эммануэль умерла
Я моряк серебристого знака.
В эту ночь должен просто тонуть.
Ты глядела с уставшего мрака,
Предлагая уставшую грудь.
Порноженщина...звезды и дали.
Сколько этих звенящих ночей.
Моряки вам любовь предлагали,
Отползая по трюмам,от вшей.
А на звездах опять та истома.
Тишина,тишина,полумрак.
Не дойдя до публичного дома,
В вас устало влюблялся моряк.
И обстрел в этой ночи окаянной.
Где я был черным паром согрет.
Порноженщина в дымке туманной,
Отпевает нас тысячи лет.
Мы тонули,тонули и знали,
Что молитвы до нас не дойдут.
А глаза серебристой печали,
Там на дне,так загадочно ждут.
Моторист,с перешибленным взглядом,
Мне кричал-Я ослеп,я ослеп!
Порноженщина,с порнонарядом,
Приходила в плавучий наш склеп.
Перед адом...и где-то в тумане.
После ада...и где-то во мгле.
Ты в уставшем ночном сарафане.
Ты одна...на уставшей земле.
Моторист и кричал,и смеялся.
И все бабу какую-то звал.
Порноженщина,я не влюблялся.
А сожженной рукой обнимал.
Покачнулись зарницы и зори.
И опять зашептали в ответ.
Моторист,на тонувшем моторе,
Был твоей красотою согрет.
Он опять среди стона и крика.
В этом вечном и вечном аду.
Я не видел загадочней лика.
И его...никогда не найду.
Я моряк серебристого знака.
В эту ночь должен просто тонуть.
Ты глядела с уставшего мрака,
Предлагая уставшую грудь.
Порноженщина...звезды и дали.
Сколько этих звенящих ночей.
Моряки вам любовь предлагали,
Отползая по трюмам,от вшей.
А на звездах опять та истома.
Тишина,тишина,полумрак.
Не дойдя до публичного дома,
В вас устало влюблялся моряк.
И обстрел в этой ночи окаянной.
Где я был черным паром согрет.
Порноженщина в дымке туманной,
Отпевает нас тысячи лет.
Мы тонули,тонули и знали,
Что молитвы до нас не дойдут.
А глаза серебристой печали,
Там на дне,так загадочно ждут.
Моторист,с перешибленным взглядом,
Мне кричал-Я ослеп,я ослеп!
Порноженщина,с порнонарядом,
Приходила в плавучий наш склеп.
Перед адом...и где-то в тумане.
После ада...и где-то во мгле.
Ты в уставшем ночном сарафане.
Ты одна...на уставшей земле.
Моторист и кричал,и смеялся.
И все бабу какую-то звал.
Порноженщина,я не влюблялся.
А сожженной рукой обнимал.
Покачнулись зарницы и зори.
И опять зашептали в ответ.
Моторист,на тонувшем моторе,
Был твоей красотою согрет.
Он опять среди стона и крика.
В этом вечном и вечном аду.
Я не видел загадочней лика.
И его...никогда не найду.
Нет комментариев. Ваш будет первым!