Приозёрная стынь,
Травы в инее зябнут до стона,
И кадит, обгорев, на морозце прозрачно полынь.
Слышен мне в тишине, до хрустального ломкого звона,
Тихий гомон в вечор побелённых извёсткой святынь.
Колоколенки крест,
Догорает в закатном пыланье,
Осияя собой, благодатный осенний окрест.
И в нависшей тиши, в безраздельном тревожном молчанье,
Понимаю, до слёз - не уйти никуда, из святых сердцу мест.
На лампадку Луны,
Натыкаются сонные зори,
Обгорая дотла, опадая за озера сны.
А из диких степей, нагулявшись на вольном просторе,
Наплывает туман, собирая коней, белогривых своих, табуны.
Приозёрная стынь,
Травы в инее зябнут до стона,
И кадит, обгорев, на морозце прозрачно полынь.
Слышен мне в тишине, до хрустального ломкого звона,
Тихий гомон в вечор побелённых извёсткой святынь.
[Скрыть]Регистрационный номер 0120621 выдан для произведения:
Приозёрная стынь,
Травы в инее зябнут до стона,
И кадит, обгорев, на морозце прозрачно полынь.
Слышен мне в тишине, до хрустального ломкого звона,
Тихий гомон в вечор побелённых извёсткой святынь.
Колоколенки крест,
Догорает в закатном пыланье,
Осияя собой, благодатный осенний окрест.
И в нависшей тиши, в безраздельном тревожном молчанье,
Понимаю, до слёз - не уйти никуда, из святых сердцу мест.
На лампадку Луны,
Натыкаются сонные зори,
Обгорая дотла, опадая за озера сны.
А из диких степей, нагулявшись на вольном просторе,
Наплывает туман, собирая коней, белогривых своих, табуны.
Приозёрная стынь,
Травы в инее зябнут до стона,
И кадит, обгорев, на морозце прозрачно полынь.
Слышен мне в тишине, до хрустального ломкого звона,
Тихий гомон в вечор побелённых извёсткой святынь.