Я листаю страницы, что прошлого пылью пропахли, вновь ищу указатель к затерянным в бездне мирам, дни скрутились давно и в прорехах судьбы стали паклей, но иду безоглядно по склонам к святым очагам. Там по-прежнему варят кутью для святых и пророков, умывают от сажи слезами туманный алтарь... Уплывает корабль от причала "Надежда" до срока, и немеет от боли столетий сухая гортань.
Не смотрю я на звезды давно, /сбита с точного счета/, что безмерно сияют и падают дерзко к ногам, лишь с экрана Земли собираю на счастье скриншоты, но сутулится небо при виде бездушия ран. И в прослоенной тьме, и в безмерности нового круга я пытаюсь найти то, что стало отсчетом идей. В желтизне старых книг веет сумраком белая вьюга, Черный Роджер парит в бесконечности прожитых дней.
[Скрыть]Регистрационный номер 0041346 выдан для произведения:
Я листаю страницы, что прошлого пылью пропахли, вновь ищу указатель к затерянным в бездне мирам, дни скрутились давно и в прорехах судьбы стали паклей, но иду безоглядно по склонам к святым очагам. Там по-прежнему варят кутью для святых и пророков, умывают от сажи слезами туманный алтарь... Уплывает корабль от причала "Надежда" до срока, и немеет от боли столетий сухая гортань.
Не смотрю я на звезды давно, /сбита с точного счета/, что безмерно сияют и падают дерзко к ногам, лишь с экрана Земли собираю на счастье скриншоты, но сутулится небо при виде бездушия ран. И в прослоенной тьме, и в безмерности нового круга я пытаюсь найти то, что стало отсчетом идей. В желтизне старых книг веет сумраком белая вьюга, Черный Роджер парит в бесконечности прожитых дней.
Нечто глубоко индивидуальное, незаурядное. Вы вырываетесь из контекста обычной женской лирики глубокими строками с интересной подачей. Люблю читать такие! (У меня все больше сопливое))) С теплом.