[Скрыть]
Регистрационный номер 0015493 выдан для произведения:
«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.«Напиши про меня…»-
Попросил Некто
Я ничего не напишу,
Когда я вам в лицо гляжу,
Оно меня тревожит,
Вниманье отвлекает,
Что поэтесса может,
Когда она икает?
Набравши воздух – не дышу.
Молчу. Надутая сижу.
Стихов не возникает.
Я воздух выдыхаю. Икаю…
У вас и уши крендельком,
У вас и череп кабачком.
И выя огуречиком
Торчащая из плечиков…
Вы очень пахнете лучком
Репчатым!
Поэтесса
Была она в обществе милой,
Во всю пахитоски смолила,
Твердила, что пишет во сне,
Носила вуаль и пенсне.
Была с донжуанами близкой,
Любила паштет и сосиски,
Но вот её с грешной земли
Два ангела вверх унесли.
Не стало паштета на блюдах,
Вуали не стало и блуда,
Никто пахитоски не курит
И глазки в пенсне не прищурит.
И хоть поэтесс в мире – море,
Но курят они «беломоры»
И носят очки на носу,
И разную жрут колбасу.
И есть у них ручки. И ножки.
И даже пузырь мочевой,
А вот донжуаны в окошки
Не ломятся к ним с ночевой.
*
То ли скрипнет балконная дверь,
То ли стукнет пришелец из бездны,
Все дрожишь ты, пугливая дщерь,
Все пеняешь на разум болезный.
Перечитаны сотни томов,
Перепутаны авторы, строки.
Ум помножен на тыщи умов,
И безумье маячит в итоге.
Слог не ярок, кураж не идет,
Что уж там – даже скепсис покинул!
Впрочем, есть на земле идиот,
Что лениво малюет картины.
Он наносит вальяжно мазки,
И взирает на это с прищуром.
Идиоту плевать стихи -
Но КАКАЯ крапает их дура!
Подруге-поэтессе
Сестренка!
В нашем городе фалличном
Не то, чтобы нельзя закинуть ножки
Какому-нибудь олуху на плечи,
Но все они моральные уроды.
Посмотришь, с виду вроде бы мужик,
А приглядишься, он – труба на бане.
Для «круазе лямур» вполне годится,
Но иногда хотелось, чтоб язык
Использовался все ж по назначенью
И умное тебе произносил.
Иной язык несет, порой такое,
Что на него не грех надеть кондом.
Ну как же тут не материться, право?
Хотя я очень редко матерюсь,
За исключеньем, если это надо –
Как междометье иль кого послать,
Но если дама произносит «блядь!»,
То не всегда готова тут же дать,
Верней готова – было бы кому!
Подруге поэтессе-2
…Маленькой девочке очень вАжны
Сапожки с блестящими пряжками,
Мы с тобой поговорим однажды -
АнгелИцами, не замарашками.
Будет сиянье нам - не петард
Искусственный залп.
Самый светлоликий бастард
Это нам предсказал.
Помочь сайту
Поздравления
