Проклятие рода Адамсов! Куда подевался, этот грязный мальчишка? Христо! Христо, чёрт тебя забери! Отзовись, или тебе хуже будет! Кто будет выносить помои, и мыть полы? Черти тебе в печенку, не видать тебе сегодня еды... Гневная тирада продолжалась, но впрочем, впустую. Мальчик не слышал, он находился далеко от трактира. На скалистом берегу, что высоко поднимался над морем. Отсюда открывался такой изумляющий вид! Море было разного цвета, от цвета светло-зеленого стекла бутылки, из трактира братца Луи, до светло-голубых глаз соседской Аделины, и чёрной шерсти Чео, пса верно бродившего за ним по пятам, и охраняющий от нападений мальчишек. Христо был худ, и отставал от сверстников в росте, но не в том была причина нападок мальчишек. Мальчик хромал. Родился ли он с хромотой, или же это результат родительской заботы, ему было всё равно. Иначе ,как маленький хромой, его ни кто не называл, кроме соседской девочки Аделины. хотя, как мы знаем имя у него было, Христо, Христо Адамс. Он, не посещал воскресные занятия в церковной школе, так как братец Луи считал это тратой времени и надежд. Вместо этого, мальчик выполнял всё, что укажут по дому и трактиру, который собственно занимал почти весь дом. За исключением одной комнаты хозяина, и чердака, на котором и жил Христо. Мальчик был не грамотен, но у него был дар, он имел талант к рисованию и придумыванию различных историй. Рисовал он везде: на своём чердаке, по штукатурке, на бумажных обрывках, которые можно было подобрать в порту. Он рисовал просто на гладких, чёрных скалах, находя цветные, мягкие камушки на берегу, или глиняными черепками.
Бумажные рисунки он хранил на стропилах своего чердака. Но было у него и настоящее сокровище. Лист твёрдой бумаги, почти белой, в четверть его роста, и почти целый карандаш, которые он выпросил, за работу у клерка порта. Сколько раз он собирался сделать рисунок, но боязнь испортить драгоценный лист, останавливала его. Рисунок он давно придумал, на нём были море, живое и ласковое к лодке под парусом плывущей по его волнам. Плывущей к острову, очертания которого чётко просматривались под лучами солнца. Остров был необыкновенен, это был остров-город, с людьми, которые занимались своим делом, каждый в нём имел свой дом, в нём жили только хорошие люди, так как остров провинившихся садил в лодку и отправлял на берег, и возвратиться обратно уже ни кто не мог. Чео заволновался в тени, и глухо зарычал. К ним приближался запыхавшийся братец Луи. Вот ты где, дрянной хромой! Быстро возвращайся в трактир, и перемой всё, а не то я ... Рык Чео из тени и показавшаяся пасть разом умерили его пыл, но разогнавшись, он ещё долго бурчал себе под нос. Что? Мальчику было не трудно догадаться. Целый вечер, допоздна, пока трактир не покинули последние посетители, пропивающие скудные монеты, и проклинающие всех и вся, Христо таскал помои и отходы, убирал пол и посуду. Но и это закончилось.
Заперев дверь на засов, он с Чео поднимался по лестнице в коридор, ведущий в его коморку на чердаке. В комнате братца Луи горели свечи, тени от которых метались по полу через щель снизу, слышались голоса, то контрабандисты и люди, один вид которых не сулил ни чего доброго, играли в карты. Сегодня против обыкновения к ним присоединился и хозяин трактира. Мальчик и собака поднялись на чердак. Опять заходила осень. По крыше стучал дождь. Тёплым ночам пришёл конец, но мальчик не переживал, он уже не первую зиму проводил здесь. Постель заменял ворох тряпок, которые он ночами перестирал в море, от туда же натаскал высушенных солнцем и ветрами мягких водорослей, пахнущих морем. У него имелось окошечко, проделанное в крыше и застеклённое. Оно пропускало скудный свет, который не освещал, но рассеивался, но мальчику доставало и его, для рисования. Снизу, доносились голоса пьяных игроков. Кто-то по видимому проигравший пробовал затеять драку, но его утихомирили. Подошвы братца Луи, деревянным стуком лязгали лестницей, видимо он приносил новую порцию вина. И снова оживлённые голоса продолжали шуметь. Христо достал огарок свечи, карандаш и листок картона, и решительными движеньями нанёс основу рисунка. Чео с любопытством заглядывал на то, что делал мальчик. Пёс сел, наклонил голову и внимательно наблюдал за движениями Христо. Но, тот увлечённый работой, и довольный тем как начал рисунок, продолжал рисовать, не замечая уже ни шума снизу, ни дождя барабанящего по стеклу окошка. Рисунок проявлялся всё чётче ,высокий скалистый берег, лодка с парусом плывущая от берега, море купающееся в лучах солнца, изломы чаек и альбатросов, всё казалось живым, будто волшебным образом перенесено на картон. Очертания острова просматривались причудливо-манящими. Мальчик не замечал времени.
Рёв братца Луи испугал Христо, своей болью и отчаяньем. Он вздрогнул и передёрнулся, щёки его вспыхнули. Наступившая тишина, не сулила ни чего хорошего. Да, и голоса доносившиеся с низу хоть и тихие, но настойчиво-угрожающие ещё больше пугали мальчика. Христо запер массивные, дубовые двери на щеколду, а сам спрятался, в дальнем углу, присев с Чео за каминной трубой. По лестнице поднимались, и судя по тому как она скрипела, не один братец Луи. Дверь не подалась, и пришедшие замешкались. Шёпот напугал Христо сильнее угроз и брани, мальчик заплакал. Братец Луи елейным голосом попросил(!) Христо открыть дверь. После паузы, поняв, что дверь не открывается, он уже более настойчиво потребовал открыть , в голосе его звучала и ненависть, но и страх, братец Луи был напуган. (Он проиграл в карты, и упросил, чтобы контрабандисты взяли Христо, для того, чтобы тот отрабатывал долг). Терпению пришедших пришёл конец, они заколотили в дверь, и начали с разбегу биться об неё, с каждым разом расшатывая щеколду, всё больше и больше. Было ясно, что только от времени зависит, сколько продержится ещё щеколда. Мальчик плакал прижав к груди рисунок, на который попадали слёзы, и местами размазав его. Преданный Чео сидел рядом и был готов защищать своего маленького друга. Но сколь не отважен и силён был пёс, ему не справиться со всеми. Мальчик плакал... Когда разъярённые бандиты влетели вместе с дверью на чердак, там не оказалось ни мальчика, ни собаки. О том, что они здесь должны быть ясно говорили и свеча и рисунки и окошечко, через которое только кошка и пролезет, и щеколда запертая из внутри. Они, ещё перекидывая всё убогое убранство, рыскали по углам, но лица выказывали полную растерянность. Разом все протрезвев и ни чего не понимая ,переглянулись, и бросились бежать осыпая проклятиями и трактирщика, и Христо, и чёрта, и бога, позабыв о проигрыше и долге трактирщика. А, на полу лежал рисунок, на котором добавилось то, чего не рисовал Христо, на лодке появились мальчик и собака, они еле виднелись, но были там. И если присмотреться, то можно было заметить, что лодка плывёт от берега всё дальше и дальше, к острову, освещённому лучами солнца.
Дела, и так не важные, после этого случая, и поползших слухов пришли в окончательный упадок. Братец Луи вынужден был продать за дёшево свой дом-трактир и съехать из города. А, рисунок остался на чердаке, за теперь уже замурованной дверью. |
Помочь сайту
Поздравления
