъять у матери одного из родившихся детей не представляется проблемой. Которая из двух, а возможно, и трех сил (четвертую – Нефертити – мы исключаем, по причине того, что для нее рождение мальчиков, даже одного, было равносильно политической смерти, и поэтому она была заинтересована в смерти, а не похищении ребенка) осуществила это, не имеет принципиального значения. С большой вероятностью это были жрецы находящегося на тот момент в изгнании культа Амона. Хотя версию о причастности к похищению ребенка жрецами культа Атона исключить нельзя, из-за уже наметившейся в те годы тенденции смягчения до этого очень жесткого отношения к их врагам, жрецам культа Амона.
Одно мы можем утверждать с наибольшей вероятностью: то, что мальчик был передан на воспитание (в первую очередь с целью кормления новорожденного) в еврейскую семью. И это имеет вполне логическое объяснение. Поместить ребенка в еврейскую среду, среду подвластного, рабского народа, разумно, это почти исключит выход информации о существовании ребенка за пределы этого сообщества. Не секрет, что во все времена, с одной стороны, еврейская диаспора была довольно замкнутым сообществом, впрочем, это распространяется и на другие национальные сообщества, попадающие в чуждую, господствующую среду. С другой стороны, отношение господствующей нации к чужакам всегда отличается некоторым презрительным оттенком, а в данном случае эти чужаки еще и бывшие враги (несомненно, появление праевреев на территории Египта связано с завоевателями гиксосами), а в настоящем времени бесправные рабы. Что, несомненно, сужало до минимума отношения между народами. У Фрейда мы находим такие строчки: «Хорошо известное презрительное отношение египтян ко всем чужеземцам…».
На наш взгляд, очень интересное предположение о приемной семье Мозе-Тутмоса в своей работе «Исход евреев из Египта» выдвинул Зильберман М.И. Он предполагает, что родители Моисея принадлежали к евреям-земледельцам.
Использование рабов в качестве земледельцев было принято при фараонах именно XVIII династии. По документальным данным, еще при Аменхотепе III его поминальный храм в Фивах был окружён целыми деревнями, населёнными пленными сиропалестинцами-земледельцами. В отличие от строителей больших городов, рабы-земледельцы жили более вольно и независимо, в основном располагали своим временем, работали без надсмотрщиков, оставляли себе определённую часть урожая. Этим можно объяснить относительную свободу передвижения Аарона, молочного брата Мозе-Тутмоса. И в отличие от большого скопления рабов-строителей в городах, окружение земледельца – это в основном члены его семьи, т.е. информацией о приемном ребенке владеют только члены семьи и немногочисленные соседи, что на несколько порядков меньше, чем в городе.
Попадание младенца Мозе-Тутмоса в руки египетской принцессы в первые дни его жизни маловероятно. Имя этой принцессы Мери-та-Атон (др-егип. Mr.jt-Jtn – «Возлюбленная Атона», «Любимая Атоном») – она старшая из шести дочерей Эхнатона и Нефертити. Её отец Эхнатон дал ей титул «Великая жена царя», неизвестно, формально или фактически. Т. е. дочь, скорее всего, являлась супругой собственного отца, что было обычным явлением в Древнем Египте. Затем Меритатон сочеталась браком со Сменкхарой, соправителем или наследником фараона Эхнатона. На огромном влиянии Мери-та-Атон на Мозе-Тутмоса, а также на события Исхода, мы остановимся в одной из последующих глав.
Хотя тогда строки Фрейда: «…и во-вторых, что воды, из которых был вытащен ребенок, вероятнее всего не были водами Нила» получают вроде бы логическое истолкование. Как мы знаем, на территории вновь возведенного города Ахетатон было множество дворцов. В 1922 г. английский ученый Л.Вулли обнаружил на южной окраине города великолепную усадьбу с садами и прудами, с небольшими сооружениями. Посреди огромного сада был вырыт прямоугольный пруд, в середине пруд был рассечен каменной дамбой, являющейся причалом для прогулочных судов. В начале строительства города эта усадьба принадлежала Нефертити и ее старшей дочери, Мери-та-Атон. На территории этой усадьбы, как впрочем, и на территории знаменитого дворца Нефертити, который был выстроен впоследствии, и располагался уже в северной части города, без сомнения было множество искусственных водных сооружений, в одном из которых старшая дочь Нефертити могла обнаружить в корзине младенца Мозе-Тутмоса.
С нашей точки зрения, эта легенда появилась намного позже, и связана с мифотворчеством о рождении героев, о котором упоминал З.Фрейд в своей статье.
«Все известные высокоразвитые народы… еще на ранней стадии развития начали прославлять своих героев, мифических правителей и царей, основателей религий, династий, империй и городов, одним словом, своих национальных героев, во множестве поэтических сказаний и легенд. Истории рождения и раннего периода жизни таких личностей в особенности окутаны фантастическими элементами, которые у различных народов, несмотря на их географическую отдаленность и полную независимость друг от друга, обнаруживают удивительное сходство, а отчасти даже буквальное соответствие. Этот факт издавна поражал многих исследователей».
Ниже в этой статье мы читаем: «Древнейшей из исторических фигур, к которой относится этот миф рождения, является Саргон Аккадский, основатель Вавилона (ок. 2800 г. до нашей эры). Для нас, в частности, будет небезынтересным привести рассказ, приписываемый ему самому.
«Я, Саргон, могущественный царь, царь Аккада. Моя мать была весталкой, отца своего я не знаю, брат же моего отца жил в горах. Моя мать, весталка, выносила меня в моем городе Азупирани, расположенном на берегу Евфрата. В укромном месте она родила меня. Она положила меня в корзину из камыша и, залив крышку смолой, опустила ее в воду, которая не поглотила меня. Река принесла меня к Акки, водочерпию. Водочерпий Акки по доброте своего сердца вытащил меня из воды; водочерпий Акки вырастил меня как своего собственного сына…»».
Исследования Отто Ранка, ученика и последователя Фрейда, знакомят нас с происхождением и целью подобного мифа. О. Ранк был одним из первых психоаналитиков, который уделил особое внимание использованию психоаналитического метода исследования при изучении искусства, религии и литературы. В работе «Миф о рождении героя» О. Ранк выдвинул положение, в соответствии с которым открытие источника содержательной идентичности мифов всех времён и народов возможно лишь на основе их психологического анализа. Он рассматривал способность к воображению в качестве универсального явления, характерного не только для человека, но и для человечества в целом. Изучив и проанализировав мифологический материал различных сказаний, включая мифы о рождении Саргона, Моисея, Эдипа, Париса, Телефа, Персея, Гильгамеша, Кира, Тристана, Ромула, Геркулеса, Иисуса, Зигфрида и Лоэнгрина, Отто Ранк выявил ряд единообразных черт, которые могут служить основой для построения стандартного сказания.
«Мне необходимо лишь сослаться на них с некоторыми краткими примечаниями. Герой – это некто, у кого хватило храбрости восстать против своего отца и в конце победно побороть его. Наш миф прослеживает эту борьбу вплоть до предыстории героя, так как представляет его как рожденного против воли его отца и спасенного вопреки его злым намерениям». И дальше в тексте самое интересное. «Предоставление воле стихий в корзине является несомненным символическим выражением рождения: корзина – это матка, а вода – мниотическая жидкость. Отношения родитель-ребенок представлены в бесчисленных сновидениях вытаскивания или спасения из воды».
В дальнейшем, лет до пяти-шести, Мозе-Тутмос непосредственно воспитывался в еврейской семье, с нашей точки зрения, в районе Гелиополиса (Иуну). Можно рассмотреть еще одну гипотезу, но менее реалистичную, что в другом районе, непосредственно связанным с жречеством бога Атона, это храм Хат-Хор в Дендере. Храмы богини Хат-Хор, как путеводная нить и знаковый момент проходят через всю жизнь Мозе-Тутмоса.
Опровергать, тем более высказывать сомнения в истинности имен приемных родителей Мозе мы не видим смысла. Имя приемного отца – Амрам, имя приемной матери – Иохаведа (Йохеведа), а также возможные молочные братья и сестры, одного из которых мы знаем точно, – Аарон. Кто-то один из молочных братьев или сестер должны быть сверстниками Мозе-Тутмоса, учитывая, как долго в древности женщина вскармливала грудью ребенка, разница в возрасте может составлять не более года-полутора лет.
Ряд исследователей выдвигает интересную, на наш взгляд, версию имени отца Мозе. Имя Амрам (корень слова «мрм») фонетически связано с наименованием местности, в которой был построен Ахет-Атон, «Амарна» (корень слова «мрн»). Местность же, в свою очередь, получила название от имени «Имран» (корень слова «мрн»), которым Эхнатон называл своего небесного отца, Атона.
А вот об их социальном статусе предлагаем порассуждать.
Книга Исход повествует о том, что родители Моисея принадлежали колену Левия (Исх. 2:1). Моисей родился в Египте (Исх. 2:2) в царствование фараона, который «не знал Иосифа» (Исх. 1:8), бывшего первым вельможей при его предшественнике. Правитель усомнился в верности Египту потомков Иосифа и его братьев, и обратил евреев в рабов.
Ни один народ не сочиняет мифов и легенд о своем прошлом, которые не были бы призваны укреплять и приукрашивать достоинство нации, либо затушевывать (как египтяне о гиксосах или евреи о своем пребывании в рабстве) воспоминания о не слишком удачных моментах своей истории.
Мы уже отмечали тот факт, что на многих рельефах 2 тыс. до н. э. изображены племена семитского типа, прибывающие в Египет, а также семиты, работающие под надзором надсмотрщиков (ср. Исх. 1:11) на полях, на строительстве и на производстве кирпича.
Египтянам постоянно внушалась мысль об их «богоизбранности», их превосходстве над всеми расами и народами.
В своих путевых заметках Геродот характеризовал древних египтян следующим образом: «с надменной ограниченностью они свысока взирали на другие народы, нечистые и не столь близкие к богам, как они».
«Я (бог Ра) создал на земле четыре расы. Высшая раса – это египтяне. Только они – настоящие люди, а все остальные народы – варвары (дикари)…Я, великий бог, установил этот закон, по которому египтяне должны быть превыше всех народов». Подобные определения «богоизбранности» встречаются во многих религиозных текстах Древнего Египта.
Предположить, что один из представителей народа, находящегося в рабстве, является первым вельможей одного из фараонов, чисто теоретически возможно. Мы даже описывали тот момент истории Древнего Египта, когда выходец из простого народа, даже народа, находящегося в рабстве, смог бы пробиться в правящую элиту. Этот период связан с эпохой Эхнатона. И то, что Иосиф не упоминается ни в каких исторических документах, тоже можно объяснить, та эпоха в последующем уничтожалась целенаправленно.
По логике этот вельможа, Иосиф, должен был быть сановником времени правления Эхнатона, и тогда это было бы теоретически, даже практически возможно. Приводим следующий факт, подтверждающий мысль: в Тель-эль-Амарне обнаружен саркофаг вельможи, состоявшего на службе у Эхнатона. Звали вельможу Нехем (Нахум), и он был азиатом (возможно, из хаабиру). А некто Ианхаму, принадлежащий к семитским народам, стал одним из влиятельнейших вельмож при дворе Эхнатона (З.Косидовский).
А вот в период правления его консервативного отца Аменхотепа III, как, впрочем, и в обозримом пространстве на несколько веков до и после этого уникального периода, это невозможно не только практически, но и теоретически, в свете вышеперечисленных аспектов. К тому же настораживает то, что мы знаем имя главного вельможи, а имя фараона – нет. Отсюда мы делаем вывод, это такой же момент мифотворчества, как и эпизод с нахождением младенца Моисея в воде.
Здесь мы хотим провести параллель по теме, которую обсуждали в начале данной главы, о мифах рождения героев. Сравним ли эпизод с семьей Мозе-Моисея с тем эпизодом, который произошел примерно двенадцать веков спустя? Здесь – перевоплощение из обыкновенного раба, из семьи, принадлежащей к бесправному, покоренному народу, в вождя, имеющего отношение к необыкновенной и значимой, принадлежащей к элите государства семье. Там – о, там и вовсе чудо!
На окраине огромной империи – Римской, в государстве – сателлите Иудее, в Галилее, находящейся на окраине Иудеи, в маленькой, не богатой деревне, в семье бедной, а можно сказать и очень бедной, родился мальчик. Которого его мать (специально подчеркиваем этот факт) назвала Иисусом. Это, вероятно, в честь самого великого человека, носившего имя до сих пор – Иисуса Навина (ивр. ;;;;;;;;;; ;;;-;;;;;, Йехошу; а бин-Нун) – предводителя еврейского народа в период завоевания Ханаана, преемника Мозе-Моисея. А через некоторое время (лет так восемьдесят-девяносто) служители вновь нарождающейся религии (те же жрецы, по сути) объявляют его сыном Бога, а корни его генеалогического древа, естественно, по материнской линии, относят веков на десять назад, к одному из первых царей Израиля, если точнее, ко второму царю – Давиду.
В заключение обсуждения данной темы выскажем спорную, даже крамольную с общепринятой точки зрения мысль. То, что могут и должны, подчеркиваем – должны (на эту тему мы надеемся еще провести исследования)! – делать представители религиозных культов, не могут, и категорически не должны делать исследователи и ученые, представляющие великую науку, имя которой – История.
Во второй главе нашей статьи мы уже обсуждали место рождения Мозе-Тутмоса. В отличие от большинства исследователей, утверждающих, что Мозе родился в Гелиополе (Иуну), мы на основе исследований утверждаем, что он родился в Ахетатоне, городе, выстроенном Эхнатоном. Возможно, трактовка места рождения пророка большинством исследователей связана в первую очередь с Гелиопольской ориентацией его жреческого образования. Историограф Манефон, как, впрочем, и большинство ученых, неоднократно подчеркивал, что Моисей был гелиопольским жрецом.
Тут трудно не согласиться с большинством. Моисей воспитывался в Иуну (Гелиополе), получил великолепное образование. Многие древние историки, в том числе Манефон, Артапан, Филон отмечали высокий уровень образования Мозе. Филон писал о Моисее: «Ученые египтяне преподавали ему арифметику, геометрию, размер, ритм и гармонию. Они же научили его философии, выраженной символами в так называемых священных писаниях». Одновременно его обучали науке о небесных телах, астрономии, и, конечно же, магии.
XIII-XIV вв. до н.э. считаются временем наивысшего развития древнеегипетского искусства, науки и технологии. В ту эпоху познания в магии не отделялись от естественных наук и технических познаний.
Знаменитый египтолог У. Бадж, хранитель египетских и ассирийских древностей в Британском музее, писал по этому поводу: «Моисей умело исполнял магические ритуалы и глубоко знал соответствующие магические формулы, заклинания и заговоры всякого рода («был силён в словах и делах»)… (Более того) совершавшиеся им чудеса… указывают, что он был не только священником (жрецом), но и волшебником наивысшего ранга (жрецом высшего посвящения, имевшим с детства доступ к эзотерическим знаниям)».
Уровень познаний, которые давались жрецами «посвященным», можно проиллюстрировать надписью, начертанной на статуе одного из вельмож, Аменхотепа, сына Хаписа, происходящего из жреческого рода (жившего при Аменхотепе III и Эхнатоне), – строителя, зодчего, жреца, мудреца и прорицателя: «Я был введён в знание священной книги и видел великолепие бога (мудрости) Тота. Мне открыты были все их тайны, и все части их были мне объяснены. Я овладел искусством речи со всех сторон её». Считалось, что именно бог Тот владел монополией на эзотерические знания, его называли «загадочным» и «непостижимым».
Заканчивая краткий обзор периода воспитания Мозе-Тутмоса, мы не можем не обратиться к З.Фрейду, и в очередной раз его не процитировать: «Нельзя, например, исключить, что и после низвержения официального культа Атона монотеистическая тенденция в Египте могла сохраниться. Школа жрецов в Он (в Гелиополе), откуда пошла эта традиция, могла пережить катастрофу и вовлечь целые поколения – уже после Эхнатона – в орбиту своей религиозной мысли. Вполне возможно поэтому, что Моисей участвовал в этом деле, даже если он и не жил во времена Эхнатона, и не находился под его личным влиянием, а просто был последователем или даже членом школы в Он".
Перейдем к этапу жизни Мозе-Тутмоса, непосредственно связанному с его религиозной и политической деятельностью.
Во второй части нашей статьи мы подробно останавливались на эпизоде истории Древнего Египта, который исследователи называют беспрецедентным на тот исторический момент для страны с тысячелетней историей. Напомним, что происходящие события относятся примерно к 1323 (1321) г. до н.э. А период т.н. раннего царства, т.е. возникновения первого египетского государства, датируется 3000 – около 2800 гг. до н.э.
Это событие непосредственно связано с Анхесенамон и, как мы предполагаем, оно оказало огромное, если не решающее, влияние на всё связанное, в первую очередь, с Большим Исходом, и, во-вторую, конечно же, с ПредИсходом.
Мы ответили отрицательно на вопрос, могла ли бы молодая женщина совершить такой, как мы подчеркивали, необычный шаг без поддержки влиятельных сил. И сделали вывод, что из четырех существующих в раскладе реальных исторических сил именно жречество Атона было той силой, на который опиралась в своем поступке Анхесенамон.
Мы достаточно подробно рассматривали его, поэтому перейдем к участникам событий, которые нас интересуют, и, конечно, в первую очередь – к Мозе-Тутмосу. Участие в этом историческом эпизоде Мери Ра не подвергается сомнению. Именно он организовал и возглавил борьбу жрецов культа Атона не только на территории Египта, но и на территориях сопредельных. Был ли активным участником событий, и участвовал ли в них непосредственно Мозе-Тутмос? С очень большой степенью вероятности на этот вопрос можно ответить положительно. Он главный наследник, и, что самое главное, – легитимный наследник престола фараона. Жречество Атона, вновь оказавшись у власти, без особых проблем смогло бы это доказать. История жречества, как и история всего духовенства, изобилует многими фактами манипуляций с документальными и материальными подтверждениями, истинными или сфабрикованными. И самое главное, – портретное сходство погибшего Тутанхамона и Мозе-Моисея (очередного Тутмоса). Его участие в этом заговоре объясняет и, косвенно, подтверждает его возможное бегство из Египта, его реальное одно-двух летнее отсутствие на территории континентального Египта и нахождение его на Синае, в храме богини Хатхор, оплоте атонического учения, на учебе у самого Мери-Ра.
Именно в период 1323(21) по 1321(19) гг. до н.э. приходится период нахождения Мозе-Тутмоса в храме Хат-Хор, участие в разработке плана Большого Исхода, женитьба и рождение первого ребенка. Материалов для анализа данного этапа периода жизни Мозе-Тутмоса у нас мало, почти ничего, кроме логических выводов о его возможности.
Примерно в 1321(19) г. до н.э. Мозе-Тутмос возвращается в Египет, в континентальную его часть, первоначально, наверное, в Мемфис. Напомним, этот город – наиболее крупный административный и политический центр, официальная столица Древнего Египта (одна из двух). Рядом расположен Гелиополис – религиозный центр атонизма. После амарнского периода на короткое время Мемфис снова столица, и в нем начались большие строительные работы. Город был важным опорным пунктом различных фараонов благодаря своему исключительному географическому положению, к тому же, он был первым городом Древнего Египта, который имел характер космополитического центра, где проживало множество чужеземцев. Как мы отмечали выше, некоторые из чужеземных рабов, занятых на многочисленных строительных работах, проводимых в то время в Мемфисе, именуются в египетских источниках апир, многие исследователи производят его от термина «хабиру». Работа с рядом документов амарнского архива заставила сделать вывод некоторых учёных о тождестве апиру (хабиру) с библейскими евреями (ивр. ;;;;; / ;;;;;;;, Ivrim, Ivriyyim). Помимо сходства в написании и произношении, описание нападения апиру на города Ханаана (Финикии) весьма сходно по деталям с библейским рассказом о завоевании этих земель еврейскими племенами во главе с Иисусом Навином.
Сразу после возвращения Мозе-Тутмоса в Египет началась его миссионерская деятельность.
Что это был за период в жизни Египта?
Эйе (Айя), захватив престол, проявил себя хорошим управленцем, деятельность его была более чем полезна для Египта. Он приносит жертвы Амону и другим божествам, делает богатые приношения храмам, воздавая должное старым традициям. И хотя нигде, ни одним словом Эйе не упоминает о «новом учении», многие исследователи считают, что при нем имя бога Атона открытым гонениям не подвергалось. Последователи культа Атона могли осуществлять свою миссионерскую деятельность при Эйе, если не официально, то и не подвергаясь явным преследованиям.
Примечательно, что именно в усыпальнице, приготовленной для Эйе в Ахет-Атоне, и был обнаружен выгравированный на стене «Большой Гимн богу солнца Атону».
Греко-египетский грамматик Апион (20-е г. до н.э. – около 45-48 гг. н.э.) в своей пятитомной «Египетской истории» писал о миссионерских деяниях Моисея в Египте: «Он ввёл молитвы под открытым небом (в отличие от древних египтян, греки и римляне молились в храмах)… и обратил весь город (лицом) на восток, поскольку и город бога Солнца (Гелиополь) расположен таким же образом. Вместо обелисков (в честь бога Солнца) он установил столбы, у подножья которых была изображена (солнечная) ладья, при этом тень от вершин (столбов) падала на неё (ладью) так, что она совершала тот же путь, что и Солнце по небу».
Мы утверждаем, что Мозе-Тутмос вел активную миссионерскую деятельность среди хаабиру, одновременно подготавливая праеврейскую диаспору к Большому Исходу, внедрял монотеистическое учение среди народа.
Для того, чтоб поднять народ, находящийся в рабстве, надо дать ему сверхзадачу, сверхмотивацию. И потому Мозе-Тутмос, воспринимающий мир, как истый египтянин, сделал знание своего народа (египтян) самым важным и непременным условием жизни новых последователей «истинной веры», желая тем самым возвысить до египетского уровня ментальность и самооценку хаабиру, азиатов, людей второго сорта, к тому же опустившихся в условиях жизни в рабстве.
Это, конечно, в первую очередь касается религии. Фрейд в своей работе пишет: «Остается возможным, что религия, которую Моисей дал своему еврейскому народу, тем не менее, была его собственной – что это была египетская религия, но другая». Это касается, конечно же, не политеистического учения, которое вновь воцарилось с приходом жрецов культа Амона на просторы Древнего Египта, а монотеистического учения бога Атона. И надо отметить, что праевреи также покланялись своим богам, у них тоже была своя религия. «Еврейский народ в Египте, конечно же, имел свою религию», – констатирует З.Фрейд. Но эта религия была очень близка к примитивных стадиям развития, в то время как атонизм поднялся до высот чистой абстракции.
Моисей в своих проповедях обещал покровительство единственно существующей, истинной высшей силы для тех евреев, которые смогут отойти от неправедной «веры отцов», и воспринять бога и учение Эхнатона: «И приму вас к Себе в народ, и буду вам Богом"» (Исх.6.7). И тогда (Втор.28) «откроет тебе (народу своему) Господь добрую сокровищницу свою… сделает тебя главою, а не хвостом» (согласно египетской градации народов). Новый, могучий, таинственный Бог выведет «свой народ» из Египетского рабства («отпусти народ мой»), будет постоянно опекать и защищать его.
«Еще более приводит в замешательство представление о том, что бог неожиданно «выбирает» народ, провозглашает его своим народом, а себя его богом. Я полагаю, что это единственный пример такого рода в истории человеческих религий. Обычно бог и народ неразрывно связаны, они являются одним целым с самого начала времен. Несомненно, мы иногда слышим о том, что народ выбирает другого бога, но никогда о боге, который ищет другой народ. Мы, возможно, лучше поймем это уникальное происшествие, если вспомним взаимоотношения Моисея с еврейским народом. Моисей снизошел до евреев, сделал их своим народом: они были его «избранным народом», – читаем мы у Фрейда.
Как мы знаем из истории пророка Мухаммеда, более близкой к нашему времени и поэтому более правдоподобной, проповедь религиозного учения – часто весьма неблагодарное и опасное предприятие. Дж. Фрезер в своей работе «Фольклор в Ветхом завете» подчеркивает: «этот пророк (Моисей) был одной из тех властных натур, одним из тех выкованных из железа фанатиков, которые свои упорные стремления принимают за волю небес и движутся неуклонно к своей цели, сметая все препятствия на своём пути, закалив своё сердце против всякого чувства жалости». Мы, конечно, не исключаем, а напротив, являемся ярыми сторонниками определяющего фактора роли личности в истории, особенно в её в поворотном моменте. Но проделать огромную, просто титаническую работу такого рода один человек не способен. Также не надо забывать временного фактора – Мозе-Тутмос выполнял свою миссионерскую деятельность не более двух-двух с половиной лет.
С нашей точки зрения, проникновение учения о единобожии, атонизм, началось в среде праевреев (хаабиру) с самого начала становления этого учения в Древнем Египте. И здесь мы снова возвращаемся к периоду строительства Ахетатона, когда сотни тысяч людей были собраны, чтоб воздвигнуть новый город. Мы уже отмечали, как изменилось отношение египтян, по крайней мере, элиты, к инородцам именно в этот период. И, конечно, можно предположить, когда египетский народ устал от экспериментов и возвратился в лоно традиционных богов, именно среди покоренных народов остались искорки умирающего учения. И хотя в Торе Всевышний обратил свой взор (Втор.7.6) именно на племя евреев, «ибо ты народ святой у Господа… тебя избрал Господь… из всех народов, которые на земле», в эту эпоху в Египте, в том или ином качестве, проживали кушиты, ливийцы, ханаанеи, хурриты, шасу, и, возможно, амореи. И в той или иной форме, как и хаабиру (праевреи), так и остальные народы могли сохранить память об этом светлом для них, религиозном учении.
Не исключено, что определенные силы в праеврейском религиозном сообществе, вольно или невольно, стали синтезировать учение о единобожии с элементами языческой веры отцов. Поэтому миссионерская деятельность Мозе-Тутмоса, конечно же, легла на благодатную и подготовленную почву.
Хочется остановиться еще на одном аспекте, связанном с религиозной жизнью хаабиру, на обрезании. По отношению к данному вопросу мы вынуждены вступить в полемику с З.Фрейдом. Вспомним Платона и его великие слова: «Следуя мне, меньше думайте о Сократе, а больше – об истине». Эти слова впоследствии, на протяжении тысячелетий, много раз были обыграны людьми, великими и не очень, но смысл всегда оставался одним: истина, точное знание – это высшая, абсолютная ценность, а авторитет – это не весь аргумент.
«Моисей не только дал евреям новую религию; с такой же уверенностью можно утверждать, что он ввел у них обычай обрезания. Этот факт имеет решающее значение в нашей проблеме и едва ли когда-либо рассматривался.»
Верно, что Библия неоднократно противоречит этому. С одной стороны, она прослеживает обрезание до патриархальных времен как знак завета между Господом и Авраамом; с другой – в особенно неясном отрывке – описывает, как Бог разгневался на Моисея за то, что тот забыл священный обычай, и хотел убить его; но жена Моисея, мадианитянка, спасла своего мужа от гнева Господнего, быстро выполнив эту операцию».
Именно с утверждением, что «что он ввел у них обычай обрезания», мы не согласны в корне.
Если возникновение новой религии праевреев действительно была тесно связано с именем Мозе-Моисея, и мы можем абстрагироваться от других имен, таких как Эхнатон, Мери-Ра и других менее известных исторических персонажей, то введение обрезания, если и связано с деятельностью Мозе-Тутмоса, то её корни лежат намного глубже, и, наверное, связаны в первую очередь с эпохой прихода хаабиру в Египет в период завоевания гиксосов. На ту же эпоху, предположительно, и падают первые процессы, связанные с обрезанием в среде праевреев. Мы не отрицаем, что процесс формирования, но даже не становления обрезания, приходится на эпоху Исхода, хотя завершающее действо явно уходит на века в будущее.
Утверждение некоторых исследователей, что за годы пребывания в Египте гиксосы восприняли как необходимость обряд обрезания, а также сообщение Ветхого Завета, что в Египте не было необрезанных хаабиру, не соответствует действительности.
Здесь интересно процитировать Зильбермана М.И: «… после изгнания гиксосов из Египта, ценность обряда обрезания для хаабири со временем упала. Известно, что в северном Израильском царстве в 927-722 гг. до н.э. обряд обрезания частично (или более того) не соблюдался. Утверждение (Суд.5.18) о том, что «Завулон – народ, обрекший душу свою на смерть», связано с пренебрежительным отношением этого колена к отправлению обряда обрезания, ибо, как гласит (Быт.17.10-14): если кто-либо из израильтян не обрезан, «то истребится душа та из народа своего». Отметим и тот библейский факт, что сын Моисея и Циппоры, кенитки или мадианитянки, также не был обрезан на восьмой день после рождения.
Закрепление обрезания как совершенно необходимого, догматического действа произошло в период Второго Храма, впрочем, как и многих других норм, ставших ортодоксальными. И поэтому утверждение Фрейда: ««Предположение о том, что евреи приобрели обычай обрезания во время пребывания в Египте тем ли иным способом, но не связанным с религиозным учением Моисея, можно отбросить как совершенно безосновательное», с нашей точки зрения, является, по крайней мере, спорным.
Подробнее останавливаться на изучении и анализе темы, связанной с обрезанием, мы не считаем нужным, т.к. она не связана непосредственно с судьбой Мозе-Тутмоса и Исходом, являющихся целью нашего исследования. Но не можем не отметить важность воздействия этого явления на становление иудаизма как преемника монотеизма Древнего Египта. А также обращаем внимание на связь монотеистических религий по цепочке атонизм – иудаизм – христианство.
«Павел, который был продолжателем иудаизма, также и разрушил его. Своим успехом он, несомненно, в первую очередь был обязан тому, что идеей спасителя избавлял человечество от чувства вины; но он был обязан также тому обстоятельству, что отказался от «избранного» характера своего народа и видимого знака этого – обрезания – с тем, чтобы новая религия стала всеобщей, объемлющей всех людей… он также восстанавливал особенность старой религии Атона – устранял ограничение, которое приобрела эта религия, когда была передана новому носителю, еврейскому народу». Таково утверждение Фрейда о том, что было сделано Шаулем из рода Вениаминова, уроженцем города Тарс, фарисеем, гонителем христиан, впоследствии сделавшимся апостолом Павлом, апологетом христианства.
В начале очередной главы мы хотим изложить дальнейшую судьбу Мозе (Тутмоса), какой она нам представляется на основании наших исследований. Мы остановились на констатации того факта, что в двенадцатый или тринадцатый год царствования Эхнатона в жизни фараона появляются две женщины, две младшие жены – Кийя и YL (Небетах – Бакетатон). Рождение двух мальчиков YL, а в данном случае – монозиготных близнецов, дает большой простор для дальнейших политических авантюр, в чем, как мы знаем, были большие мастера служители культа. История человечества знает много аналогичных случаев, но этот случай если не первый, то один из первых в истории.
Когда вокруг так много врагов и почти нет друзей, изъять у матери одного из родившихся детей не представляется проблемой. Которая из двух, а возможно, и трех сил (четвертую – Нефертити – мы исключаем, по причине того, что для нее рождение мальчиков, даже одного, было равносильно политической смерти, и поэтому она была заинтересована в смерти, а не похищении ребенка) осуществила это, не имеет принципиального значения. С большой вероятностью это были жрецы находящегося на тот момент в изгнании культа Амона. Хотя версию о причастности к похищению ребенка жрецами культа Атона исключить нельзя, из-за уже наметившейся в те годы тенденции смягчения до этого очень жесткого отношения к их врагам, жрецам культа Амона.
Одно мы можем утверждать с наибольшей вероятностью: то, что мальчик был передан на воспитание (в первую очередь с целью кормления новорожденного) в еврейскую семью. И это имеет вполне логическое объяснение. Поместить ребенка в еврейскую среду, среду подвластного, рабского народа, разумно, это почти исключит выход информации о существовании ребенка за пределы этого сообщества. Не секрет, что во все времена, с одной стороны, еврейская диаспора была довольно замкнутым сообществом, впрочем, это распространяется и на другие национальные сообщества, попадающие в чуждую, господствующую среду. С другой стороны, отношение господствующей нации к чужакам всегда отличается некоторым презрительным оттенком, а в данном случае эти чужаки еще и бывшие враги (несомненно, появление праевреев на территории Египта связано с завоевателями гиксосами), а в настоящем времени бесправные рабы. Что, несомненно, сужало до минимума отношения между народами. У Фрейда мы находим такие строчки: «Хорошо известное презрительное отношение египтян ко всем чужеземцам…».
На наш взгляд, очень интересное предположение о приемной семье Мозе-Тутмоса в своей работе «Исход евреев из Египта» выдвинул Зильберман М.И. Он предполагает, что родители Моисея принадлежали к евреям-земледельцам.
Использование рабов в качестве земледельцев было принято при фараонах именно XVIII династии. По документальным данным, еще при Аменхотепе III его поминальный храм в Фивах был окружён целыми деревнями, населёнными пленными сиропалестинцами-земледельцами. В отличие от строителей больших городов, рабы-земледельцы жили более вольно и независимо, в основном располагали своим временем, работали без надсмотрщиков, оставляли себе определённую часть урожая. Этим можно объяснить относительную свободу передвижения Аарона, молочного брата Мозе-Тутмоса. И в отличие от большого скопления рабов-строителей в городах, окружение земледельца – это в основном члены его семьи, т.е. информацией о приемном ребенке владеют только члены семьи и немногочисленные соседи, что на несколько порядков меньше, чем в городе.
Попадание младенца Мозе-Тутмоса в руки египетской принцессы в первые дни его жизни маловероятно. Имя этой принцессы Мери-та-Атон (др-егип. Mr.jt-Jtn – «Возлюбленная Атона», «Любимая Атоном») – она старшая из шести дочерей Эхнатона и Нефертити. Её отец Эхнатон дал ей титул «Великая жена царя», неизвестно, формально или фактически. Т. е. дочь, скорее всего, являлась супругой собственного отца, что было обычным явлением в Древнем Египте. Затем Меритатон сочеталась браком со Сменкхарой, соправителем или наследником фараона Эхнатона. На огромном влиянии Мери-та-Атон на Мозе-Тутмоса, а также на события Исхода, мы остановимся в одной из последующих глав.
Хотя тогда строки Фрейда: «…и во-вторых, что воды, из которых был вытащен ребенок, вероятнее всего не были водами Нила» получают вроде бы логическое истолкование. Как мы знаем, на территории вновь возведенного города Ахетатон было множество дворцов. В 1922 г. английский ученый Л.Вулли обнаружил на южной окраине города великолепную усадьбу с садами и прудами, с небольшими сооружениями. Посреди огромного сада был вырыт прямоугольный пруд, в середине пруд был рассечен каменной дамбой, являющейся причалом для прогулочных судов. В начале строительства города эта усадьба принадлежала Нефертити и ее старшей дочери, Мери-та-Атон. На территории этой усадьбы, как впрочем, и на территории знаменитого дворца Нефертити, который был выстроен впоследствии, и располагался уже в северной части города, без сомнения было множество искусственных водных сооружений, в одном из которых старшая дочь Нефертити могла обнаружить в корзине младенца Мозе-Тутмоса.
С нашей точки зрения, эта легенда появилась намного позже, и связана с мифотворчеством о рождении героев, о котором упоминал З.Фрейд в своей статье.
«Все известные высокоразвитые народы… еще на ранней стадии развития начали прославлять своих героев, мифических правителей и царей, основателей религий, династий, империй и городов, одним словом, своих национальных героев, во множестве поэтических сказаний и легенд. Истории рождения и раннего периода жизни таких личностей в особенности окутаны фантастическими элементами, которые у различных народов, несмотря на их географическую отдаленность и полную независимость друг от друга, обнаруживают удивительное сходство, а отчасти даже буквальное соответствие. Этот факт издавна поражал многих исследователей».
Ниже в этой статье мы читаем: «Древнейшей из исторических фигур, к которой относится этот миф рождения, является Саргон Аккадский, основатель Вавилона (ок. 2800 г. до нашей эры). Для нас, в частности, будет небезынтересным привести рассказ, приписываемый ему самому.
«Я, Саргон, могущественный царь, царь Аккада. Моя мать была весталкой, отца своего я не знаю, брат же моего отца жил в горах. Моя мать, весталка, выносила меня в моем городе Азупирани, расположенном на берегу Евфрата. В укромном месте она родила меня. Она положила меня в корзину из камыша и, залив крышку смолой, опустила ее в воду, которая не поглотила меня. Река принесла меня к Акки, водочерпию. Водочерпий Акки по доброте своего сердца вытащил меня из воды; водочерпий Акки вырастил меня как своего собственного сына…»».
Исследования Отто Ранка, ученика и последователя Фрейда, знакомят нас с происхождением и целью подобного мифа. О. Ранк был одним из первых психоаналитиков, который уделил особое внимание использованию психоаналитического метода исследования при изучении искусства, религии и литературы. В работе «Миф о рождении героя» О. Ранк выдвинул положение, в соответствии с которым открытие источника содержательной идентичности мифов всех времён и народов возможно лишь на основе их психологического анализа. Он рассматривал способность к воображению в качестве универсального явления, характерного не только для человека, но и для человечества в целом. Изучив и проанализировав мифологический материал различных сказаний, включая мифы о рождении Саргона, Моисея, Эдипа, Париса, Телефа, Персея, Гильгамеша, Кира, Тристана, Ромула, Геркулеса, Иисуса, Зигфрида и Лоэнгрина, Отто Ранк выявил ряд единообразных черт, которые могут служить основой для построения стандартного сказания.
«Мне необходимо лишь сослаться на них с некоторыми краткими примечаниями. Герой – это некто, у кого хватило храбрости восстать против своего отца и в конце победно побороть его. Наш миф прослеживает эту борьбу вплоть до предыстории героя, так как представляет его как рожденного против воли его отца и спасенного вопреки его злым намерениям». И дальше в тексте самое интересное. «Предоставление воле стихий в корзине является несомненным символическим выражением рождения: корзина – это матка, а вода – мниотическая жидкость. Отношения родитель-ребенок представлены в бесчисленных сновидениях вытаскивания или спасения из воды».
В дальнейшем, лет до пяти-шести, Мозе-Тутмос непосредственно воспитывался в еврейской семье, с нашей точки зрения, в районе Гелиополиса (Иуну). Можно рассмотреть еще одну гипотезу, но менее реалистичную, что в другом районе, непосредственно связанным с жречеством бога Атона, это храм Хат-Хор в Дендере. Храмы богини Хат-Хор, как путеводная нить и знаковый момент проходят через всю жизнь Мозе-Тутмоса.
Опровергать, тем более высказывать сомнения в истинности имен приемных родителей Мозе мы не видим смысла. Имя приемного отца – Амрам, имя приемной матери – Иохаведа (Йохеведа), а также возможные молочные братья и сестры, одного из которых мы знаем точно, – Аарон. Кто-то один из молочных братьев или сестер должны быть сверстниками Мозе-Тутмоса, учитывая, как долго в древности женщина вскармливала грудью ребенка, разница в возрасте может составлять не более года-полутора лет.
Ряд исследователей выдвигает интересную, на наш взгляд, версию имени отца Мозе. Имя Амрам (корень слова «мрм») фонетически связано с наименованием местности, в которой был построен Ахет-Атон, «Амарна» (корень слова «мрн»). Местность же, в свою очередь, получила название от имени «Имран» (корень слова «мрн»), которым Эхнатон называл своего небесного отца, Атона.
А вот об их социальном статусе предлагаем порассуждать.
Книга Исход повествует о том, что родители Моисея принадлежали колену Левия (Исх. 2:1). Моисей родился в Египте (Исх. 2:2) в царствование фараона, который «не знал Иосифа» (Исх. 1:8), бывшего первым вельможей при его предшественнике. Правитель усомнился в верности Египту потомков Иосифа и его братьев, и обратил евреев в рабов.
Ни один народ не сочиняет мифов и легенд о своем прошлом, которые не были бы призваны укреплять и приукрашивать достоинство нации, либо затушевывать (как египтяне о гиксосах или евреи о своем пребывании в рабстве) воспоминания о не слишком удачных моментах своей истории.
Мы уже отмечали тот факт, что на многих рельефах 2 тыс. до н. э. изображены племена семитского типа, прибывающие в Египет, а также семиты, работающие под надзором надсмотрщиков (ср. Исх. 1:11) на полях, на строительстве и на производстве кирпича.
Египтянам постоянно внушалась мысль об их «богоизбранности», их превосходстве над всеми расами и народами.
В своих путевых заметках Геродот характеризовал древних египтян следующим образом: «с надменной ограниченностью они свысока взирали на другие народы, нечистые и не столь близкие к богам, как они».
«Я (бог Ра) создал на земле четыре расы. Высшая раса – это египтяне. Только они – настоящие люди, а все остальные народы – варвары (дикари)…Я, великий бог, установил этот закон, по которому египтяне должны быть превыше всех народов». Подобные определения «богоизбранности» встречаются во многих религиозных текстах Древнего Египта.
Предположить, что один из представителей народа, находящегося в рабстве, является первым вельможей одного из фараонов, чисто теоретически возможно. Мы даже описывали тот момент истории Древнего Египта, когда выходец из простого народа, даже народа, находящегося в рабстве, смог бы пробиться в правящую элиту. Этот период связан с эпохой Эхнатона. И то, что Иосиф не упоминается ни в каких исторических документах, тоже можно объяснить, та эпоха в последующем уничтожалась целенаправленно.
По логике этот вельможа, Иосиф, должен был быть сановником времени правления Эхнатона, и тогда это было бы теоретически, даже практически возможно. Приводим следующий факт, подтверждающий мысль: в Тель-эль-Амарне обнаружен саркофаг вельможи, состоявшего на службе у Эхнатона. Звали вельможу Нехем (Нахум), и он был азиатом (возможно, из хаабиру). А некто Ианхаму, принадлежащий к семитским народам, стал одним из влиятельнейших вельмож при дворе Эхнатона (З.Косидовский).
А вот в период правления его консервативного отца Аменхотепа III, как, впрочем, и в обозримом пространстве на несколько веков до и после этого уникального периода, это невозможно не только практически, но и теоретически, в свете вышеперечисленных аспектов. К тому же настораживает то, что мы знаем имя главного вельможи, а имя фараона – нет. Отсюда мы делаем вывод, это такой же момент мифотворчества, как и эпизод с нахождением младенца Моисея в воде.
Здесь мы хотим провести параллель по теме, которую обсуждали в начале данной главы, о мифах рождения героев. Сравним ли эпизод с семьей Мозе-Моисея с тем эпизодом, который произошел примерно двенадцать веков спустя? Здесь – перевоплощение из обыкновенного раба, из семьи, принадлежащей к бесправному, покоренному народу, в вождя, имеющего отношение к необыкновенной и значимой, принадлежащей к элите государства семье. Там – о, там и вовсе чудо!
На окраине огромной империи – Римской, в государстве – сателлите Иудее, в Галилее, находящейся на окраине Иудеи, в маленькой, не богатой деревне, в семье бедной, а можно сказать и очень бедной, родился мальчик. Которого его мать (специально подчеркиваем этот факт) назвала Иисусом. Это, вероятно, в честь самого великого человека, носившего имя до сих пор – Иисуса Навина (ивр. ;;;;;;;;;; ;;;-;;;;;, Йехошу; а бин-Нун) – предводителя еврейского народа в период завоевания Ханаана, преемника Мозе-Моисея. А через некоторое время (лет так восемьдесят-девяносто) служители вновь нарождающейся религии (те же жрецы, по сути) объявляют его сыном Бога, а корни его генеалогического древа, естественно, по материнской линии, относят веков на десять назад, к одному из первых царей Израиля, если точнее, ко второму царю – Давиду.
В заключение обсуждения данной темы выскажем спорную, даже крамольную с общепринятой точки зрения мысль. То, что могут и должны, подчеркиваем – должны (на эту тему мы надеемся еще провести исследования)! – делать представители религиозных культов, не могут, и категорически не должны делать исследователи и ученые, представляющие великую науку, имя которой – История.
Во второй главе нашей статьи мы уже обсуждали место рождения Мозе-Тутмоса. В отличие от большинства исследователей, утверждающих, что Мозе родился в Гелиополе (Иуну), мы на основе исследований утверждаем, что он родился в Ахетатоне, городе, выстроенном Эхнатоном. Возможно, трактовка места рождения пророка большинством исследователей связана в первую очередь с Гелиопольской ориентацией его жреческого образования. Историограф Манефон, как, впрочем, и большинство ученых, неоднократно подчеркивал, что Моисей был гелиопольским жрецом.
Тут трудно не согласиться с большинством. Моисей воспитывался в Иуну (Гелиополе), получил великолепное образование. Многие древние историки, в том числе Манефон, Артапан, Филон отмечали высокий уровень образования Мозе. Филон писал о Моисее: «Ученые египтяне преподавали ему арифметику, геометрию, размер, ритм и гармонию. Они же научили его философии, выраженной символами в так называемых священных писаниях». Одновременно его обучали науке о небесных телах, астрономии, и, конечно же, магии.
XIII-XIV вв. до н.э. считаются временем наивысшего развития древнеегипетского искусства, науки и технологии. В ту эпоху познания в магии не отделялись от естественных наук и технических познаний.
Знаменитый египтолог У. Бадж, хранитель египетских и ассирийских древностей в Британском музее, писал по этому поводу: «Моисей умело исполнял магические ритуалы и глубоко знал соответствующие магические формулы, заклинания и заговоры всякого рода («был силён в словах и делах»)… (Более того) совершавшиеся им чудеса… указывают, что он был не только священником (жрецом), но и волшебником наивысшего ранга (жрецом высшего посвящения, имевшим с детства доступ к эзотерическим знаниям)».
Уровень познаний, которые давались жрецами «посвященным», можно проиллюстрировать надписью, начертанной на статуе одного из вельмож, Аменхотепа, сына Хаписа, происходящего из жреческого рода (жившего при Аменхотепе III и Эхнатоне), – строителя, зодчего, жреца, мудреца и прорицателя: «Я был введён в знание священной книги и видел великолепие бога (мудрости) Тота. Мне открыты были все их тайны, и все части их были мне объяснены. Я овладел искусством речи со всех сторон её». Считалось, что именно бог Тот владел монополией на эзотерические знания, его называли «загадочным» и «непостижимым».
Заканчивая краткий обзор периода воспитания Мозе-Тутмоса, мы не можем не обратиться к З.Фрейду, и в очередной раз его не процитировать: «Нельзя, например, исключить, что и после низвержения официального культа Атона монотеистическая тенденция в Египте могла сохраниться. Школа жрецов в Он (в Гелиополе), откуда пошла эта традиция, могла пережить катастрофу и вовлечь целые поколения – уже после Эхнатона – в орбиту своей религиозной мысли. Вполне возможно поэтому, что Моисей участвовал в этом деле, даже если он и не жил во времена Эхнатона, и не находился под его личным влиянием, а просто был последователем или даже членом школы в Он".
Перейдем к этапу жизни Мозе-Тутмоса, непосредственно связанному с его религиозной и политической деятельностью.
Во второй части нашей статьи мы подробно останавливались на эпизоде истории Древнего Египта, который исследователи называют беспрецедентным на тот исторический момент для страны с тысячелетней историей. Напомним, что происходящие события относятся примерно к 1323 (1321) г. до н.э. А период т.н. раннего царства, т.е. возникновения первого египетского государства, датируется 3000 – около 2800 гг. до н.э.
Это событие непосредственно связано с Анхесенамон и, как мы предполагаем, оно оказало огромное, если не решающее, влияние на всё связанное, в первую очередь, с Большим Исходом, и, во-вторую, конечно же, с ПредИсходом.
Мы ответили отрицательно на вопрос, могла ли бы молодая женщина совершить такой, как мы подчеркивали, необычный шаг без поддержки влиятельных сил. И сделали вывод, что из четырех существующих в раскладе реальных исторических сил именно жречество Атона было той силой, на который опиралась в своем поступке Анхесенамон.
Мы достаточно подробно рассматривали его, поэтому перейдем к участникам событий, которые нас интересуют, и, конечно, в первую очередь – к Мозе-Тутмосу. Участие в этом историческом эпизоде Мери Ра не подвергается сомнению. Именно он организовал и возглавил борьбу жрецов культа Атона не только на территории Египта, но и на территориях сопредельных. Был ли активным участником событий, и участвовал ли в них непосредственно Мозе-Тутмос? С очень большой степенью вероятности на этот вопрос можно ответить положительно. Он главный наследник, и, что самое главное, – легитимный наследник престола фараона. Жречество Атона, вновь оказавшись у власти, без особых проблем смогло бы это доказать. История жречества, как и история всего духовенства, изобилует многими фактами манипуляций с документальными и материальными подтверждениями, истинными или сфабрикованными. И самое главное, – портретное сходство погибшего Тутанхамона и Мозе-Моисея (очередного Тутмоса). Его участие в этом заговоре объясняет и, косвенно, подтверждает его возможное бегство из Египта, его реальное одно-двух летнее отсутствие на территории континентального Египта и нахождение его на Синае, в храме богини Хатхор, оплоте атонического учения, на учебе у самого Мери-Ра.
Именно в период 1323(21) по 1321(19) гг. до н.э. приходится период нахождения Мозе-Тутмоса в храме Хат-Хор, участие в разработке плана Большого Исхода, женитьба и рождение первого ребенка. Материалов для анализа данного этапа периода жизни Мозе-Тутмоса у нас мало, почти ничего, кроме логических выводов о его возможности.
Примерно в 1321(19) г. до н.э. Мозе-Тутмос возвращается в Египет, в континентальную его часть, первоначально, наверное, в Мемфис. Напомним, этот город – наиболее крупный административный и политический центр, официальная столица Древнего Египта (одна из двух). Рядом расположен Гелиополис – религиозный центр атонизма. После амарнского периода на короткое время Мемфис снова столица, и в нем начались большие строительные работы. Город был важным опорным пунктом различных фараонов благодаря своему исключительному географическому положению, к тому же, он был первым городом Древнего Египта, который имел характер космополитического центра, где проживало множество чужеземцев. Как мы отмечали выше, некоторые из чужеземных рабов, занятых на многочисленных строительных работах, проводимых в то время в Мемфисе, именуются в египетских источниках апир, многие исследователи производят его от термина «хабиру». Работа с рядом документов амарнского архива заставила сделать вывод некоторых учёных о тождестве апиру (хабиру) с библейскими евреями (ивр. ;;;;; / ;;;;;;;, Ivrim, Ivriyyim). Помимо сходства в написании и произношении, описание нападения апиру на города Ханаана (Финикии) весьма сходно по деталям с библейским рассказом о завоевании этих земель еврейскими племенами во главе с Иисусом Навином.
Сразу после возвращения Мозе-Тутмоса в Египет началась его миссионерская деятельность.
Что это был за период в жизни Египта?
Эйе (Айя), захватив престол, проявил себя хорошим управленцем, деятельность его была более чем полезна для Египта. Он приносит жертвы Амону и другим божествам, делает богатые приношения храмам, воздавая должное старым традициям. И хотя нигде, ни одним словом Эйе не упоминает о «новом учении», многие исследователи считают, что при нем имя бога Атона открытым гонениям не подвергалось. Последователи культа Атона могли осуществлять свою миссионерскую деятельность при Эйе, если не официально, то и не подвергаясь явным преследованиям.
Примечательно, что именно в усыпальнице, приготовленной для Эйе в Ахет-Атоне, и был обнаружен выгравированный на стене «Большой Гимн богу солнца Атону».
Греко-египетский грамматик Апион (20-е г. до н.э. – около 45-48 гг. н.э.) в своей пятитомной «Египетской истории» писал о миссионерских деяниях Моисея в Египте: «Он ввёл молитвы под открытым небом (в отличие от древних египтян, греки и римляне молились в храмах)… и обратил весь город (лицом) на восток, поскольку и город бога Солнца (Гелиополь) расположен таким же образом. Вместо обелисков (в честь бога Солнца) он установил столбы, у подножья которых была изображена (солнечная) ладья, при этом тень от вершин (столбов) падала на неё (ладью) так, что она совершала тот же путь, что и Солнце по небу».
Мы утверждаем, что Мозе-Тутмос вел активную миссионерскую деятельность среди хаабиру, одновременно подготавливая праеврейскую диаспору к Большому Исходу, внедрял монотеистическое учение среди народа.
Для того, чтоб поднять народ, находящийся в рабстве, надо дать ему сверхзадачу, сверхмотивацию. И потому Мозе-Тутмос, воспринимающий мир, как истый египтянин, сделал знание своего народа (египтян) самым важным и непременным условием жизни новых последователей «истинной веры», желая тем самым возвысить до египетского уровня ментальность и самооценку хаабиру, азиатов, людей второго сорта, к тому же опустившихся в условиях жизни в рабстве.
Это, конечно, в первую очередь касается религии. Фрейд в своей работе пишет: «Остается возможным, что религия, которую Моисей дал своему еврейскому народу, тем не менее, была его собственной – что это была египетская религия, но другая». Это касается, конечно же, не политеистического учения, которое вновь воцарилось с приходом жрецов культа Амона на просторы Древнего Египта, а монотеистического учения бога Атона. И надо отметить, что праевреи также покланялись своим богам, у них тоже была своя религия. «Еврейский народ в Египте, конечно же, имел свою религию», – констатирует З.Фрейд. Но эта религия была очень близка к примитивных стадиям развития, в то время как атонизм поднялся до высот чистой абстракции.
Моисей в своих проповедях обещал покровительство единственно существующей, истинной высшей силы для тех евреев, которые смогут отойти от неправедной «веры отцов», и воспринять бога и учение Эхнатона: «И приму вас к Себе в народ, и буду вам Богом"» (Исх.6.7). И тогда (Втор.28) «откроет тебе (народу своему) Господь добрую сокровищницу свою… сделает тебя главою, а не хвостом» (согласно египетской градации народов). Новый, могучий, таинственный Бог выведет «свой народ» из Египетского рабства («отпусти народ мой»), будет постоянно опекать и защищать его.
«Еще более приводит в замешательство представление о том, что бог неожиданно «выбирает» народ, провозглашает его своим народом, а себя его богом. Я полагаю, что это единственный пример такого рода в истории человеческих религий. Обычно бог и народ неразрывно связаны, они являются одним целым с самого начала времен. Несомненно, мы иногда слышим о том, что народ выбирает другого бога, но никогда о боге, который ищет другой народ. Мы, возможно, лучше поймем это уникальное происшествие, если вспомним взаимоотношения Моисея с еврейским народом. Моисей снизошел до евреев, сделал их своим народом: они были его «избранным народом», – читаем мы у Фрейда.
Как мы знаем из истории пророка Мухаммеда, более близкой к нашему времени и поэтому более правдоподобной, проповедь религиозного учения – часто весьма неблагодарное и опасное предприятие. Дж. Фрезер в своей работе «Фольклор в Ветхом завете» подчеркивает: «этот пророк (Моисей) был одной из тех властных натур, одним из тех выкованных из железа фанатиков, которые свои упорные стремления принимают за волю небес и движутся неуклонно к своей цели, сметая все препятствия на своём пути, закалив своё сердце против всякого чувства жалости». Мы, конечно, не исключаем, а напротив, являемся ярыми сторонниками определяющего фактора роли личности в истории, особенно в её в поворотном моменте. Но проделать огромную, просто титаническую работу такого рода один человек не способен. Также не надо забывать временного фактора – Мозе-Тутмос выполнял свою миссионерскую деятельность не более двух-двух с половиной лет.
С нашей точки зрения, проникновение учения о единобожии, атонизм, началось в среде праевреев (хаабиру) с самого начала становления этого учения в Древнем Египте. И здесь мы снова возвращаемся к периоду строительства Ахетатона, когда сотни тысяч людей были собраны, чтоб воздвигнуть новый город. Мы уже отмечали, как изменилось отношение египтян, по крайней мере, элиты, к инородцам именно в этот период. И, конечно, можно предположить, когда египетский народ устал от экспериментов и возвратился в лоно традиционных богов, именно среди покоренных народов остались искорки умирающего учения. И хотя в Торе Всевышний обратил свой взор (Втор.7.6) именно на племя евреев, «ибо ты народ святой у Господа… тебя избрал Господь… из всех народов, которые на земле», в эту эпоху в Египте, в том или ином качестве, проживали кушиты, ливийцы, ханаанеи, хурриты, шасу, и, возможно, амореи. И в той или иной форме, как и хаабиру (праевреи), так и остальные народы могли сохранить память об этом светлом для них, религиозном учении.
Не исключено, что определенные силы в праеврейском религиозном сообществе, вольно или невольно, стали синтезировать учение о единобожии с элементами языческой веры отцов. Поэтому миссионерская деятельность Мозе-Тутмоса, конечно же, легла на благодатную и подготовленную почву.
Хочется остановиться еще на одном аспекте, связанном с религиозной жизнью хаабиру, на обрезании. По отношению к данному вопросу мы вынуждены вступить в полемику с З.Фрейдом. Вспомним Платона и его великие слова: «Следуя мне, меньше думайте о Сократе, а больше – об истине». Эти слова впоследствии, на протяжении тысячелетий, много раз были обыграны людьми, великими и не очень, но смысл всегда оставался одним: истина, точное знание – это высшая, абсолютная ценность, а авторитет – это не весь аргумент.
«Моисей не только дал евреям новую религию; с такой же уверенностью можно утверждать, что он ввел у них обычай обрезания. Этот факт имеет решающее значение в нашей проблеме и едва ли когда-либо рассматривался.»
Верно, что Библия неоднократно противоречит этому. С одной стороны, она прослеживает обрезание до патриархальных времен как знак завета между Господом и Авраамом; с другой – в особенно неясном отрывке – описывает, как Бог разгневался на Моисея за то, что тот забыл священный обычай, и хотел убить его; но жена Моисея, мадианитянка, спасла своего мужа от гнева Господнего, быстро выполнив эту операцию».
Именно с утверждением, что «что он ввел у них обычай обрезания», мы не согласны в корне.
Если возникновение новой религии праевреев действительно была тесно связано с именем Мозе-Моисея, и мы можем абстрагироваться от других имен, таких как Эхнатон, Мери-Ра и других менее известных исторических персонажей, то введение обрезания, если и связано с деятельностью Мозе-Тутмоса, то её корни лежат намного глубже, и, наверное, связаны в первую очередь с эпохой прихода хаабиру в Египет в период завоевания гиксосов. На ту же эпоху, предположительно, и падают первые процессы, связанные с обрезанием в среде праевреев. Мы не отрицаем, что процесс формирования, но даже не становления обрезания, приходится на эпоху Исхода, хотя завершающее действо явно уходит на века в будущее.
Утверждение некоторых исследователей, что за годы пребывания в Египте гиксосы восприняли как необходимость обряд обрезания, а также сообщение Ветхого Завета, что в Египте не было необрезанных хаабиру, не соответствует действительности.
Здесь интересно процитировать Зильбермана М.И: «… после изгнания гиксосов из Египта, ценность обряда обрезания для хаабири со временем упала. Известно, что в северном Израильском царстве в 927-722 гг. до н.э. обряд обрезания частично (или более того) не соблюдался. Утверждение (Суд.5.18) о том, что «Завулон – народ, обрекший душу свою на смерть», связано с пренебрежительным отношением этого колена к отправлению обряда обрезания, ибо, как гласит (Быт.17.10-14): если кто-либо из израильтян не обрезан, «то истребится душа та из народа своего». Отметим и тот библейский факт, что сын Моисея и Циппоры, кенитки или мадианитянки, также не был обрезан на восьмой день после рождения.
Закрепление обрезания как совершенно необходимого, догматического действа произошло в период Второго Храма, впрочем, как и многих других норм, ставших ортодоксальными. И поэтому утверждение Фрейда: ««Предположение о том, что евреи приобрели обычай обрезания во время пребывания в Египте тем ли иным способом, но не связанным с религиозным учением Моисея, можно отбросить как совершенно безосновательное», с нашей точки зрения, является, по крайней мере, спорным.
Подробнее останавливаться на изучении и анализе темы, связанной с обрезанием, мы не считаем нужным, т.к. она не связана непосредственно с судьбой Мозе-Тутмоса и Исходом, являющихся целью нашего исследования. Но не можем не отметить важность воздействия этого явления на становление иудаизма как преемника монотеизма Древнего Египта. А также обращаем внимание на связь монотеистических религий по цепочке атонизм – иудаизм – христианство.
«Павел, который был продолжателем иудаизма, также и разрушил его. Своим успехом он, несомненно, в первую очередь был обязан тому, что идеей спасителя избавлял человечество от чувства вины; но он был обязан также тому обстоятельству, что отказался от «избранного» характера своего народа и видимого знака этого – обрезания – с тем, чтобы новая религия стала всеобщей, объемлющей всех людей… он также восстанавливал особенность старой религии Атона – устранял ограничение, которое приобрела эта религия, когда была передана новому носителю, еврейскому народу». Таково утверждение Фрейда о том, что было сделано Шаулем из рода Вениаминова, уроженцем города Тарс, фарисеем, гонителем христиан, впоследствии сделавшимся апостолом Павлом, апологетом христианства.
Рейтинг: 0
455 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Новые произведения
