Ни листа нет в ветвях почерневшего зимнего сада.
Он ценителем тонким к балету снежинок готов.
Наступает момент и с нeбес конферанс снегопада,
Объявляет начало зимы увертюрой ветров.
Мой камин задымил, как курильщик фарфоровой трубкой,
Ватой дым опускается вниз, хоть бери и неси,
Ты стоишь на крыльце с сигаретой в мутоной шубке,
Балерина - солистка, ждёт в праздничный город такси.
Там витрины, реклама и свет банкоматных кабинок,
Вечереющий город в снегах как усталый пловец,
Новогодний " Щелкунчик", на улице танец снежинок,
Хаотический вальс одиноких, холодных сердец.
Мы стоим на крыльце, шарф от пара становится колом,
На бровях лёгкий иней и шапка спустилась на лоб,
А снежинка кружит в снегопаде балетное соло,
Где финальное па ставит точку на белый сугроб.
Снегопад словно занавес ветром холодным распорот,
В фонарях как в софитах снег кружится падая вниз,
Увезёт балерину в таинственно - праздничный город,
Бородатый таджик, молчаливый, нерусский таксист.‹
[Скрыть]Регистрационный номер 0320805 выдан для произведения:
Ни листа нет в ветвях почерневшего зимнего сада.
Он ценителем тонким к балету снежинок готов.
Наступает момент и с нeбес конферанс снегопада,
Объявляет начало зимы увертюрой ветров.
Мой камин задымил, как курильщик фарфоровой трубкой,
Ватой дым опускается вниз, хоть бери и неси,
Ты стоишь на крыльце с сигаретой в мутоной шубке,
Балерина - солистка, ждёт в праздничный город такси.
Там витрины, реклама и свет банкоматных кабинок,
Вечереющий город в снегах как усталый пловец,
Новогодний " Щелкунчик", на улице танец снежинок,
Хаотический вальс одиноких, холодных сердец.
Мы стоим на крыльце, шарф от пара становится колом,
На бровях лёгкий иней и шапка спустилась на лоб,
А снежинка кружит в снегопаде балетное соло,
Где финальное па ставит точку на белый сугроб.
Снегопад словно занавес ветром холодным распорот,
В фонарях как в софитах снег кружится падая вниз,
Увезёт балерину в таинственно - праздничный город,
Бородатый таджик, молчаливый, нерусский таксист.‹