Дело было в испанской деревне
У самых ног Пиреней.
Там, где прозрачные тени
Раскрывают ладони при встрече дождей.
Внимая голосу горной реки
И глядя закату в глаза,
Молчала женщина в объятьях тоски,
А на щеке её сияла слеза.
Её именем были названы войны,
Во славу ей был построен собор.
За глаза ей били поклоны
Дон Хуан и старина Сальвадор.
Один матрос был много наслышан о ней
И искал её, чтобы только взглянуть.
С тех пор, как его корабль отчалил от Пиреней,
Он никак не может уснуть.
Было дело и я попал в эти сети
Разгадки секрета тех слёз.
Чертил круги по солёному ветру
И варил зелье из коричневых роз.
Все люди пожимали плечами,
Читая вопрос у меня на губах.
Мудрецы только мудро молчали,
А эта женщина так же сидела в слезах.
Мой приятель и странник Никитин
Перед тем, как снова уплыть,
Подарил мне серебряный свитер
И сказал, что он знает, как быть.
Мы сидели с ним возле камина
И пили можжевеловый чай.
Атлантический ветер обдувал наши спины
И на столе рыдала свеча.
В стране Морфея на чёрном холме
В светлой хижине крепкого сна
В простом платье из тополей
Меня, наконец, посетила она.
Я спросил: «Что же мне делать?
По ком твои слёзы ответь?!»
Она сказала: «Если ты перестанешь мне верить,
Тебе будет не о чем петь».
С тех пор прошло три тысячи вёсен
И время смешалось с золой.
Тех, кто когда-то лил слёзы,
Бронзовый панцирь накрыл с головой.
Теперь святой виночерпий
И слепой мудрец водолей
Сидят здесь, вспоминая о небе,
А я вспоминаю о ней.
[Скрыть]Регистрационный номер 0437280 выдан для произведения:
Дело было в испанской деревне
У самых ног Пиреней.
Там, где прозрачные тени
Раскрывают ладони при встрече дождей.
Внимая голосу горной реки
И глядя закату в глаза,
Молчала женщина в объятьях тоски,
А на щеке её сияла слеза.
Её именем были названы войны,
Во славу ей был построен собор.
За глаза ей били поклоны
Дон Хуан и старина Сальвадор.
Один матрос был много наслышан о ней
И искал её, чтобы только взглянуть.
С тех пор, как его корабль отчалил от Пиреней,
Он никак не может уснуть.
Было дело и я попал в эти сети
Разгадки секрета тех слёз.
Чертил круги по солёному ветру
И варил зелье из коричневых роз.
Все люди пожимали плечами,
Читая вопрос у меня на губах.
Мудрецы только мудро молчали,
А эта женщина так же сидела в слезах.
Мой приятель и странник Никитин
Перед тем, как снова уплыть,
Подарил мне серебряный свитер
И сказал, что он знает, как быть.
Мы сидели с ним возле камина
И пили можжевеловый чай.
Атлантический ветер обдувал наши спины
И на столе рыдала свеча.
В стране Морфея на чёрном холме
В светлой хижине крепкого сна
В простом платье из тополей
Меня, наконец, посетила она.
Я спросил: «Что же мне делать? По ком твои слёзы ответь?!»
Она сказала: «Если ты перестанешь мне верить,
Тебе будет не о чем петь».
С тех пор прошло три тысячи вёсен
И время смешалось с золой.
Тех, кто когда-то лил слёзы,
Бронзовый панцирь накрыл с головой.
Теперь святой виночерпий
И слепой мудрец водолей
Сидят здесь, вспоминая о небе,
А я вспоминаю о ней.