Как будто слеп и глух, и равнодушен...

Как будто слеп
и глух,
и равнодушен:
никак, никак себя не усажу
за белый лист,
 за новую строку.
А ведь не так их много на веку…
Вот каждый день кричит мне:

- Ухожу!
Послушай, друг, послушай!
А ты меня запомнить не успел,
моих цветов и птичьих голосов,
жука-хруща с антенками усов,
который на твою кроссовку сел…
Как этот  мир  прекрасен  и воздушен!

Никак, никак…
А, может, ни к чему
держать перо – «орудие труда»?
Хоть и не слеп,
не глух,
не равнодушен,
поскольку снова льётся ерунда,
как говорят: ни сердцу, ни уму
и ни  столбу фонарному не нужен
твой взгляд на жизнь…
Но вот ведь:  облака,
холодный дождь,
и ветер в окна бьёт.
Послушай, брат,  послушай!
И этот  непредвиденный налёт
объединит  секунду  и века
в один  ещё возможный сладкий  вдох,
в желание  принять  в себя  любовь,
преодолеть и немощность, и боль,
и светлым «Ах!» закрыть печальный  «Ох…»,
чтоб   все мои оставшиеся дни
(а сколько их – я думать не хочу)
прошли  в весеннем половодье чувств,
в той  стороне, где с нею мы  одни.
Не раз об этом  счастье  я мечтал,
и строил бриги, 
ставил паруса
в надежде на земные  чудеса,
И плыл за горизонты.
Где-то там
воображенья  вечные сады
нас принимают под густую сень,
И мы живем без лжи  и суеты,
И я запоминаю каждый день!