Нынче небо залито в цвет солода - бурым.
Жалюзи чуть прикрыты и дремлют пока.
Нету звезд в пьяном небе, их больше не будет,
Только облако пены осядет слегка.
Косолапые лапы изношены Мишки,
Шестидневная плюш в половину лица.
Облысели все чувства, как автопокрышка,
И опилки в башке ждут начало конца.
Закричать громко "мама" прокуренной пипкой,
Не потащат за лапу в родной отчий дом.
Я древесный лак выпью, олифы, чуть липкой...
Промочу все опилки и в грезы потом.
Есть мечта - заменить все нутро синтепоном.
Ноу-хау не мокнет, почти не гниет.
Был здоров и залатанный в шапке с помпоном,
Пожалеет девчонка и вновь подберет!
Эта сказка придумана самообманом.
Ложь несоизмерима в волшебных рублях.
Я не чувствую боли, что кажется странным.
И стою - лапы в кровь на все тех же граблях.
Как любовь подошла сладко в цвет шоколада,
Ароматный восторг, кофе, блики акрила.
Я когда-то был рад, да и ты была рада,
[Скрыть]
Регистрационный номер 0238498 выдан для произведения:
Нынче небо залито в цвет солода - бурым.
Жалюзи чуть прикрыты и дремлют пока.
Нету звезд в пьяном небе, их больше не будет,
Только облако пены осядет слегка.
Косолапые лапы изношены Мишки,
Шестидневная плюш в половину лица.
Облысели все чувства, как автопокрышка,
И опилки в башке ждут начало конца.
Закричать громко "мама" прокуренной пипкой,
Не потащат за лапу в родной отчий дом.
Я древесный лак выпью, олифы, чуть липкой...
Промочу все опилки и в грезы потом.
Есть мечта - заменить все нутро синтепоном.
Ноу-хау не мокнет, почти не гниет.
Был здоров и залатанный в шапке с помпоном,
Пожалеет девчонка и вновь подберет!
Эта сказка придумана самообманом.
Ложь несоизмерима в волшебных рублях.
Я не чувствую боли, что кажется странным.
И стою - лапы в кровь на все тех же граблях.
Как любовь подошла сладко в цвет шоколада,
Ароматный восторг, кофе, блики акрила.
Я когда-то был рад, да и ты была рада,