"РОЖДЕСТВО. ДЕТИ"

[Скрыть] Регистрационный номер 0366611 выдан для произведения: «Рождественские  стихи. Дети».                                                          Эпиграф: «Теперь  мне  уже  больше  не  снятся  звёзды» (Св. Августин).
                                                       «Горек  хлеб  избранных» (из  раннехристианских  апокрифов)
 
Возьми  в  ладошку  колотый  орех  и  обожгись  рождественскою  свечкой,                                                 слегка  поплачь  сквозь  милый, грустный  смех  с  пленительной  задумчивостью  детской.                                         Ты   ждёшь  гостей… И  комнаты  чисты…Но  гости  эти  долго  не  приходят…                                                                                                         Глядишь, как  на  стекло  окна  цветы  морозцы   размечтательно  выводят.                                                                                                     Ты  ждёшь  гостей…И  комнаты  чисты…Но  гости  эти  долго  не  приходят…                                                              Глядишь, как  на  стекло  окна  цветы  морозцы  размечтательно  выводят.                                                               Ты  ждёшь  гостей, но  гости  не  придут, хоть  их  присутствию  всегда  ты  сопричастен.-                                                                        Они  уже  мгновенье  были  тут, сказав  тебе, сквозь  зыбкий  сон: «Несчастен».                                                                              А  ты  лишь  мальчик, хрупкий  как  стекло, с  улыбкою  наивных  упоений.                                                                                      И  до  сих  пор  тебе  во  всём  везло… «Но…» -головой  качает  добрый  гений.                                                              Ещё  ты  только  маленький  зверёк, мечтающий  уйти  дорогой  Млечной,                                                                    но,зажигая  робкий  огонёк, едва  ли  веришь   в  празщдник  скоротечный…
Ждал  и  другой , с  томлением  в  крови, приход  гостей  единственно  любимых, -                                                                          и  в  голосе  младенческой  любви  был  слышен  шорох  снов  неодолимых.                                                                                                               Он  ждал  гостей, но  знал, что  не  придут…Они  уж  были  в  снах  его  недавних                                       лишь  несколько  таинст венных  минут, сказав  ему  опять, что  он – Избранник.                                                            Он  всё  смотрел, как   ёлка  в  темноте  сверкала  разноцветною  гирляндой,                                                                             как  приглашённые  в  весёлой  суете  по  комнате  рассыпались  нарядной.                                                                         Там  белый  пух, там  жёлтый  апельсин, там  кто-то  скачет   и  кричит   овечкой…                                                                                              Смеются  все, но  грустен  тот, один, кто  сам  себя  обжёг  горящей  свечкой…                                                                            А  боли  не  было  и  удивился  он, и  долго  оставался  с  мрачным  взглядом. -                                        Был  сердцу  недоступен  боли  стон, - лишь  злая  грусть, пропитанная  ядом.                                                Лишь  злая  грусть  к  себе  его  влекла, на  горький  искус   вынуждая  совесть.-                                                                 Усмешка  тонкая  жестокого  чела  безумной  жизни  начинала  повесть…                                                                                        И  выпал  туз  в  колоде  старых  карт – Везенье  сильных. – Девочка  стояла                                                                         чуть  поодаль…Мистический  азарт   его  коснулся – девочка  упала…                                                                                                    И  так  беззвучно  плакала  она  и  непонятного  обидчика  жалела,                                                                       что  в  этот  миг  была  ему  страшна, хотя  так  кротко  на  него   глядела.                                                                                 И  он  задумался  в  рождест венскую  ночь, и  доброте  людской  он  не  поверил,                                                   и   он  хотел  бежать  отсюда  прочь, но   Кто-то  не  пустил  его  за  двери… 
Но  превый  тот  и  сам  ведь  не  уйдёт, кощунственно  не  станет  обжигаться,                                                             он  даже  этой  двери  не  найдёт, которая  НЕ  МОЖЕТ   ОТКРЫВАТЬСЯ.                                                                                                Всё  ж  гости  небывалой  красоты  ни  к  одному  не  явятся  на  праздник -                                                                    они  не  ценят  тех, кто  так  чисты  и  очень  мало  верят  в  сопричастных.                                             Второй – лишь  в  спешке  собранное  Я  ,-всё  то   же , что  в  начале  и  не  то  же…                                                                                                    А  первый – сон, зародыш  бытия: он  в  будущем   унижен  и  низлдолжен…                                          Он  долго  будет  ждать, и  Новый  Год  придёт  к  нему, как-будто  бы  случайно.                                                                                        И  тот,кто  з-а  окном  в  тот  миг  пройдёт, навек  останется  с  неразрешимой  тайной…                         Отец  - как  брат, и  матьт  была  добра, но  доброта  их  так  пуста  сегодня!                                                    Он  чувствует  теперь:  пора, пора   узнать, что  где-то  есть  края  Господни!                                                            «Не  улетай!»- лепечет  этот   свет… «Не  улетай!» - фольгою  серебрится.                                                                         «Не  улетай!» - мелькает  силуэт  за  ёлкою  испуганной  волчицы…                                                                         Ты – маленький, задумчивый  Христос, готовый  полюбить, но  нерасцветший,-                                                                ещё  не  выстрадавший  глаз  для  слёз… Тебе  ещё  не  скоро  станет  легшее…                                                Не  до  тебя  рождественским  гостям, тебя  в  худую  щёчку  чмокнет  мама,                                               и  старый  дед  с  ломотой  по  костям   в  дверь  позвонит  в  мешком  пустого  хлама.                             С  пропахшею  бензином  бородой, с  глазами, яркими  от  злого  алкоголя,                                                                 он, уходя, оставит  за  собой  подарок  незначительный  до   боли .
Но  девочкам, что  плакали  за  нас – негодные  и  гордые  страдальцы.-                                                                                 открыта  нами  чаемая  связь  и  духи  света  им  целуют  пальцы!                                                                                                             Мы  мнём  их, как  монахи  мнут  цветы,- непоняты, возвышены  и  строги…                                                             И  рвём  их, как  последние  мосты, а  впереди, быть  может, нет  дороги…                                                           И  потому,  в  рождественскую  ночь, опустошённому, так     безъисходно  тяжко:                                                                                                     ведь  не  спасла -  да  и  могла  ль  помочь? - покинутая   девочка-бедняжка.                                                 Она  глядит  из  дали  снеговой  невыстраданной, доброю  и  странной,                                                                                 сочувственно  качнувшей  головой, уже  такой  безвыходно  желанной…
Уж  скоро  всё  сольётся  в  смутном  сне:гирлянды, каламбуры, руки, свечи…                                                    Уж  скоро  грянут  музыкой  в  огне  сияющие  мраморные  плечи…                                                                        Уж  близок  вкус  шампанского  вина, ещё  чуть-чуть  и   зазвенят  бокалы -                                                                                          Но  маленькая  девочка  больна… В  глазах  её   печаль  и  веки  алы.