Словно рисовая каша, снег в сугробах свят и сыр,
и местами в нём бугрятся черносливины машин.
Снег спасает души наши, но вовек не будет сыт
чёрный креп на чьих-то рясах, по косой на пузе сшит.
Для церковного гламура золотится цвет небес,
он пока ещё не знает, что к чему и для чего,
облаков архитектуру Бог не выдаст и не съест -
куча храмов на Синае - пшик, не более того.
Чахлый куст перед пещерой сохранил следы огня,
над скрижалями Завета не доплакал Моисей,
люди приняли на веру со смирением ягнят
песни жалкого поэта, "сумасшедшего" совсем:
не убий, не чти кумира, а субботу чти, как мать,
не болтай того о Боге, что не сказано тебе,
не желай богатства мира и не вздумай отнимать
у несчастных и убогих ни ослов, ни жён, ни бед,
ни побед, ни поражений - ничего, чем сам богат:
не отнять у ближних сирых заблуждений и обид,
но тебе давно уже нет равных в звёздах и в богах
по числу сердечных дырок за желание любить,
Человек - венец творенья, виноватый от вина,
и с вином обретший правду, словно кашу, на зубок...
... а клубничное варенье отличает от г**на
то, что запахом добра в нём наше сердце видит Бог.
Помочь сайту
Поздравления
