В ней сквозь века - судьба и лира, Она взошла на пьедестал, Ещё задолго до Шекспира. О ней античная Сафо, В прекрасном «Гимне Афродиты», Писала в духе Комильфо, Как все тогдашние пииты.
Каттул, Гораций, Марциал! Пред нею души обнажали, За что венок и пьедестал Себе в веках строфой создали.
Петрарка, Данте и Шекспир! Любви творцы и трубадуры, Там торжеству искуссных лир, Внимали пылкие натуры.
А сам лорд Байрон?..О!...кумир! Её певец, мудрец, паломник, От магнетизма рифмы – Мир Был его трепетный поклонник.
Ронсар, де Вега и Серей! Пажи безумий страсти нежной, Благоговели перед ней – Слегка коварной, но - безбрежной.
Она прошла через года, И век любви возглавил Пушкин! На Петропавловке тогда О ней вовсю гремели пушки!
А Дельвиг, Тютчев, ЯзыкОв! Влюблённый Фет, Толстой, Романов! Каких ещё прекрасных слов Достойны вечные романы?!
Любовь - есть музыка сердец! Всепоглощающее чувство, Она и светоч, и венец,
[Скрыть]Регистрационный номер 0445991 выдан для произведения:
Любовь!...Ну кто её не знал?!
В ней сквозь века - судьба и лира, Она взошла на пьедестал, Ещё задолго до Шекспира. О ней, античная Сафо, В прекрасном «Гимне Афродиты», Писала в духе Комильфо, Как все тогдашние пииты.
Каттул, Гораций, Марциал! Пред нею души обнажали, За что венок и пьедестал Себе в веках строфой создали.
Петрарка, Данте и Шекспир! Любви творцы и трубадуры, Там торжеству искуссных лир, Внимали пылкие натуры.
А сам лорд Байрон?..О!...кумир! Её певец, мудрец, паломник, От магнетизма рифмы – Мир Был его трепетный поклонник.
Ронсар, де Вега и Серей! Пажи безумий страсти нежной, Благоговели перед ней – Слегка коварной, но - безбрежной.
Она прошла через года, И век любви возглавил Пушкин! На Петропавловке тогда О ней вовсю гремели пушки!
А Дельвиг, Тютчев, ЯзыкОв! Влюблённый Фет, Толстой, Романов! Каких ещё прекрасных слов Достойны вечные романы?!
Любовь - есть музыка сердец! Всепоглощающее чувство, Она и светоч, и венец,