Белая лилия.. Красный Восход... ночь серебристая в звёздах цветёт.
День в полумраке с рассветом вставал, белую лилию, в омут забрал.
Тёмные тучи на дне приласкают, гордую птицу, в Сунильде не чают.
Ей боль и стон, вспоминать свои муки.. я расскажу, кто ей дал... мои руки.
Ветер сгибал на закате паромы, осень вязала узлы на горбах.
Ей тосковать по любимому снова, не долгосрочной надеждой в тот раз.
Долг не её, выносил договора части, знакомых не многим племен.
И Росомоны сгибаются снова, не дожидаясь, гражданский погром.
Много семей по Роси расселилось, так по сей день по притокам живут.
Днепр Большой и Могучий, мерила Севера с Югом.. как греки зовут.
...И тень сползла по каменистой круче, она бежала в лунный свет.
Не перебраться на тот берег, и не быть с милым... Больше... Нет...
Печаль в слезе, нашла обрывки встречи и растрепались косы на камнях..
Когда догнавшая минута.. свалила силы, перегнав.
Рыдал рассвет, в разрезах лилий и Рось, как пруд, пошла на мель.
А омут знал, что скоро звезды.. качнут сестрице колыбель.
И разорвал Любовь на части, призренный муж, на Золотой парче.
Узнали братья о несчастье, что загорелось на заре.
Вскипела ярость в осознании и сталь завыла диким псом.
И старший Кий, за гриву взялся, не ждал он смерти этим днем.
И вскачь рубил без стремя берег, к шатру убийцы той сестры...
Что челн подняла и без крыльев, та всё родство, родной Земли.
Убит был Кий, едва ворвался к готу.. зажав под сердцем облака..
Не ждал он братьев, сам полынью, порос от берега Днепра.
А Щек с Хоревом руки к Небу.. тянули, по обрывам в след..
Ворвались ночью словно тучи и растопили кровь в ответ.
Луна блестела вдоль запястья.. стон, падал на мясистые ковры.
И крик смешался с акварелью и смел вкусить, своей нужды.
***
[Скрыть]Регистрационный номер 0274253 выдан для произведения:
Белая лилия.. Красный Восход... ночь серебристая в звёздах цветёт.
День в полумраке с рассветом вставал, белую лилию, в омут забрал.
Тёмные тучи на дне приласкают, гордую птицу, в Сунильде не чают.
Ей боль и стон, вспоминать свои муки.. я расскажу, кто ей дал... мои руки.
Ветер сгибал на закате паромы, осень вязала узлы на горбах.
Ей тосковать по любимому снова, не долгосрочной надеждой в тот раз.
Долг не её, выносил договора части, знакомых не многим племен.
И Росомоны сгибаются снова, не дожидаясь, гражданский погром.
Много семей по Роси расселилось, так по сей день по притокам живут.
Днепр Большой и Могучий, мерила Севера с Югом.. как греки зовут.
...И тень сползла по каменистой круче, она бежала в лунный свет.
Не перебраться на тот берег, и не быть с милым... Больше... Нет...
Печаль в слезе, нашла обрывки встречи и растрепались косы на камнях..
Когда догнавшая минута.. свалила силы, перегнав.
Рыдал рассвет, в разрезах лилий и Рось, как пруд, пошла на мель.
А омут знал, что скоро звезды.. качнут сестрице колыбель.
И разорвал Любовь на части, призренный муж, на Золотой парче.
Узнали братья о несчастье, что загорелось на заре.
Вскипела ярость в осознании и сталь завыла диким псом.
И старший Кий, за гриву взялся, не ждал он смерти этим днем.
И вскачь рубил без стремя берег, к шатру убийцы той сестры...
Что челн подняла и без крыльев, та всё родство, родной Земли.
Убит был Кий, едва ворвался к готу.. зажав под сердцем облака..
Не ждал он братьев, сам полынью, порос от берега Днепра.
А Щек с Хоревом руки к Небу.. тянули, по обрывам в след..
Ворвались ночью словно тучи и растопили кровь в ответ.
Луна блестела вдоль запястья.. стон, падал на мясистые ковры.
И крик смешался с акварелью и смел вкусить, своей нужды.
***