Скачки

«Тепло и уютно. Только вот не слышно никаких звуков. Кто-то снаружи меня гладит. Приятно. Попробую перевернуться, а то немного неудобно. Почти получилось, но места всё равно мало», – так думала я. Вдруг что-то начало происходить. «Мама, мама!» – кричала. Но мгновенно почувствовала неприятный холод телом, оно  стало мокрым. Неизвестная местность, и какие-то существа на двух конечностях стояли вокруг. Я чуть не упала, но они меня поймали. «Мама!» – без остановки кричала и, увидев её, попыталась подойти к ней. Но сильная дрожь подкашивала мои копытца. Мама повернулась ко мне. «Какая она красивая!» – восторженно подумала я. Существа обтерли меня чем-то – стало сухо. И  затем они ушли из помещения. Я принялась искать молоко. Не знаю, как  поняла, что хочу кушать, и где находится еда, но, похоже, инстинкт помог. Как это было вкусно! Спустя минут пять, пока я кушала, она начала ухаживать за мной. Ушки, спину, а когда она стала вылизывать шею, мне стало щекотно. Отошла и впервые в жизни начала трясти головой и бить копытцем. Мне понравилось. Потом долго смотрела на свои ноги, затем на мамины; на свой хвост – на её.
– Ты чего, милая? Я же твоя мама, а ты – часть меня. Мы с тобой похожи, – улыбнувшись, пояснила она.
    Мне стало очень интересно, что я умею делать. Скакать! Прыгала, прыгала, пока чуть не попала в маму. Она сказала, чтобы я вела себя спокойнее. Посмотрев вокруг себя, заметила дырку, которая была светлее всего остального.
    – Мама, а это что? И где мы?
Она подошла ко мне, погладила своей головой мою и сказала, что место, где сейчас находимся – это наш дом, а для людей оно называется конюшня. А дырка – это окно, сквозь которое видно, что творится на улице, но зимой при этом не чувствуется холод. Было так интересно узнавать новое! И так хорошо, что рядом есть она – мама, которая поможет в трудную минуту и научит важному. Долго расспрашивая о конюшне, об окружавших на тот момент предметах, я быстро устала и захотела спать. Мама прилегла со мной. Рядом с ней было так комфортно – исходило какое-то тепло, любовь и нежность, что под нежный шепот маминых слов и уснула… Утром снова пришли существа – люди, что узнала вчера. Они принесли огромную гору каких-то соломинок – сено.  И налили воды, затем один из них подошел к маме и что-то достал из карманов, потом удалились. Мама начала кушать, и чуть позже я получила молоко.
– А зачем он к тебе подходил? Что складывал?
– Дочка, он брал у меня анализы.
– Что это?
Мама мне рассказала историю моего происхождения и предназначения. «Ты родилась совсем недавно, а раньше  находилась у меня в животе. Но не только я создала тебя, но и твой папа. Он очень красивый и весьма успешный скакун – занимает почти всегда первые места», – объясняла она.
– А что такое «скакун»?
Мама рассмеялась, но чуть позже разъяснила, что это то, чем я люблю заниматься, но только когда много таких же жеребят и люди сидят в седле на спине. Я немного не понимала, о чем она говорит, но раз мне нравится скакать одной, то с друзьями будет веселей. И заранее полюбила скачки как вид спорта, но не ожидала, что это далеко не всегда радужно и забавно… Шли дни, недели, месяцы. Я взрослела, умнела, набиралась сил. Однажды пришел конюх Андрей и вывел маму из стойла. Ничего плохого не подозревая, ждала её обратно. Думала, что почистят, покатаются на ней и вернут ко мне, но… Мама, похоже, знала, что рано или поздно, но нас разлучат. Она часто напоминала мне, чтобы я откликалась на кличку, которую мне придумают люди; могла за собой ухаживать; чтобы не кусалась без явной на то надобности и многое другое. Вчера ещё повторила свою кличку, наверно, чтобы я, услышав её, знала прекрасно, что это говорят про маму. А сегодня её увели в другое отдельное стойло. Мне стало очень грустно и страшно, но не потому, что еще относительно небольшая, а то, что мамы не будет рядом. Я ценила жизнь и была беззаботным ребенком, а сейчас – предоставлена самой себе. Просто не была готова. Она ушла, и вместе с ней ушла частица меня. Грусть овладевала мной. Но через некоторое время ко мне пришли двое – мужчина, которого часто видела в конюшне, и ещё какая-то девочка. Они долго разговаривали, а юная тем временем поглядывала в мою сторону. Затем он кивнул ей и оставил нас наедине. Девочка подошла к железным прутьям, у нее что-то было в руках. Морковка! Я осторожно подошла, внимательно осмотрела барышню с головы до ног. Он засмеялась и ближе протянула руку с едой. Наклонив голову, аккуратно губами взяла у неё вкуснятину и начала жевать. Девочка тем временем плавно приподняла руку и пыталась дотронуться до меня. Я, съев морковь, посмотрела в её добрые до глубины души глаза и подтолкнула голову. Барышня, улыбнувшись, долго гладила меня. Тот мужчина снова подошел. Она что-то спросила у него, а потом, повернувшись ко мне, сказала: «Скорпи». Погладив на прощание, девочка с мужчиной удалились. Внутри появилась какая-то надежда, что может быть она станет моим жокеем. Тогда была бы счастлива… На следующий  день ждала её, но пришел только Андрей. Он чистил меня, а я тем временем хотела поиграть с ним. Когда конюх проводил щеткой по правой передней ноге, зубами выхватила её и попятилась назад. «Ну ладно, хватит», – сказал Андрей, догадавшись о моих намерениях. Он похлопал меня по спине и нежно отбирал щетку назад. Я  медленно разжала челюсти. Прошел еще один день, потом еще, еще, но девочки той не было видно. Меня стали чаще выводить на улицу, и какой-то мальчик решил прокатиться на мне. Мужчина подготовил седло, осталось лишь закрепить его на мне. Мама говорила, что это не больно и потом привыкнешь, но сам его вид  мне не нравился: много ремешков, круглых железок наводили на печальные мысли. Андрей подошел ко мне, погладил и прошептал: «Не бойся и слушайся жокея». Он установил седло, стал закреплять ремешки. Тут почувствовала, что перетянул их. Я попыталась объяснить ему, для этого стала трясти головой  и сделала шаг вперед.
– Тише, тише. Ну что ты? Сейчас исправлю, – разговаривал со мной Андрей.
– Что ты там возишься – пристегнул и вперед!
– Тут технология нужна, тем более, что она в первый раз пробуется. Слово и кошке приятно, а лошади – тем более, – пояснил опытный наездник.
Через некоторое время все было установлено. Ко мне подошел тот самый мальчик, и рывком решил усесться, но мне не понравилось его обращение со мной. Поэтому я не пошла. «Но, но!» – командовал жокей. Я посмотрела на Андрея и прочла по глазам, что катать его на себе не стоит. Послушалась его и стояла на месте. Мальчик начал бить меня ногами, как бы пришпоривая. Вот это и вывело меня из себя –  впервые в жизни встала на дыбы. Наездник вцепился в гриву, чтоб не упасть, и начал кричать.  Я успокоилась, встала в обратное положение и разрешила ему слезть с меня. Андрей держал меня под уздцы и помогал мальчику не упасть.
– Ужасный конь! Плохая лошадь! Да чтобы я… – гневался бывший жокей.
Но когда удалились мужчина и его, похоже, сынок, ругаясь ещё долго, Андрей гладил меня и говорил, что всё правильно сделала. Его слова для меня очень дороги. Мы хотели уходить, как, повернувшись, я увидела ту самую девочку. Она снова несла мне морковь. Угостив меня сладостью, прижалась и нежно сказала: «Я вернулась, Скорпи». Потом она спросила у Андрея разрешения, и он согласился. «И я тоже» – ответила в мыслях. Она очень легко и аккуратно залезла на меня, так что даже не ощутила. «Пойдем» – сказала она, погладив мою шею. Я зашагала, но позже, когда девочка попросила прибавить ход, побежала мелкой рысью. Мне стала нравиться такая жизнь. Девочка всю дорогу разговаривала со мной. Она не получала ответов, но чувствовала, что я хочу сказать, поэтому у нас складывался удачный дуэт. Тем временем некстати заморосил дождик, и нам пришлось возвращаться. Андрей разрешил девочке снять с меня седло и проводить в стойло. Я была безумно рада, что эта барышня теперь ездит на мне, что я теперь её лошадь. Когда она завела меня в стойло, то, погладив, произнесла: «Меня зовут Марго, очень приятно, Скорпи!»  И она ушла, закрыв меня на защелку. «Теперь я её лошадь, её!»  – радовалась душа. И будущее я видела немного отчетливей: нас точно ждут победы впереди.
Изо дня в день мы с ней тренировались, учились понимать друг друга. Я все сильнее привыкала к ней. Андрей отпускал нас в открытое поле, где  мы долго гуляли, бегали с ней. Однажды, увидев как мальчик ломает деревья и срывает ни в чем не виновные цветы, мы направились в его сторону, но он попытался убежать. Но я-то быстрее. Догнав нарушителя, Марго сказала ему, чтобы тот больше так не делал, ведь деревьев итак мало и на их выращивание уходит много лет. И что цветы никакой пользы в сорванном виде не несут. Тот согласился и пообещал, что посадит хотя бы одно деревце, одну веточку. После этого происшествия вернулись домой.
Через некоторое время я впервые стала участвовать в скачках. Это было потрясающим и волнительным моментом в жизни. Перед заездом называли имена жокеев и клички лошадей, среди которых я услышала мамину. «Она тоже здесь» – подумала про себя. Мама точно будет мной гордиться, вернее – уже нами, ведь мы с Марго стали единым целым. Заезд у взрослых начался вполне хорошо, мама шла в первой тройке. Первый круг, второй – она не теряла позиции. Но чуть позже что-то случилось. «Лошадь по кличке Скала и её наездник Вячеслав Демченко, а также вторая лошадь по кличке Лава и наездник Леонард Берн столкнулись, из-за этого Скала не смогла взять высоту и, похоже, получила серьезные травмы. Чуть позже, как получим точные данные, мы сразу сообщим вам» – говорилось в вещании. «Мама! Она ранена!» – мне хотелось бежать к ней на помощь. Марго почувствовала что-то неладное в моем поведении, и стала успокаивать. На минуты три она удалилась. Запомнив кличку лошади, из-за которой предположительно я стала вести себя неадекватно, Марго подошла к Андрею, который воспитывал меня «с самых пеленок» и расспрашивала о происходящем. Он отвечал, что она – моя мама, поэтому, возможно, связано такое поведение. Вернувшись ко мне, Марго обняла меня и сказала, что все наладится. «Мы должны победить, тогда, если будет необходимо, мы сможем оплатить лекарства для неё» – сказала мне она, продолжая гладить мою гриву. Только победа – ни шагу назад. Я четко понимала, что всё в моих силах, ведь возможности есть, но не все их используют или, что бывает чаще,  просто не замечают. Мы настраивались перед скачками. Марго сказала: «Не сможешь – не беги. Себя перенапрягать не стоит. Ты дорога мне в любом случае» И крепко-крепко прижалась ко мне. Я почувствовала свою значимость, любовь, доверие и преданность. Закрыла на минуту глаза. Всё зависит от меня, и я решаю, победа или поражение. Открыв, сказала сама себе: «Пора!» И, после выстрела, рванулась «в бой». Первый круг я держалась где-то в середине, ведь главное – правильно рассчитать все силы. Второй уже давался чуть сложнее и труднее, но кроме победы мне сегодня не нужно ничего. Одна лошадь с жокеем сошли с дистанции. Пробегая мимо, посмотрела в печальные глаза того коня, ведь теперь к нему, наверняка, станут хуже относиться, если даже не отправят на тушенку из конины. Я не хотела проигрывать, поэтому все шла по намеченному плану в предвкушении победы. Ещё один конь, бежавший рядом, попытался укусить меня и скинуть Марго. Она била хлыстом соперника, а тот всё равно пытался прижать нас к бортику. Тогда я решилась сама укусить того коня. Редко злюсь, но иногда, бывает, доводят. Тогда терпению приходит конец и хочется показать, кто из нас кто. Я цапнула чужого  коня где-то около шеи. И они, наконец-то, тоже сошли с дистанции. Народ что-то кричал на трибунах, на которых яблоку негде было упасть. Люди толпились большая часть внизу, на верхних ложах лишь несколько человек. Наверно, самых избранных. Пока шла борьба между нами и Опалом, как выяснилось позже из вещания, мы чуть-чуть  потеряли в соревнованиях. Но всё равно оставалась надежда, горевшая в самом сердце неугасаемым источником. Она и придавала сил. Вдруг у меня появилось второе дыхание. Неприятное, конечно, явление в плане здоровья, но мозг на тот момент отключается и ты продолжаешь выполнять задания по инерции. Так и в моем случае: бежала, бежала, устала, но позже, не меняя уровня усталости, ноги автоматически передвигались сами собой. Марго кричала, что я – молодец, и чтобы продолжала в том же духе, так как финишная черта уже совсем близко. Она сгруппировалась, чтоб мне было легче продолжать борьбу. Передо мной остался лишь Буран , который тоже подает надежды в конной индустрии. Обогнать его было весьма сложно, но я не сдаюсь, меня не сломишь. Финишная черта оставалась буквально в сантиметрах тридцати, как Буран стал немного расслабляться и притормаживать. Как я предположила, что он уже почувствовал свою победу и сильно не спешил – кому-то еще, что ли, она достанется? Тогда я прибавила ход, из последних сил, поставив всё на кон, закрыв глаза, мчалась к своей победе, к своей мечте… «Результат покажет фотофиниш», – передали в вещании. Марго была тоже уставшей, но чуть менее меня. Буран стоял рядом и готовился к награждению, но я не теряла надежды и ждала результата. Жокей слезла с меня, хвалила за то, что я не свернула с пути и прошла с ней весь путь от начала и до конца. Буран сказал мне, что победы мне не видать. «Кто бы мне говорил! Не будь так самоуверен. Завышенная самооценка обычно к добру не приводит. Посмотрим!» – отвечала эгоисту. «Итак, по данным сделанного фотофиниша побеждает… Скорпи и её жокей Маргарита Ивченко! Они забирают золотые медали и почетные дипломы за участие и победу в двадцать вторых регулярных скачках на премию губернатора. Поздравляем!» – передавали в вещании. «Мы победили! Ура!» – кричала Марго. Андрей еле пробился к нам сквозь толпу, которая моментально окружила. Получив заветные награды и цветы, мы фотографировались для газеты, затем у моих тренеров брали интервью. Буран был вне себя от злости, но всё равно поздравил с победой, как бы случайно проходя мимо.
– Тебе тоже спасибо, – сказала я.
– За что? – недоуменно спросил Буран.
– За скачки с достойным соперником…
Он кивнул мне в ответ и ждал своего  жокея, пока тот поздравит мою Марго.
После такой увлекательной победы я вспомнила про маму и её ранение. Мой жокей поняла это, не знаю как, но поняла. Через неделю её вылечили, средств вполне хватило и даже осталось на питание, ветеринарные услуги и ещё. Марго и я стали не разлей вода. Карьера шла уверено вверх. Маму мою перевели в стойло напротив моего, что придавало еще больше уверенности и сил. Мы могли свободно общаться.
За столь короткое по человеческим меркам время своей жизни я поняла многое: ценить нужно не только тогда, когда потеряем, но и замечать тогда, когда оно рядом. Общаться могут и животные, и человек между собой, часто бывает, что животное лучше понимает без слов, чем человек с ними же. Мама – это самое дорогое, что есть в жизни: друзья могут забыть, парень или девушка – расстаться, и только мама – любить всегда и не смотря ни на что…