Предисловие к стихам А.Тульского для готовящегося выпуска альманаха "Другой берег".
Вместо эпиграфа:
"Он умер, жить приготовляясь
Как жил, готовясь умереть"
(Тристан Корбьер - Фр. проклятый поэт )
Значимость - понятие далеко не субъективное, хоть и не однозначное, ведь личное не всегда ложное. Если эксперты от литературы смогут отыскать огрехи в его стихах,а некоторым досужим мудрецам покажется неубедительной логическая выверенность его историко-цивилизационных откровений, если даже какой-то философ-злопыхатель найдёт и у него вездесущее несовпадение принципа реальности и принципа теоретически ожидаемого, - всё равно, в общем и целом все достаточно близко знавшие Алексея, не усомнятся в незаурядности его таланта и масштабе личности, поистине всеохватывающе-универсальной, словно остаточное эхо уже безнадёжно забытого Ренессанса.
Вот иногда приходят в наш мир существа какого-то неземного качества. поистине достойные войти в Легенду, но мы этого пытаемся как-то особо не замечать и всяческими способами стараемся вписать, втянуть его на свой средне-житейский уровень, порой не гнушаясь, шутки ради, казалось бы вполне безобидными и даже забавными розыгрышами. хотя. по-существу нам давно ясно что это за птицы и что присланы они сюда явно не просто так, нам на потеху, а с какой-то крайне для нас любопытной, но мучительно непостижимой целью. Потом, когда они слишком рано и безвозвратно уходят мы начинаем уже по настоящему переживать, обвиняя себя , мол. недоглядели, ненароком усугубили, пусть и не со зла. но тем не менее...Но уже ничего не поправить. Всё кончено, возможно с их уходом весь мир потерял очередной редкий шанс стать чище, мудрее, совершеннее.
Вообще крайне коротка и неполноценнга жизнь любого, по-настоящему талантливого человека, хоть бы даже он и дотягивал почти до ста лет.. В этом случае кажется. что гений в нём умер ещё при жизни, так и не реализовав в полной мере всех отпущенных ему Богом возможностей. Человек стал повторяться, зачастую нести уже полную ахинею, содержание ещё по-прежнему яркое, но уже абсолдютно пустоцветное, появилась ущербная для творца потребность сравнивать себя с кем-то. Почти все так называемые классики впадали в это полуобморочное состояние затянутого заката. Но когда этот водораздел ещё не достигнут, когда жизнь ещё не стала отсроченной смертью и процесс творческой активности идёт по нарастающей волне синусоиды. возможного , когда мы с замиранием сердца ждали что вот-вот ... и появится очередное чудо, которое он вынашивал так долго, с такими многообещающими предвестиями!.. И вот тут произошёл этот несвоевременный обрыв, мгновенное прекращение некой священной связи с тем что сильнее и выше нас, что было нам дано в надежде на нашу зрелость и отзывчивость, но чему мы так и не решились всерьёз поверить, помочь осуществиться. Уже много раз так случалось в Истории. И я не побоюсь сказать, что считаю Алексея личностью исторического масштаба. Просто иногда бывает и так. что История не замечает настощих своих героев. вовлекаясь в глобальные шоу-иллюзии с бестолковыми масками-бесами.
Я как сейчас помню наши долгие многочасовые беседы с ним, когда ,вроде бы устоявшиеся и понятные истины доводились до пределов абсурда, когда всё ценное и знакомое превращалось в бурлящее море хаоса. из которого постепенно появлялись совершенно невообразимые вещи и мир естественным порядком приобретал новую всё более ясную и логичную форму-объяснение. Вообще темы для бесед были неисчерпаемы. Мы ощущали себя двумя творцами-открыватемями мира и чувствовали, что прикоснувшись лезвием своего анализа к его полупроявленной сущности. меняем его в корне, что этот мир уже никогда после нас не будет прежним. Когда мы обсуждали главы моего романа, поражала неподражаемая эквилибристика его экспромтов-рецензий, артистический рационализм самого блестящего качества. Это просто захватывало. Даже если критика была уничтожающе-разгромной, я в себе не находил повода для обиды, так как интелектуально и морально приобретал несравненно больше чем терял в смысле примитивных амбиций начинающего автора. До сих пор мне дороги наши шахматные баталии или эти полуночные посиделки с бутылкой вина (всегда отменного качества), с томиками Канта, Кастанеды или Иосифа Бродского ...До жути грустно, что всё это уже только прошлое.
Что я могу сделать в память о своём друге. Пожалуй только это : в чём-то поспособствовать публикации этих стихотворений. Да запечатлеют они на себе светлую память о необыкновенном и до сих пор близком ЧЕЛОВЕКЕ.
1.
Остывающий мир, замирающий метеболизм,-
сдох на пару минут, оживёшь, чтоб опять возвращаться.
Дохнут в холоде звери - в паскудной Вселенной цинизм
существуем как данность, чтоб вместе с Вселенной вращаться.
Кто-то сел на иглу, кто-то сдуру шагнул за окно,
Бог им в помощь, и суд только Божий, плюс квота на жалость
Началось всё с простого - мы боль заливали вином,
но она не тонула, а только кругом расплескалась.
Кто-то сказку придумал, мол, всё так заведено,
Эта подлая тема заложена, видимо , свыше
в беспросветный сценарий придурошного кино
на ходячий сюжет о повсюдно съезжающей крыше.
По сюжету есть цель, до неё суждено нам дойти,-
есть там Бог или нет, - добредёт кто, тогда разберётся.
Только (клизмой до горла) так хочется, плюнув, уйти,
в первобытную ночь утянув реквизитное Солнце.
2.
О, Господи, молю тебя, не дай
меня в мир дураков на поруганье.
Я есть , что есть. а больше - лишь желанье,
не попрекнуть тебя, ослабнув, невзначай...
...и снимется последняя печать,
и тот кто верил музыку услышит...
Ты отпусти меня, пусть буду третьим лишним
средь тех кто терпит всё и может ждать.
Мне будет стыдно дивных чёрных львов
и птиц чудесных в обновлённом небе
но стыд там потеряет право слов,-
к чему слова тем кто был жизни хлебом?..
Тогда ты превратишь меня в песок
на берегу реки, где плещут рыбы,
там где стопы твои пройти могли бы,
едва задев мой кварцевый зрачок.
3.
Свидетели свидетелей.Чего?
Уже неважно.Время истекает.
И соблазнённый праведностью Каин
прольёт на Авеля пушистое вино.
Похоже, что вселенская тоска
всё ж не привилась в мастерское племя -
финал Игры, уже в офсайде Время,
а Серебро лишь только на висках.
Хрен с Тульским, да беда отнюдь не в том
Все "Козы ностры" созданы Вийоном
плюс критики, создавшие ОМОНы -
ребро Адама, ставшее бедром.
Бог не простит поэтам Нищеты,
как не простил "совку", что нету тары
для алканавта с жаждой "солнцедара",
что сдать пришёл увядшие цветы.
И сказка, что дарован тем покой,
безгрешен кто по гамбургскому счёту.
Когда бы так - не чувствовал бы рвоту,
а просто б ограничился слезой.
4. "Лотто Милион"
В России вечные проблемы:
монголы, голод, демократ,
Кто жопу рвёт, кто-то рвёт вены,
иные с чувством говорят.
Но пара стройных ног в России
не чаще честного судьи,
и я сижу. такой красивый,
кручу мозги на бигуди.
Мне девку со звезды охота,
мой хрен стал мудр - ушёл в файф-тайм.
Я стал молиться по субботам,-
Господь услышал. И послал.
Есть пара стройных, только, дура,
а, может, умная, Бог с ней
Тоска и скука в бренном, Шура,
платите за кефир шустрей.
5.
Глупые слоны в неволе разжираются до того, что вес тела ломает позвоночник. У лётчиков аналогичная ситуация называется проскочить точку невозврата.
Белый снег, Мессир, белый снег.
скоро станет грязной водой.
Объясни , Мессир, что не так
что случилось с этой страной?
Кто дал право вам ( Видно Сам?)
показать мне поле чудес,
и не в том беда, что устал,
видно просто раньше исчез.
Если даром дана Игра,
значит шансов в игре этой нет,
значит, в рыбе мертва икра,
и к финалу идёт сюжет.
Отпусти их, Мессир, отпусти,
если мне по карману цена,
пусть Россия сумеет простить,
и пусть на троны ляжет вина.
6. "Прогулки босиком"
Не надо меня забывать, ибо вспомнится,
и помнить не надо, ибо забудется.
Я приношу удачу - всё ваше сбудется,
если, конечно, со мной не сориться.
Я на ковчеге Ноя так лихо смутировал:
из твари божьей стал чёрным котом,
впрочем я не поладил с чёртом.
Мой маршрут - исключительно вдоль улиц,
на пересеченьях альс фортуна исчезая.
Шагайте смело - наши пути не пересекутся.
Если вам путь перебегает одетая в чёрное кошка:
мстит закомплексованный чёрт
или потешается ангел Божий.
Мы для них существа второго сорта,
но в отличии от них, нам до них нет дела.
Мы ни есть, ни нет,
ибо только отсутствуя существуем.
Примите тени "ничто" ответ
на ваш "вопрос", вопрошаемый в "алилуйя".
Забвение непременно когда-нибудь вспомнится,
память непременно когда-нибудь забудется,
знайте о нас, не вспоминая,
как о домах на соседней улице.
Что ты сел на хвост моей паралельной?
Гляди под ноги. Зачем нам ссориться?
Мы не грозим, но всё реже жалеем
потенциальных недопокойников.
Мне не больно - ведь нас для них нет (как и их)
........
В мире, где весна повенчана с климаксом,
где наградой за это равноденствие с осенью
является предначертанность к гибели.
7. "Фарс-мажор"
Всё, имеющее конец, кончает,
и, как правило, под себя.
Это грустно только вначале,
когда можно всё то, что нельзя.
А потом весна вслед за осенью,
после первых гроз тёплый дождь,
и пусть в небо верхушки сосен,
но не нужен нам ржавый гвоздь.
Потому,что мы все повзрослели
до какого-то там ума.
а стреляются лишь Емели,
оттого, что пуста голова.
[Скрыть]Регистрационный номер 0405765 выдан для произведения:
А. Тульский (1961 - 2015)
1.
Остывающий мир, как скудеющий метеболизм,-
сдох на пару минут, оживёшь, чтоб опять возвратиться.
Дохнут в холоде цвери - в паскудной Вселенной цинизм
существуем как данность, от коей не откреститься.
Кто-то сел на иглу, кто-то сдуру шагнул за окно,
Бог им в помощь, и суд только Божий, плюс квота на жалость
Началось всё с простого - мы боль заливали вином,
но она не тонула, а только кругом расплескалась.
Кто-то сказку придумал, мол, всё так заведено,
Эта подлая тема заложена, видимо , свыше
в беспросветный сценарий придурошного кино
на ходячий сюжет о повсюдно съезжающей крыше.
По сюжету есть цель, до неё суждено нам дойти,-
есть там Бог или нет, - добредёт кто, тогда разберётся.
Только (клизмой до горла) так хочется, плюнув, уйти,
в первобытную ночь утянув маскарадное Солнце.
2.
О, Господи, молю тебя, не дай
меня в мир дураков на поруганье.
Я есть , что есть. а больше - лишь желанье,
не попрекнуть тебя, ослабнув, невзначай...
...и снимется последняя печать,
и тот кто верил музыку услышит...
Ты отпусти меня, пусть буду третьим лишним
средь тех кто стерпит всё и сможет ждать.
Мне будет стыдно дивных чёрных львов
и птиц чудесных в обновлённом небе
там стыд потеряет право слов,-
к чему слова тем кто был жизни хлебом?..
Тогда ты превратишь меня в песок
на берегу реки, где плещут рыбы,
там гле стопы твои пройти могли бы,
едва задев мой кварцевый зрачлк.
3.
Свидетели свидетелей.Чего?
Уже неважно.Время истекает.
И соблазнённый праведностью Каин
прольёт на Авеля пушистое вино.
Похоже, что вселенская тоска
всё ж не привилась в мастерское племя -
финал Игры, уже в офсайде Время,
а Серебро лишь только на висках.
Хрен с Тульским, да беда отнюдь не
Все "Козы ностры" созданы Вийоном
плюс критики, создавшие ОМОНы -
ребро Адама, ставшее бедром.
Бог не простит поэтам Нищеты,
как не простил "совку", что нету тары
для алканавта с жаждой "солнцедара",
что сдать пришёл увядшие цветы.
И сказка, что дарован тем покой,
безгрешен кто по гамбургскому счёту.
Когда бы так - не чувствовал бы рвоту,
а просто б ограничился слезой.
4. "Лотто Милион"
В России вечные проблемы:
монголы, голод, демократ,
Кто жопу рвёт, кто-то рвёт вены,
иные с чувством говорят.
Но пара стройных ног в России
не чаще честного судьи,
и я сижу. такой красивый,
кручу мозги на бигуди.
Мне девку со звезды охота,
мой хрен стал взросл - ушёл в файлтал.
Я стал молиться по субботам,
Господь услышал и послал.
Я стал честней семи судей.
Есть пара стройных, только дура.
А может умная, Бог с ней.
Здесь дамы не рождают чуда,
они рожают от блядей,
Тоска и скука в бренном, Шура,
платите за кефир быстрей.
5.
Глупые слоны в неволе разжираются до того, что вес тела ломает позвоночник. У лётчиков аналогичная ситуация называется проскочить точку невозврата.
Белый снег, Мессир, белый рак.
скоро станет грязной водой.
Объясни , Мессир, что не так
что случилось с этой страной?
Кто дал право вам ( Видно Сам?)
показать мне поле чудес,
и не в том беда, что устал,
видно просто раньше исчез.
Если дором дана Игра,
значит шансов в игре этой нет,
значит, в рыбе мертва икра,
и к финалу идёт сюжет.
Отпусти их, Мессир, отпусти,
если мне по карману цена,
пусть Росия сумеет простить,
и пусть на троны ляжет вина.
6. "Прогулки босиком"
Не надо меня забывать, ибо вспомнится,
и помнить не надо, ибо забудется.
Я приношу удачу - всё ваше сбудется,
если, конечно, со мной не сориться.
Я на ковчего Ноя так лихо смутировал:
из твари божьей стал чёрным котом,
впрочем я не полаил с чёртом.
Мой маршрут - исключительно вдоль улиц,
на пересеченьях альс фортуна исчезая.
Шагайте смело - наши пуи не пересекутся.
Если вам путь перебегает одетая в чёрное кошка:
мстит закомплексованный чёрт
или потешается ангел Божий.
Мы для них существа второго сорта,
но в отличии от них, нам до них нет дела.
Мы ни есть, ни нет,
ибо только отсутствуя существуем.
Примите тени "ничто" ответ
на ваш "вопрос", вопрошаемый в "алилуйя".
Забвение непременно когда-нибудь вспомнится,
память непременно когда-нибудь забудется,
знайте о нас, не вспоминая,
как о домах на соседней улице.
Что ты сел на хвост моей паралельной?
Гляди под ноги. Зачем нам ссориться?
Мы не грозим, но всё реже жалеем
потенциальных недопокойников.
Мне не больно - ведь нас для них нет (как и их)
........
В мире, где весна повенчана с климаксом,
где наградой за это равноденствие с осенью
является предначертанность к гибели.
7. "Фарс-мажор"
Всё, имеющее конец, кончает,
и, как правило, под себя.
Это грустно только вначале,
когда можно всё то, что нельзя.
А потом весна вслед за осенью,
после первых гроз тёплый дождь,
и пусть в небо верхушки сосен,
но не нужен нам ржавый гвоздь.
Потому,что мы все повзрослели
до какого-то там ума.
а стреляются лишь Емели,
оттого, что пуста голова.