Ночное
небо втиснуто в квадрат
окна, не
занавешенного шторой.
Бессонница
опять поймала фарт,
вторую ночь берёт меня измором.
Давай с
тобою, Бог, поговорим,
не
вороша, отправим на растопку
моих прожитых лет календари,
что в памяти лежат
высокой стопкой.
Там было
всё:
и радость
новых встреч,
и счастье, и печаль, и боль разлуки,
любовь и нежность, и обид
картечь,
потеря близких, скорбь и бремя скуки.
Всё это
скрылось где-то позади.
За всё хочу сказать тебе спасибо.
Лишь об
одном ещё болит в груди -
чтоб, доживая, стариться красиво.
Теперь, с
уже разгаданной судьбой,
роптать о чём-то не имеет смысла.
Теперь
уже костлявая с косой
с манящим жестом над душой нависла.
Я кожей
ощущаю эту тень,
и не дано путей для отступлений,
и каждый новый следующий день
в любой момент окажется последним...
...Могу
ли я надеяться и сметь
просить тебя, едва собравшись с духом:
не
уготовь мне медленную смерть,
стать сумасшедшей немощной старухой!...
Летящий к
свету, ангелом влеком,
любой, найдя себя в расходном списке,
уйти
мечтает быстро и легко,
не став обузой ни себе, ни близким.
Да не
остави, праведный Иисус,
(прости, что имя поминаю всуе).
Бледнеет ночь к рассвету, и боюсь
уже
сегодня больше не усну я...