Город

Опутанный полуденным томленьем,
закроет ставни, завернется в шторы,
в тисках неостывающей мигрени,
задремлет, раскален, прибрежный город.
Страницы площадей бледны от зноя,
пришиты на живую ниткой улиц
друг к другу. Прорастают в них грозою
сны влажные о море, запах устриц.
Тяжелою волной осядут стены,
стирая шум ненужной канители.
Взмывая перламутровою пеной,
мелькнут прозрачных парусников тени.
Пригрезится сирокко, гнущий крылья
упрямых чаек. Разольются реки,
с собою увлекая без усилья
обломки каменных мешков навеки
из тесноты постылого задворья,
из памяти, увязнувшей в узоре
кирпичного, заемного покоя...
А город спит и видит сны о море.