Где-то, когда-то я видела эти глаза:
Мудрые, добрые, с блеском медовых искринок...
Я вспоминаю, по образам чудным скользя,
Твёрдость походки и звучность от лёгких ботинок...
Раньше мне снилось, что я находила ключи,
Тут же терялась в руинах песчаных конструкций...
Где же ты был? Слышишь, бешено сердце стучит?
Если то сон, я хочу от него не очнуться!
Как же спокойно о многом с тобою молчать:
Я и без слов о тебе и тебя понимаю...
Это мой плен, но какая же в нём благодать!
В нём затаилась частичка библейского Рая,
Где я ласкаюсь усладой отзывчивых губ,
И растворяюсь до квантов незримою негой.
Знаю, что больше по-прежнему жить не смогу...
И улетаю. И знаю, что ты моё небо!
Небо, в котором бушует страстями гроза,
И от разрядов я телом невольно слабею...
Думала раньше, что счастьем забыться нельзя,
Нынче я знаю, что много чего не умею.
[Скрыть]Регистрационный номер 0424891 выдан для произведения:
Где-то, когда-то я видела эти глаза:
Мудрые, добрые, с блеском медовых искринок...
Я вспоминаю, по образам чудным скользя,
Твёрдость походки и звучность от лёгких ботинок...
Раньше мне снилось, что я находила ключи,
Тут же терялась в руинах песчаных конструкций...
Где же ты был? Слышишь, бешено сердце стучит?
Если то сон, я хочу от него не очнуться!
Как же спокойно о многом с тобою молчать:
Я и без слов о тебе и тебя понимаю...
Это мой плен, но какая же в нём благодать!
В нём затаилась частичка библейского Рая,
Где я ласкаюсь усладой отзывчивых губ,
И растворяюсь до квантов незримою негой.
Знаю, что больше по-прежнему жить не смогу...
И улетаю. И знаю, что ты моё небо!
Небо, в котором бушует страстями гроза,
И от разрядов я телом невольно слабею...
Думала раньше, что счастьем забыться нельзя,
Нынче я знаю, что много чего не умею.