Ночь неслась по реке
Ночь неслась, по реке оседлавши волну,
Крепко взявшись за пенную гриву.
И томился, вздыхая, мир в сонном плену,
Обжигался туман о крапиву.
Из окна моего свет упал на траву,
И лежал расквадратнившим телом.
Я не думал вовек, что на слёзы порву,
Твой портрет нарисованный мелом.
Ничего не хотел, ничего не желал,
Разбивался об скучные будни.
И не видел, что собран уже трибунал,
В непреклонность одетые судьи.
Всё цеплялся за миг, время било в лицо,
И трещала морщинами кожа.
Мой испуганный крик отдавал хрипотцой,
Но готово проскрутово ложе.
И за то, что жизнь тратил не так же как все,
За слова, за стихи, за крамолу,
Недостоин, распятия стал на кресте,
Но зато пригвождён лихо полу.
И обиду солёную жадно лизал,
Хоть и грешен, но всё же шёл к раю.
Вылезали с глазниц по ресницам глаза,
И кричали: «Я каюсь, я каюсь…».
Ночь неслась, по реке оседлавши волну,
Крепко взявшись за пенную гриву.
И томился, вздыхая, мир в сонном плену,
Обжигался туман о крапиву.
Из окна моего свет упал на траву,
И лежал расквадратнившим телом.
Я не думал вовек, что на слёзы порву,
Твой портрет нарисованный мелом.
Ничего не хотел, ничего не желал,
Разбивался об скучные будни.
И не видел, что собран уже трибунал,
В непреклонность одетые судьи.
Всё цеплялся за миг, время било в лицо,
И трещала морщинами кожа.
Мой испуганный крик отдавал хрипотцой,
Но готово проскрутово ложе.
И за то, что жизнь тратил не так же как все,
За слова, за стихи, за крамолу,
Недостоин, распятия стал на кресте,
Но зато пригвождён лихо полу.
И обиду солёную жадно лизал,
Хоть и грешен, но всё же шёл к раю.
Вылезали с глазниц по ресницам глаза,
И кричали: «Я каюсь, я каюсь…».
Нет комментариев. Ваш будет первым!