Житьё-игра-семья-питьё-распутство...
Все чаще мысль: ты в жизни все сыграл.
Вдруг осознаешь,- это не искусство
изображать, как Гамлет умирал.
И говоришь себе: "Не трать усилий,
не тот герой, кто в схватке победил".
И вспомнишь ту, в венке из белых лилий,
которую ты, походя, убил.
Безумная? Конечно же, безумна
и даже больше - су-ма-сшед-ша-я:
отчаянно, поспешно и бездумно
всю жизнь свою с твоей связавшая.
И в сказке про Ромео и Джульетту
Монтекки с Капулетти станет жаль,
и Каина, бредущего по свету,
и вечную жидовскую печаль.
И всех собак, из дома убежавших,
и всех отцов, покинувших семью,
и жен, своих мужей не удержавших,
и стариков, влачащих жизнь свою.
Ты пожалеешь всех на этом свете
и даже тех, чье бремя исполать,
почувствуешь, что все мы Божьи дети
и испытаешь в сердце благодать.
Ты вскинешь к небу в покаянье руки
И даже бросишь, просветлённый, пить…
Но лишь Офелии почти святые муки
не искупить. И Гамлету не жить.
[Скрыть]Регистрационный номер 0332527 выдан для произведения:
Житьё-игра-семья-питьё-распутство...
Все чаще мысль: ты в жизни все сыграл.
Вдруг осознаешь,- это не искусство
изображать, как Гамлет умирал.
И говоришь себе: "Не трать усилий,
не тот герой, кто в схватке победил".
И вспомнишь ту, в венке из белых лилий,
которую ты, походя, убил.
Безумная? Конечно же, безумна
и даже больше - су-ма-сшед-ша-я:
отчаянно, поспешно и бездумно
всю жизнь свою с твоей связавшая.
И в сказке про Ромео и Джульетту
Монтекки с Капулетти станет жаль,
и Каина, бредущего по свету,
и вечную жидовскую печаль.
И всех собак, из дома убежавших,
и всех отцов, покинувших семью,
и жен, своих мужей не удержавших,
и стариков, влачащих жизнь свою.
Ты пожалеешь всех на этом свете
и даже тех, чье бремя исполать,
почувствуешь, что все мы Божьи дети
и испытаешь в сердце благодать.
Ты вскинешь к небу в покаянье руки
И даже бросишь, просветлённый, пить…
Но лишь Офелии почти святые муки
не искупить. И Гамлету не жить.