Полуночной порой снова чудятся крики,
Стоны слышатся мне, будто снова в бою.
Вновь за сорок шагов злобой скошены лики,
Матерь божью кленя целят в душу мою.
Я бы круг разорвал, и упал бездыханным,
Только судьбы свои не дано нам решать.
И которую ночь, Сашка, брат мой названный,
Умирая хрипит – Должен ты добежать.
И я снова бегу, плохо слушают ноги,
На губах крик застыл , и стрелять не могу.
Эти сорок шагов, и друзей своих многих,
До могильной плиты , я забыть не смогу.
Мне себе не простить материнские слёзы,
Трудно мне заглянуть их девчёнкам в глаза.
Почему же несбыточны девичьи грёзы?
Ничего не могу я в ответ им сказать.
А по снежным полям, по кубанским станицам,
Побежали ручьи – здесь ликует весна.
И с далёких краёв возвращаются птицы,
Только многим парням не вернутся сюда.
[Скрыть]
Регистрационный номер 0102471 выдан для произведения:
Полуночной порой снова чудятся крики,
Стоны чудятся мне, будто снова в бою.
Вновь за сорок шагов злобой скошены лики,
Божью матерь ругая, целят в душу мою.
Я бы круг разорвал, и упал бездыханным,
Только судьбы свои не дано нам решать.
И которую ночь, Сашка, брат мой названный,
Умирая хрипит – Должен ты добежать.
И я снова бегу, плохо слушают ноги,
На губах крик застыл , и стрелять не могу.
Эти сорок шагов, и друзей своих многих,
До могильной плиты , я забыть не смогу.
А по снежным полям, по Кубанским станицам,
Побежали ручьи – здесь ликует весна.
Здесь с далёких краёв возвращаются птицы,
Только многим парням не вернутся сюда.