Моим кумирам - Бардам

 Прямые потомки бродячим гуслям,
Сбросив банты у теплых стен,
Гласу подвластные, но не власти -
Заголосили в преддверии перемен.

Незнамо, неведомо, один за другим
В затылок дыша, словно в обгон,
Визборы - до поры безымянные...
Сцена им - жесткий, сидячий вагон.

Не из медовых пряников -
Послевоенный пряный засол, 
Без вручения нотной грамоты, 
Стих, мелодия - роды в подол.

Поэт со струной себе хозяин,
Может и бардом начать величать, 
Не брит, не мыт,в меру отчаян, 
На лбу – не печатать печать.

Вторил аккордам прибоя шум,
На струнах скрип вбираемых якорей, 
Покинув хранилища самостийных дум -
Слова к свободе, к верхушкам елей.

***
На тропах воспетых - иные дружины,
Заморские трубы – таежная тля,
Недра вспороли - играют мужчины,
Биржи романтики – потреба дня.

Баксы – билетик в конвертик,
Нет - конвертика два... 
Прокол, - Какие-то песенки!? 
- «Папина, блин, тягомотина…» 

Соседу скука раздвинула пасть,
Звон мобильника – вздрогнул зал,
Нехотя поднялся, не наклоняясь,
Холеный пиджак себя продвигал.

Скрывая шепотом важность сделки,
Забыв, как-будто о тех, кто рядом, 
Слегка опираясь на дам коленки,
Одарил свидетелей мощным задом.

Голос завял, - аккордов разброд,
Исчез на палатке - «снег, снег»...
Старик застыл - смерти ждет,
Гитара вперед – выстрела нет.

Помедлил и сник юпитер глазастый,
Зритель на выход бредет несчастный,
Занавес пал - спасен наш отважный
В реку времени заблудший... дважды...

*** 
Отвековали положенный век поэты, 
Позолотились – в толпе узнаваемы.
Мрамором окаменели гитары -
Отсутствием струн опечалены.

Дяди, ровесники - пишут науку,
Сочиняют сказки – что и не чаялось, 
Застолбили десятку внукам -
Двое из них особо увековечИлись.

Нашлась работа - не всё задаром,
Зачислены сторожами в пантеон, 
Где спевшие себя притихли рядами, 
Таблички тускнеют, нот тихий стон. 

Атланты, штормовки на сушке,
Пыль вековая, бобины грудятся,
Крутят катушки – вертушки старушки,
В копиях диски - авось, пригодятся?