Я проснулся сегодня от гомона птиц,
Липкий пот и сознанье в прострации.
Но нет сил разомкнуть свод закрытых ресниц:
Перед взором войны декорации.
Будто шквальным огнём поливало окоп,
Всё смешалось, земля сверху градом.
Я от шума разрывов очумел и оглох,
А товарищ снимает награды...
Я ему:- Ты чего?- ожидая подвох,
А он слово мне вымолвил грустно:
-Чую смерть, брат, прости, не могу, видит БОГ,
Скоро душу мою он отпустит.
И ногой за бруствер, подтянулся и в Ад,
Где судьба ткёт свинцовые сети.
Я схватил за сапог и ору:- Лезь назад,
Прекращай мне все выдумки эти!
Он упрям и силён, я -три ночи не спал,
Так и выволок в марево страха.
А в сознании гаденько мысль:- Всё, пропал,
Перемелет кровавая плаха.
Жажда жизни сильней, я в охапку его,
И скатился в воронку угрюмо.
Он кричит:-  Отпусти! А я в челюсть его,
Отвечаю:- О близких подумал?
Смерть принять в одночасье не стоит гроша,
Только много ль в поступке том прока?
Неприкаянной будет скитаться душа,
Если жизнь ты покинешь до срока.
И со злом  автомат ему в руки: - Держи!
Коль судьбу ты лихую пытаешь,
Я с гранатой до дзота, а ты мою жизнь
Со спины от огня прикрываешь.
И пополз я вперёд, всё на свете кляня,
Повязав его жизнью и смертью.
Захлебнулся дот пламенем злого огня,
Но не легче на сердце, поверьте.
Я взглянул на окоп, вдруг огромный фугас
Там раскрылся зловещею болью.
Получается, он в этот день меня спас,
Пробудив СОСТРАДАНЬЕ с ЛЮБОВЬЮ.
Перед чувствами вечными спасовала война,
Сбереглись мы от смерти объятий.
А сейчас равнодушия злая стена,
Злобой алчною душит нас, братья.
Я с сердечною болью возвращался в свой мир,
Где как -будто все вымерли чувства.
Нам ЛЮБВИ бы СВЯТОЙ взять в сердца ориентир,
И не будет казаться жизнь грустной.