1. Двенадцать лет, как нет тебя меж нами... Я помню полыхающим цунами, Что ярко освещало небосвод. Но я застыла - ни слезы, ни крика. И только под ногами повилика: Я в ожиданьи. Вскрытие идёт.
А после - монотоние мотора И тихий шелест голоса шофёра, Что с тёткою моею говорит. А ты в гробу, да за моей спиною. И никого меж нами - за стеною Остался мир, что жизнью своей спит.
Тогда я поняла, как одинока. Сновали люди. Ожиданье срока, Тебя чтоб в крематории забрать. Из Выборга, по горестной дороге, Ты так кричал (мои немели ноги), Чтоб я тебя с собою забрала, Чтоб не касались руки равнодущных, Кому чужая боль - лишь жест тщедушья. И чтоб чужим тебя не отдала.
Я сделала всё так, как ты велел: Тебя, а, после, урны не касались, Ведь мы с тобой никак не расставались, И голос твой тогда повеселел. Железная дорога. И таможня. И дом, где мама нас ждала с тобой. По-прежнему боялся, чтоб чужой Тебя рукой случайно не коснулся. Ты на столе, во комнате, где мы, когда-то малолетки, спали рядом: Твоя кровать у выходной стены, Моя - что к кухне. .............Новый день проснулся. Твоя жена (и девочки твои) Поцеловали урну, но не боле (Ты не хотел, чтоб ложь имела волю), А потому ты был в руках моих До самого последнего конца, Где я желала урну класть в могилу. Прости, другие положили, милый, Но слёзы громыхали в пол-лица.
Я не скажу, как в морге я искала Тебя среди десятков мёртвых тел... Ты стал седым, изрядно похудел - Твоя душа вела меня, кричала.
2. Летела по звонку к тебе, я знала. Дежурство на начмеда оставляла (дай Бог ему здоровья и удач!). Билеты мне достались прямо сразу (Восток ведь Дальний!), но был пьян мой разум, А горем исходилось сердце вскачь - Рыдай внутри, но нА людях не плачь.
Сегодня я тебя постарше, брат мой, Хоть в "мелких" для тебя всегда была. Гордись, я закусила удила И сделала, о чём всегда мечтала - Я жизнь свою смогла начать сначала Не "по", а "вопреки" морали той, Что нас с тобой ломала и мельчИла (признайся, брат, что это с нами было), Но поняла, что это всё - отстой.
Ты так просил в моей семье проснуться! Пока не знаю, может быть, коснуться Мне счастье выдаст в крохе, что пришла? Но как она тогда защебетала, Когда меня впервые увидала (а месяцев ей было ровно три), Как будто она прежде меня знала, Как будто нашей встречи ожидала. И Счастье пробудилось мне внутри.
3. Хочу, чтоб знал, что я тебя люблю. Как прежде. Как всегда. Когда открылся, что, если бы мне братом не случился, То Счастье подарило б нам зарю.
Увы, родной, люблю и как когда-то, Любви сей буду верной до конца, Чтоб счастьем лицезреть того лица, Что был мне настоящим старшим БРАТОМ!
[Скрыть]Регистрационный номер 0140094 выдан для произведения:
1. Двенадцать лет, как нет тебя меж нами... Я помню полыхающим цунами, Что ярко освещало небосвод. Но я застыла - ни слезы, ни крика. И только под ногами повилика: Я в ожиданьи. Вскрытие идёт.
А после - монотоние мотора И тихий шелест голоса шофёра, Что с тёткою моею говорит. А ты в гробу, да за моей спиною. И никого меж нами - за стеною Остался мир, что жизнью своей спит.
Тогда я поняла, как одинока. Сновали люди. Ожиданье срока, Тебя чтоб в крематории забрать. Из Выборга, по горестной дороге, Ты так кричал (мои немели ноги), Чтоб я тебя с собою забрала, Чтоб не касались руки равнодущных, Кому чужая боль - лишь жест тщедушья. И чтоб чужим тебя не отдала.
Я сделала всё так, как ты велел: Тебя, а, после, урны не касались, Ведь мы с тобой никак не расставались, И голос твой тогда повеселел. Железная дорога. И таможня. И дом, где мама нас ждала с тобой. По-прежнему боялся, чтоб чужой Тебя рукой случайно не коснулся. Ты на столе, во комнате, где мы, когда-то малолетки, спали рядом: Твоя кровать у выходной стены, Моя - что к кухне. .............Новый день проснулся. Твоя жена (и девочки твои) Поцеловали урну, но не боле (Ты не хотел, чтоб ложь имела волю), А потому ты был в руках моих До самого последнего конца, Где я желала урну класть в могилу. Прости, другие положили, милый, Но слёзы громыхали в пол-лица.
Я не скажу, как в морге я искала Тебя среди десятков мёртвых тел... Ты стал седым, изрядно похудел - Твоя душа вела меня, кричала.
2. Летела по звонку к тебе, я знала. Дежурство на начмеда оставляла (дай Бог ему здоровья и удач!). Билеты мне достались прямо сразу (Восток ведь Дальний!), но был пьян мой разум, А горем исходилось сердце вскачь - Рыдай внутри, но нА людях не плачь.
Сегодня я тебя постарше, брат мой, Хоть в "мелких" для тебя всегда была. Гордись, я закусила удила И сделала, о чём всегда мечтала - Я жизнь свою смогла начать сначала Не "по", а "вопреки" морали той, Что нас с тобой ломала и мельчИла (признайся, брат, что это с нами было), Но поняла, что это всё - отстой.
Ты так просил в моей семье проснуться! Пока не знаю, может быть, коснуться Мне счастье выдаст в крохе, что пришла? Но как она тогда защебетала, Когда меня впервые увидала (а месяцев ей было ровно три), Как будто она прежде меня знала, Как будто нашей встречи ожидала. И Счастье пробудилось мне внутри.
3. Хочу, чтоб знал, что я тебя люблю. Как прежде. Как всегда. Когда открылся, что, если бы мне братом не случился, То Счастье подарило б нам зарю.
Увы, родной, люблю и как когда-то, Любви сей буду верной до конца, Чтоб счастьем лицезреть того лица, Что был мне настоящим старшим БРАТОМ!
УЛЬЯНА! Я МУЖЕСТВЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК,НО ПЛАКАЛ,КОГДА ЧИТАЛ ВАШЕ ПОСВЯЩЕНИЕ БРАТУ.ЗНАЮ,ЧТО ТАКОЕ ПОТЕРЯ БЛИЗКОГО И СОЧУВСТВУЮ И ГРУЩУ ВМЕСТЕ С ВАМИ! ДЕРЖИТЕСЬ! МОИ РУКИ С ВАМИ!