А скит мой такой одинокий.
В каких-то забытых лесах.
И только мой бог синеокий,
Пришел ко мне в тех голосах.
Мы с богом молитву шептали.
Мы плакали ночью и днем.
И бог меня вел через дали,
Усталым и вечным путем.
Мы молимся вере и стуже.
И вот в тишине этих рек.
Глаза его уже и уже.
И тайною стали навек.
Я верую в вечность и бога.
И вот одинокий в лесу.
А скит этот смотрит так строго.
И я эту строгость несу.
И птицы поют в отдаленье.
И снова вдали по ночам...
Какое-то странное пенье.
Мой бог заколдованный там.
И лес без конца и без края,
Опять надо мной загудел.
Какая-то вера слепая.
А я только плакал и пел.
Я плакал и снова молился.
Я плакал и снова молчал.
Костер этот там серебрился.
И новое сердце искал.
И в этом скиту за дождями,
Среди этих трепетных снов.
Мой бог,с голубыми глазами,
В костер этот,прыгнуть готов.
[Скрыть]
Регистрационный номер 0061787 выдан для произведения:
А скит мой такой одинокий.
В каких-то забытых лесах.
И только мой бог синеокий,
Пришел ко мне в тех голосах.
Мы с богом молитву шептали.
Мы плакали ночью и днем.
И бог меня вел через дали,
Усталым и вечным путем.
Мы молимся вере и стуже.
И вот в тишине этих рек.
Глаза его уже и уже.
И тайною стали навек.
Я верую в вечность и бога.
И вот одинокий в лесу.
А скит этот смотрит так строго.
И я эту строгость несу.
И птицы поют в отдаленье.
И снова вдали по ночам...
Какое-то странное пенье.
Мой бог заколдованный там.
И лес без конца и без края,
Опять надо мной загудел.
Какая-то вера слепая.
А я только плакал и пел.
Я плакал и снова молился.
Я плакал и снова молчал.
Костер этот там серебрился.
И новое сердце искал.
И в этом скиту за дождями,
Среди этих трепетных снов.
Мой бог,с голубыми глазами,
В костер этот,прыгнуть готов.