За бортом корабля – акварель чёрно-бурых кораллов,
Абрикосовый глянец бежит по гармонике волн.
Вроде кончилось всё, только траур в душе генерала,
Если жив он ещё, то унижен священный престол.
Ради Веры, Царя и Отечества – всё это в прошлом;
Умирали солдаты – их пухом прикрыла земля.
Церковь стала борделем, и сердцу от этого тошно,
А чужбина, увы, – не заменит часовен Кремля.
Револьвер у виска, как шальная амнистия чести,
Яркий свет на лазури небес отпускает грехи.
И улыбка на память судьбе – без желания мести,
Обагрилась вода и на волнах возникли круги.
Ты не знал, генерал, что Отчизна тогда не погибла,
Ересь тоже прошла очищение божьим огнём.
Что Великая Русь нерушима и вечна, как глыба,
Если наши святыни – семья и отеческий дом.
Слава пращуров реет на флаге былым триколором,
Три оттенка – за Веру, Престол и отважный Народ.
В этой гамме цветов для России и честь и опора,
От врагов защищают армейская доблесть и флот.
[Скрыть]Регистрационный номер 0284755 выдан для произведения:
За бортом корабля – акварель чёрно-бурых кораллов,
Абрикосовый глянец бежит по гармонике волн.
Вроде кончилось всё, только траур в душе генерала,
Если жив он ещё, то унижен священный престол.
Ради Веры, Царя и Отечества – всё это в прошлом;
Умирали солдаты – их пухом прикрыла земля.
Церковь стала борделем, и сердцу от этого тошно,
А чужбина, увы, – не заменит часовен Кремля.
Револьвер у виска, как шальная амнистия чести,
Яркий свет на лазури небес отпускает грехи.
И улыбка на память судьбе – без желания мести,
Обагрилась вода и на волнах возникли круги.
Ты не знал, генерал, что Отчизна тогда не погибла,
Ересь тоже прошла очищение божьим огнём.
Что Великая Русь нерушима и вечна, как глыба,
Если наши святыни – семья и отеческий дом.
Слава пращуров реет на флаге былым триколором,
Три оттенка – за Веру, Престол и отважный Народ.
В этой гамме цветов для России и честь и опора,
От врагов защищают армейская доблесть и флот.