Двадцать дней до весны и - тревожных ночей.
Под февральский оркестр кружит белая вьюга.
Я закутаюсь в плед, сделав чай горячей
И представлю, что мы в двух шагах друг от друга.
Даже если придумаю встречу с тобой,
Мне - никто не указ. Для мечты нет запрета.
Вдруг рассеется медленно свет голубой,
Возвратив нас обратно, в прошедшее лето.
И - не страшен мороз, будь он очень сердит.
Подышу на стекло. Средь узорных колечек
Пусть с окна в хрупкий мир, улыбаясь, глядит
Нарисованный мною смешной человечек.
Он – частичка тепла, милый ангел зимы,
Охраняющий дом. Жаль в итоге - невечный.
Греем души от холода, лечимся мы
Каждой искрой костра, без микстуры аптечной.
Двадцать дней до весны и - тревожных ночей.
Под февральский оркестр кружит белая вьюга.
Я закутаюсь в плед, сделав чай горячей...
Только мы навсегда далеки друг от друга.
[Скрыть]Регистрационный номер 0438619 выдан для произведения:
Двадцать дней до весны и - тревожных ночей.
Под февральский оркестр кружит белая вьюга.
Я закутаюсь в плед, сделав чай горячей
И представлю, что мы в двух шагах друг от друга.
Даже если придумаю встречу с тобой,
Мне - никто не указ. Для мечты нет запрета.
Вдруг рассеется медленно свет голубой,
Возвратив нас обратно, в прошедшее лето.
И - не страшен мороз, будь он очень сердит.
Подышу на стекло. Средь узорных колечек
Пусть с окна в хрупкий мир, улыбаясь, глядит
Нарисованный мною смешной человечек.
Он – частичка тепла, милый ангел зимы,
Охраняющий дом. Жаль в итоге - невечный.
Греем души от холода, лечимся мы
Каждой искрой костра, без микстуры аптечной.
Двадцать дней до весны и - тревожных ночей.
Под февральский оркестр кружит белая вьюга.
Я закутаюсь в плед, сделав чай горячей...
Только мы навсегда далеки друг от друга.