Пришел в себя уже в палате, в глазах круги, катетер в вене
И персонажи в белом платье всё время двигались по «сцене».
А утром врач, по виду Главный, читал вердикт на редкость строгий,
Инфаркт обширный, трансмуральный, просите милости у Бога!»
Боль через сутки отпустила, незря муштруют эскулапов,
Душа общения просила, срывая с ртов беззвучных кляпы.
А их в палате было двое, как повезло его соседу!
Он у окна – оно живое, наверно с ним ведёт беседу!?
Его спросил, узнал про волю--- « Больничный парк! Багрянец неба!
И на скамье в объятьях двое, забыв о зрелищах и хлебе!»
Проговорили до отбоя, как Осень образы ваяла!
И зависть скользкою змеёю к нему вползла под одеяло.
В рассказах тех прошла неделя, змея шипя, кусала ноги,
Да как вообще они посмели его положить у порога!?
И вот соседу стало плохо, в удушье к кнопке он тянулся,
И тень металась скоморохом, второй постыдно отвернулся.
Сестра примчалась слишком поздно, и пот утёр реаниматор,
Над тишиною коматозной гром прогремел досады матом!
Был через день к окну положен, второй, о празднике мечтая,
Взглянул на улицу и чтоже? А перед ним стена глухая!
«Какая смена декораций! Что за картины он мне ведал?»
Узнал, что смолкнувший Гораций, к тому же был слепым соседом!
Пришло прозренье, осознанье, вот кто был истинно несчастным,
Но слыша горькие стенанья, не мог остаться безучастным!
Ю. Калушев г. Азов. стихотворное прочтение притчи. 16.11.2009г.
Помочь сайту
Поздравления
