Письмо.

Чистый лист, ничего еще нет,
Ни героев и ни событий,
Не спет ни единый куплет,
И нет пока новых открытий,
Чистый лист, новорожден и нов,
Но, струны уже зазвучали,
И старинною вязью из слов,
На белом листе оседали,
То мальчишка сидел за столом,
Выводил вензеля кружевные
По краю листка, чтоб потом
Заполнить стихом в середине:
"Я встретил вас раз лишь, и все,
Полюбил ваши черные кудри,
Пред глазами лишь ваше лицо,
Что белее изысканной пудры,
Ваши губы нежней лепестков,
И глаза глубже всяких колодцев,
Нет счастливее мне теперь снов,
Как до вашей руки дотронуться".
Запечатал и надушил
Дорогими духами отца,
И на кухню тайком подложил,
Сам бежал при румянце лица,
Письмо то нашла повариха,
Дородная дама в телах,
Она распечатала лихо,
И руками всплеснула, ах!!!
Долго потом вертела
Письмо это перед окном,
Вот ведь какое дело,
Ни кому и ни от кого,
И решила умишком легко,
Запах духов знакомый,
Вдовец, но не евнух, того,
Пусть лишь уснут все в доме.
Разбужен был ночью дом,
-Да, баба, ты что, сдурела,
под одеяло ко мне тайком,
обезумела, обнаглела!!!
Повариха, руки в бока,
На барина глянув грозно,
-А письмо я писала сама?
-Письмо? Ты это серьезно?
Полетело письмо в лицо,
-А на утро завтрак не ждите,
я буду спать все равно,
что хотите, в кухне ищите!
Хозяин письмо прочел,
И смеха раздался грохот,
Разбужен был снова дом,
Вот, где не ждал подвоха,
Служанку пятнадцати лет
Взял поварихе в подмогу,
Барчуку-то шестнадцать лет,
Сын растет и растет тревога.
Чистый лист, новорожден и нов,
Но, струны уже зазвучали,
И старинною вязью из слов,
На белом листе оседали,
То мальчишка сидел за столом,
Выводил вензеля кружевные
По краю листка, чтоб потом
Заполнить стихом в середине.