Соседка с низу, этакая жаба,
Вторые сутки всё квакает под дверью.
То угрожает взять меня за жабры,
То верещит, что должен ей теперь я.
.
Её ремонт – восьмое чудо света,
А я, алкаш, заделав Ниагару,
Теперь затихарился. Денег нету?
И через суд грозит мне божьей карой.
.
Вторые сутки на паркете лужи,
Вторые сутки числюсь в идиотах.
А ведь когда то я её утюжил,
И между нами даже было что то.
.
И это “что то”, типа, были чувства.
Теперь до чувств той жабе нету дела.
Паркет – произведение искусства,
А потолок – Сикстинская капелла.
.
Картины кисти мастеров различных,
Голландцев всяких и фламандцев тоже
Я так же ей, урод, угробил лично,
А за одно диван, обитый кожей
.
Какого то жирафа из Анголы,
Их там на всю Анголу штук пятнадцать.
А ведь когда то рассекала голой
Передо мной и я был рад стараться
.
Пред ней трясти елдой Тарзана круче
И извиваться в эротичном танце.
Теперь она в глазок глазища пучит,
Я ей залил каких то там голландцев
.
Я для неё тюльпаны рвал на клумбе
Без страха, что в ментуре отаварят.
Из института имени Лумумбы
Из за неё разбил ангольцу харю,
.
Который был слегка побольше шкафа,
Что у неё стоял тогда в прихожей,
А жабе жаль ангольского жирафа.
Дороже чувств диван в ангольской коже.
[Скрыть]Регистрационный номер 0309654 выдан для произведения:
Соседка с низу, этакая жаба,
Вторые сутки всё квакает под дверью.
То угрожает взять меня за жабры,
То верещит, что должен ей теперь я.
.
Её ремонт – восьмое чудо света,
А я, алкаш, заделав Ниагару,
Теперь затихарился. Денег нету?
И через суд грозит мне божьей карой.
.
Вторые сутки на паркете лужи,
Вторые сутки числюсь в идиотах.
А ведь когда то я её утюжил,
И между нами даже было что то.
.
И это “что то”, типа, были чувства.
Теперь до чувств той жабе дела нету.
Паркет – произведение искусства,
А потолок – Сикстинская капелла.
.
Картины кисти мастеров различных,
Голландцев всяких и фламандцев тоже
Я так же ей, урод, угробил лично,
А за одно диван, обитый кожей
.
Какого то жирафа из Анголы,
Их там на всю Анголу штук пятнадцать.
А ведь когда то рассекала голой
Передо мной и я был рад стараться
.
Пред ней трясти елдой Тарзана круче
И извиваться в эротичном танце.
Теперь она в глазок глазища пучит,
Я ей залил каких то там голландцев
.
Я для неё тюльпаны рвал на клумбе
Без страха, что в ментуре отаварят.
Из института имени Лумумбы
Из за неё разбил ангольцу харю,
.
Который был не меньше шкафа,
Что у неё стоял тогда в прихожей,
А жабе жаль ангольского жирафа.
Дороже чувств диван в ангольской коже.