В моём дому, как в старом терему,
Сошлися... были, небыли, поверья,
Гаданья вещие, и тени недоверья,
И сны, что снились... вспомнить бы к чему.
А дом смолист, а дому двести лет,
А он стоит, из лиственницы слажен.
Из новоделов... лишь протянут свет,
Но если честно, он не столь и важен.
По вечерам мне книги не читать,
Уж глаз не тот, и устаю от чтенья.
А карты разложить, чтоб погадать,
Так лучше нет, чем свечек освещенье.
Ложатся карты на льняное полотно,
Одни кресты, и не одной бубновой.
И хитро смотрит месяц чрез окно,
Как я сдаю судьбе своей по новой.
В моём дому, как в старом терему,
Сошлися... были, небыли, поверья,
Гаданья вещие, и тени недоверья,
И сны, что снились... вспомнить бы к чему.
[Скрыть]Регистрационный номер 0133502 выдан для произведения:
В моём дому, как в старом терему,
Сошлися... были, небыли, поверья,
Гаданья вещие, и тени недоверья,
И сны, что снились... вспомнить бы к чему.
А дом смолист, а дому двести лет,
А он стоит, из лиственницы слажен.
Из новоделов... лишь протянут свет,
Но если честно, он не столь и важен.
По вечерам мне книги не читать,
Уж глаз не тот, и устаю от чтенья.
А карты разложить, чтоб погадать,
Так лучше нет, чем свечек освещенье.
Ложатся карты на льняное полотно,
Одни кресты, и не одной бубновой.
И хитро смотрит месяц чрез окно,
Как я сдаю судьбе своей по новой.
В моём дому, как в старом терему,
Сошлися... были, небыли, поверья,
Гаданья вещие, и тени недоверья,
И сны, что снились... вспомнить бы к чему.