«Шишки на елях висели как вишни…
Мне показалось: так близко Всевышний,
Что только крикни иль даже шепни,
Он и услышит: в небесной дали
Млечным путем разольется дорога -
и вмиг исчезнет злодейка - тревога,
В бархате ночи вдруг вспыхнет звезда,
Лунной дорожкой застынет вода».
(Зоя Журбенко)
***
Что перепутал Всевышний в пейзаже?
Или гуляю я нынче во сне?
Вишни на ели повисли. И даже
Кажется, есть ананас на сосне…
А под ногами – не снежная каша,
Чудится жирный и сладкий творог…
Это - житуха несчастная наша,
Это - недельной диеты итог!
Я на округу взираю тревожно,
В теле голодном рождается страх:
Бархатной ночью не месяц, возможно, –
Долька грейпфрута висит в небесах!
Проклята будь и забыта, диета!
В пламя – с подсчётом калорий тетрадь!
Други мои, накормите поэта –
Мне не до песен. Мне хочется жрать!
[Скрыть]Регистрационный номер 0296856 выдан для произведения:
«Шишки на елях висели как вишни…
Мне показалось: так близко Всевышний,
Что только крикни иль даже шепни,
Он и услышит: в небесной дали
Млечным путем разольется дорога -
и вмиг исчезнет злодейка - тревога,
В бархате ночи вдруг вспыхнет звезда,
Лунной дорожкой застынет вода».
(Зоя Журбенко)
***
Что перепутал Всевышний в пейзаже?
Или гуляю я нынче во сне?
Вишни на ели повисли. И даже
Кажется, есть ананас на сосне…
А под ногами – не снежная каша,
Чудится жирный и сладкий творог…
Это - житуха несчастная наша,
Это - недельной диеты итог!
Я на округу взираю тревожно,
В теле голодном рождается страх:
Бархатной ночью не месяц, возможно, –
Долька грейпфрута висит в небесах!
Проклята будь и забыта, диета!
В пламя – с подсчётом калорий тетрадь!
Други мои, накормите поэта –
Мне не до песен. Мне хочется жрать!