Глава IV

Мягко говоря, - это не совсем так, у скандинавов была своя руническая письменность. У славян к тому времени тоже уже была своя письменность. Поэтому если бы на Руси и слагались саги, то они дошли бы до нас записанные как на славянском, так и скандинавском языках, но и настаивает на постоянном активном влиянии. Следовательно, никаких саг на руси не было.

Скрынников не только высоко оценивает вклад скандинавского элемента в строительство Древнерусского государства, но и настаивает на постоянном активном влиянии норманнов на характер формирующейся древней Руси. По его мнению, лишь вXIвеке славянская ассимиляция руссов (по мысли Скрынникова норманнов), зашла так далеко, что пришлые скандинавы воспринимались как чужеземцы.

А.А. Горский рассматривал государство восточных славян как государство или конгломерат конунгов, т.е., скандинавских князей с норманскими титулами власти, хотя он и признаёт, что в упоминаемой иностранными авторами литературе о Руси для IX« не названо ни одного имеющего к ней отношения населённого пункта или личного имени, где располагалась в это время русь, кто и когда её возглавлял».

Другой историк В.Я .Петрухин так же стоит на позициях норманизма, он отстаивает северное происхождение названия «Русь». «Финно-язычные народы называют Швецию руотси, что закономерно даёт в древнерусском языке Русь».[56]Термины варяг и Русь Петрухин толкует как соционимы, то есть как норманнских дружинников, а не сам этнос. «Русью назывались дружины первых русских князей (IX-Xвеков), состоящие по преимуществу из норманов (варягов русской летописи); с этими дружинами название Русь распространилось на подвластную этим князьям территорию-Русскую землю и её население «русских людей», а также признаёт призвание норманов для создания государства у восточных славян. «Реальным историческим событием является установление власти в северной конфедерации по соглашению с местной знатью, скандинавской по происхождению правителя».

К числу приверженцев норманской теории можно смело отнести и Татьяну Джаксон, которая в своей небольшой статье «Варяжский вопрос», желая казаться непредвзятой и объективной исследовательницей отмечает, что нельзя преувеличивать значение варяжского элемента в создании Древнерусского государства, так как причины его появления заключаются в длительной эволюции восточнославянских финно-угорских и других племён. В тоже время, Джаксон отводит варягам большую роль в создании государственности у славян, говоря, что варяги сыграли роль катализатора способствующего созданию государственного образования на территории Руси. Появившись, по мнению исследовательницы, в Новгороде в качестве наёмной дружины, затем захватили власть.

Но самым выдающимся и самым воинствующим норманистом наших дней являетсяЛев Самуилович Клейн, который в советское время сам активно клеймивший норманскую теорию, а затем после распада Советского Союза быстро изменил свою позицию по данному вопросу на диаметрально противоположную. Сам Клейн объяснил это тем, что прежняя его позиция была вынужденная и являлась тактическим приёмом, обусловленным привычной одиозностью термина и неизбежностью идейной борьбы с Западом.Теперь С.Л. Клейн точно с таким же рвением изобличает антинрманистов, с какми раньше изобличал норманистов.В 2009 году вышла книга Клейна «Спор о варягах. История противостояния и аргументы сторон», написанная им ещё в 1960 году, но до этого ни разу не издававшаяся.

Присутствие и активная роль прибывших из Скандинавии норманов в Восточной Европе у Клейна сомнений не вызывает. «Норманская династия – говорит Клейн – объединила разрозненные до того славянские племена под управлением одной семьи Рюриковичей. Норманы сумели насадить некоторые свои обычаи в государственном управлении, праве и культуре».[57]Но это ещё полбеды, подобные утверждения типичны для норманистов. Беда заключается в том, что систему своих доказательств, Клейн строит не на фактах, а на хуле, оскорблениях и ругательствах своих оппонентов, далеко переходящих академические рамки. Он называет антинорманизм надуманным течением, созданным с ненаучными чисто политическими и националистическими целями. Историков антинорманистов он обвиняет во всех смертных грехах, в необъективности, в ультра-патриотизме, шовинистической ангажированности, национальных и патриотических амбициях. Клейна очень сильно огорчает факт большого количества антинорманистов в отечественной исторической науке. Во вступлении к своей книге он сетует, что антинорманизм исчезнувший было со страниц серьёзных изданий начинает снова пробиваться в профессиональную печать и публицистику. Более того наличие антинорманизма как научного течения Клейн называет постылым явлением. Как говорится, комментарии здесь излишни! Но самое интересное, что вылив на своих оппонентов ушаты грязи, Клейн призывает антинорманистов к соблюдению научной этики. Единственное чем, по мнению Клейна, может быть полезен антинорманизм, – это критикой слабых мест норманизма. Единственный момент, который может представлять действительный интерес в книге Клейна, это то, что автор приводит в ней аргументы и контраргументы обеих сторон.

Ведущем представителем антинорманистов по праву следует признать директора Института истории Российской академии наукАндрея Николаевича Сахарова,который всегда был искренним, последовательным и решительным противником норманизма, и в отличии от Л.В. Клейна, никогда не менял своей научной позиции по данному вопросу. Признавая реальность факта призвания Рюрика на княжение в Новгород, в своей статье, «Рюрик варяги и судьбы российской государственности», вошедший в 8 том сборника « Сборника русского исторического общества» Сахаров пишет, что «Российская государственность прошла многовековой путь развития. Её истоки зарождались по мере эволюции восточнославянского общества, перехода родоплеменных отношений к началам ранне-феодального развития, складывания института частной собственности складывания неравенства, зарождения военной организации, перерастания власти племенных вождей в княжескую власть».[58]Призвание Рюрика и его дружины, в которых кстати историк видит выходцев славянского происхождения с южного побережья Балтики, по мнению Сахарова является лишь определённым этапом в становлении древнерусской государственности, а не её началом. Сам факт призвания Сахаров рассматривает как показатель общественной зрелости восточнославянского общества идущего к централизации. При этом историк подчёркивает, что власть Рюрика и его братьев наложилась на уже существующую государственную традицию.

Другим выдающимся представителем антинорманизма второй половины двадцатого и начала двадцать первого века был доктор исторических наукАполлон Григорьевич Кузьмин (1928-2004).Изучению варяжской проблемы посвящены такие статьи Кузьмина, как «Концепции и гипотезы происхождения Руси», «Варяги и русь на балтийском море», «Русь и руги на Дунае», «Тайны рождения русского народа».

В отличие от других советских историков А. Г. Кузьмин сделал акцент не на социально - исторических проблемах, а сосредоточил своё внимание на пересмотре одного из важнейших постулатов норманской теории о германоязычном и скандинавском происхождении варягов. Опираясь на огромное количество письменных источников, включающих в себя русские летописи, свидетельства византийских и западноевропейских средневековых авторов, как общеизвестные так редкие и забытые, Кузьмин обосновал и успешно отстаивал положение, что варяги были не скандинавами, а выходцами с Южного побережья о островов Балтийского моря. По мнению историка, скандинавское происхождение варягов не может быть обосновано с помощью русских летописей и других письменных источников, которые ни дают для отождествления их со скандинавами ни прямых, ни косвенных данных, и летописец понимал под варягами население славянского поморья. А также областей тяготеющих к Новгороду.

В наши дни идею о Южнобалтийском происхождении варяжской Руси продолжает развивать и отстаивать, ученик и последователь А.Г. Кузьмина, кандидат исторических наук В.В. Фомин.

В данном обзоре нельзя обойти вниманием сравнительно небольшую, но содержательную статью М.Ю. Брайчевского « Русские названия порогов у Константина Багрянородного», в которой автор по существу полностью опроверг один из важнейших аргументов норманистов. Проведя скрупулёзный и основательный лингвистический анализ всех семи порогов автор, убедительно доказал, что «Русь» Константина Багрянородного это не норманская и не славянская, а сарматская «Русь», слившаяся с народом Рос, который ещё античные авторы размещают в юго-восточном углу Восточно-Европейской равнины. Брайчевский считает, что ошибочно относить возникновение номенклатуры днепровских порогов приведённой Константином Багрянородным к середине Xвека так как она, несомненно, значительно старше и сформировалась в последние века до нашей эры. Когда в южнорусских степях господствовали сарматские полчища. Именно сарматская номенклатура была первой и приобрела международное значение, а славянская номенклатура сложилась уже не ранее III–IVвеков нашей эры и представляет собой переводы сарматских названий.

Таким образом, считает Брайчевский, большинство «тёмных» названий днепровских порогов, перевод которых искали в германских языках, на самом деле легко может быть объяснён из Сарматского языка.

Ещё одним убеждённым антинорманистом заслуживающим внимания был ныне покойныйВалерий Никитич Дёмин (1942-2006)В своей статье «Варяги последние пассионарии Севера» Дёмин говорит, о том, что из Повести временных лет» вовсе не следует, что варяги были скандинавами, что в знаменитом сказании Повести временных лет о призвании Рюрика с братьями сообщается лишь о том, что варяги прозывались Русью, в смысле языковой и этнической принадлежности, но ничего не говорится об их скандинавских корнях, а то что варяги пришли из за моря трактовать можно по разному. Дёмин обращает внимание на слова летописца «ти суть людье ноугородцы род свой ведут от рода варяжска, прежде бо беша слвене» Из этих слов учёный заключает, что род варяжский был славянским и варяги вместе с новгородцами говорили на славянском языке. Ибо в противном случае получится, что население Великого Новгорода до призвания пользовалась одним из скандинавских языков. А это абсурд если учесть отсутствие в русском языке хоть каких-то варяжских слов. Дёмин считает совершенно очевидным. Что варяги были никакие не шведы и не норвеги, а такие же русские люди как новгородцы. Ведь призывным князям и населению их, призвавшим не потребовалось даже переводчиков для общения.

Касаясь вопроса о происхождении Рюрика Дёмин признаёт славянское происхождение Рюрик, но только не западнославянское а восточное. Своё мнение историк обосновывает ссылаясь на легенду записную в конце семидесятых годовXIXвека известным собирателем русского фольклораЕлпидифор Васильевичем Барсовичем (1836 -1917).По этой легенде подлинное имя Рюрика было Юрик, он был приглашён в Новгород из Поднепровья. Новгородцы полюбили нового князя за ум-разум и согласились чтобы он стал хозяином в Новгороде. Рюрик наложил на новгородцев лёгкую дань. А затем стал её постепенно увеличить, пока не сделал невыносимой. Эту легенду Дёмин считает важной для понимания русской истории.

В целом небольшая статья Дёмина не содержит ничего принципиально нового, за исключением быть может новой версии призвания Рюрика, но написана она достаточно аргументировано и убедительно, и заслуживает того чтобы отнестись к ней серьёзно.

Подводя итоги изучению норманской проблемы уже в наши дни, следует признать, что ни появилось, ни одной принципиально новой научной концепции происхождения Древнерусского государства, так как по освещаемой мною в данной работе проблемы, во взглядах и мнениях современных историков трудно отыскать, что - либо не встречавшееся раньше в исторической науке. Напротив, в целом изучение истории Древней Руси существенно деградировало, поскольку возрождение норманистких давно опровергнутых постулатов о северном происхождении названия Русь от руотси, о тождестве норманов и руссов, значительном вкладе скандинавов в строительство Древнерусского государства и т.п., отбрасывают историческую науку назад к уровнюXVIII-XIX веков
Источник:http://parnasse.ru/prose/essay/history/normanizm-i-antinormanizm-v-otechesvenoi-i-zarubezhnoi-istoriografi-xviii-nachala-xxi-veka.html