Продолжим игру.
Новый день наступает.
Вот, маски наброшены вместе с одеждой.
Вот, кто-то не с той ноги молча ступает,
Другой засветился улыбкой-надеждой.
Вот страсть пролетает, нагнувшись, в сторонке.
Ее не обгонят приличные лица:
Подчеркнуто милые с крыльями птицы,
Со взглядом суровым в затылок, вдогонку.
А маска пьянчуги? –
В бушлате, не брита,
И взглядом похмелья - добыть бы где трешку.
А вот – расфуфырена модою. Сыта.
Смотреть не желает на мелкую сошку.
Лисою-ехидной изюминку-пошлость,
Как роспись цветастую, нам преподносит
И ложью ее лакирует, как новость,
Где ближних и прежних по чем зря поносит.
Медведем рычит и оскалом пугает,
И, как попугай, верещит и ругает.
Прикинуться может и доброй овечкой,
И зайцем ушастым, сверчком, что за печкой.
И так примеряем их ежеминутно.
Одни для друзей, для начальников нудных.
Другие в семье, на работе, на пляже,
И даже в постели. С любимыми даже.
Зачем та игра.
Что на жизнь остается?
И где же лицо, что душою смеется?
Где ваши простые слова? –
Я не знаю.
Лишь маски, лишь маски, лишь маски…-
Зевают.
[Скрыть]Регистрационный номер 0008051 выдан для произведения:
Продолжим игру.
Новый день наступает.
Вот, маски наброшены вместе с одеждой.
Вот, кто-то не с той ноги молча ступает,
Другой засветился улыбкой-надеждой.
Вот страсть пролетает, нагнувшись, в сторонке.
Ее не обгонят приличные лица:
Подчеркнуто милые с крыльями птицы,
Со взглядом суровым в затылок, вдогонку.
А маска пьянчуги? –
В бушлате, не брита,
И взглядом похмелья - добыть бы где трешку.
А вот – расфуфырена модою. Сыта.
Смотреть не желает на мелкую сошку.
Лисою-ехидной изюминку-пошлость,
Как роспись цветастую, нам преподносит
И ложью ее лакирует, как новость,
Где ближних и прежних по чем зря поносит.
Медведем рычит и оскалом пугает,
И, как попугай, верещит и ругает.
Прикинуться может и доброй овечкой,
И зайцем ушастым, сверчком, что за печкой.
И так примеряем их ежеминутно.
Одни для друзей, для начальников нудных.
Другие в семье, на работе, на пляже,
И даже в постели. С любимыми даже.
Зачем та игра.
Что на жизнь остается?
И где же лицо, что душою смеется?
Где ваши простые слова? –
Я не знаю.
Лишь маски, лишь маски, лишь маски…-
Зевают.
Меняю маски я порой бездумно, Быть может не единожды на дню. Хотя собой быть хочется безумно, Но, ведь без маски, быстро я сгорю. Кружатся маски, словно в карнавале, И кто под ними, можешь не узнать. Им стоит верить? Думаю едва ли... Лицом к лицу, лица не увидать. ******************************************** Спасибо, Олег! Очень тонко подмечено.
Валерий, спасибо. Наверно, одним из первых авторов этой мысли был тот, кто сказал "вся жизнь - театр" - Вильям Шекспир. Другой, чуть менее известный писатель-эзотерик Карлос Кастанеда, в своих книгах тоже очень просто рассказал, что весь создаваемый нашим сознанием мир есть ничто иное, как большая иллюзия (Великая Майя в ведической культуре), и, поскольку мы в своей основной массе слепые(т.е. не видим причину происходящих событий, не видим ее энергетику), то все наши последующие действия являются просто глупостью. Задача человека, который это осознал, сделать эту глупость контролируемой. И относится к происходящему с улыбкой и созерцательностью, надевая очередную маску.