Сенька-сокол

То не сокол в силках – молодец в кандалах
По двору заводскому шагает.
Дни прошедшей любви не вернуть назад.
Кандалы на ногах монотонно звенят,
Парень злую судьбу проклинает.
Не видать больше красного солнца ему,
Песни той не слыхать соловьиной
И рассвет не встречать, и закат провожать
Не придется Семену с любимой.
Шум лесного ручья, дождь и радуги цвет
Позабыть должен Сенька в неволе,
Позабыть должен Дунины руки, глаза.
По щеке рассеченной скатилась слеза.
Нету лады – боль только и горе.
Думы черные Сенькину душу грызут,
Разрывают горячее сердце.
Кандалы по ногам словно молотом бьют,
О проклятой неволе забыть не дают.
От судьбы ему некуда деться.
За пять радостных дней плата страшная.
«Вы прощайте, свобода и воля!
Шахта молодость, силы и жизнь заберет.
Даже ворон-могильщик не найдет –
Вот какая мне выпала доля!»
Где же правда? Ведь все перед богом равны!
Так писание с детства нас учит
Почему же холопы не могут любить?
Почему я любимую должен забыть?
Где она? Какова ее участь?
Для чего бога молят холопы тогда,
Бьют поклоны, посты соблюдают?
Видно, Бог отвернулся от бедных людей.
Ему каты- Демидовы ближе, родней –
Им любые грехи отпускает!
Сколько душ ни за что загубили они!
День и ночь палачам есть работа.
День и ночь плачут женщины, плачут навзрыд:
«Мой муж, сын или брат замордован, забит,
а, быть может, еще кандалами венит?
Так Демидовым стало охота»
До каких пор терпеть это будет народ,
Палачей-вурдалаков бояться?
Не достать ли свой нож?
И проклятых господ обозленный народ
На куски разорвет!
Ведь терять-то нам нечего, братцы!
Снова вспомнил Семен, что теперь его ждет
До конца дней проклятая яма.
Ни один рудокоп не вернулся на верх.
Порешить бы конвой да уйти бы не грех,
Но шатается Сенька, как пьяный.
Нету сил, нету мочи, и раны болят
Пальцы сломаны, от боли.
Кандалы на ногах все звенят и звенят,
И кандальщику вслед люди с болью глядят
Эх, Семен! Не видать тебе воли!