|
Да, равнодушье - не бензин, На нём уедешь не далече. И кость, что брошена для псин Для всех одна - других калечит, Кто послабей и поглупей, И носа под не видит клетку. Зато кто рЕзов, кость лишь ей. Да и её, сломав лишь ветку, Свободно можно отогнать Лишь перспективой боли меткой: Она способна зарычать, Но будет пятится под веткой. А дело в том, что видит люд Лишь, что ему умело кАжут: - в кого с "вершин" своих плюют И "обязательно" накажут; - кого лишь только пожурЯт, Мол, у министра обороны Разворовали всё ворОоны - От самолётов до ягнят; - кому укажет перст на место, Мол, всё не так уж с дерьмецом, Ну, а банкет - учений вместо, Где баня и буфет с концом. И лик беспечной вакханальи Затрёт собою тему дня, Мол, снова выбери меня, А я озолочу медалью... Понятно дело, что у нас По нам самим и депутаты, И искалечены солдаты, И те, кто прутся на парнас По нашим трупам-головам, У стариков отнять копейки, А дочки папиной семейки Живут, как не известно вам; Как "князь" удельный на Кавказе Не знает, что ещё бы съесть, Хоть каждый день вкушает месть, А сам, чуть выползший из грязи, Уж академик во плоти. Куда, Россия, тем идти, Кто не казнил, не воровал, Тебя в других не убивал На кратком жизненном пути? Доколе будут охмурять Ни бэ-нирыбою словесной, Кто, сидя в креслах полновесных, Но так во ртах умеют мять Пустые и без смысла звуки, Что нет мучительнее муки, Чем их услышать и объять: Ни "ры", ни "мяу" обоняу, Иначе воздух завоняу, Поскольку тать давно не тот, Но в лике множеском живёт. Не в многословии конёк, А в том, чтоб смысл предельно тОчен: Когда нечистоплотен кочет, Коль честь свою не уберёг, То и страна, под ним, падёт, Как слабая, пустая шавка. И беспризорники по лавкам. А гнус, чумою, оживёт. Так и голландец во Париже: Чем люди плОше, ниже, жиже, Тем указаконенней союз, Что как игра в головоломку: Им дай детей, и новый блюз Сожрёт подстелену соломку: Начни с себя, стань голубым, И мир, тебе вдогонку, - тоже В два цвета лишь раскрасит лОжа. Чтоб в чёрный выкрасить засим.
|