Прирученное время
сжимает нам запястье и так ведёт без слов
туда, где мы со всеми, где было так со всеми,
где всем нам воздаётся по первое число.
Водою и огнём нас в завтрашнем встречают,
а в случае удачи – и медною трубой.
А люди снова плачут, смеются и мечтают,
ругаются и мирятся – друг с другом и с судьбой.
А люди ходят врозь, лицом к лицу не внемля
друг другу, как и времени, – пока горит звезда.
Ненастье, горе, бремя... Всё верят, что на время.
А время не на время, а время – навсегда.
И это всё само собою разумеется.
Хоть дружно, хоть поврозь – тот груз не скинуть с плеч.
А люди всё надеются: что было – переменится,
что было – перемелется, и той муки испечь.
А время нам подаст всё в самом лучшем виде,
в последнем лучшем свете – доступным и простым.
Увидим – удивимся, но будем не в обиде:
оно нам всё прощает, и мы ему простим.
Наручные часы, прирученное время
сжимает нам запястье и так ведёт без слов
туда, где мы со всеми, где было так со всеми,
где всем нам воздаётся по первое число.
Водою и огнём нас в завтрашнем встречают,
а в случае удачи – и медною трубой.
А люди снова плачут, смеются и мечтают,
ругаются и мирятся – друг с другом и с судьбой.
А люди ходят врозь, лицом к лицу не внемля
друг другу, как и времени, – пока горит звезда.
Ненастье, горе, бремя... Всё верят, что на время.
А время не на время, а время – навсегда.
И это всё само собою разумеется.
Хоть дружно, хоть поврозь – тот груз не скинуть с плеч.
А люди всё надеются: что было – переменится,
что было – перемелется, и той муки испечь.
А время нам подаст всё в самом лучшем виде,
в последнем лучшем свете – доступным и простым.
Увидим – удивимся, но будем не в обиде:
оно нам всё прощает, и мы ему простим.
Нет комментариев. Ваш будет первым!