А я не верю в Магомета, в Иисуса,
Ни в древнеримских всяких греческих богов.
И ни к чему мне все религии индусов,-
Пусть причащаются охвостьем у коров.
Есть на помойке в гаражах, в бурьяне пыльном
Насквозь прогнившее помойное ведро.
Там, в нём сидит Творец Вселенной вредный сильно,
Вот он-то пакостит мне и не шлёт добро.
И я в ответ, крадусь,- когда говнюк спросоня
Начнёт возится там, в ведре, глаза продрав,-
Поддам ногой и убегу,- ведь не догонит,-
Куда ему деваться из того ведра?
Места все заняты богами повсеместно,-
Он сдуру сам их настругал давным-давно.
Творцу в ведёрочке-то очень-очень тесно,-
Сам виноват,- теперь, исходит на говно.
Вот и молчит,- не отвечает на молитвы,
А коли вылезет,- другие — тут-как-тут,-
Без разговоров и без всякой «божьей битвы»
Пинка наладят и его ведро займут.
[Скрыть]Регистрационный номер 0169647 выдан для произведения:
А я не верю в Магомета, в Иисуса,
Ни в древнеримских всяких греческих богов.
И ни к чему мне все религии индусов,-
Пусть причащаются охвостьем у коров.
Есть на помойке в гаражах, в бурьяне пыльном
Насквозь прогнившее помойное ведро.
Там, в нём сидит Творец Вселенной вредный сильно,
Вот он-то пакостит мне и не шлёт добро.
И я в ответ, крадусь,- когда говнюк спросоня
Начнёт возится там, в ведре, глаза продрав,-
Поддам ногой и убегу,- ведь не догонит,-
Куда ему деваться из того ведра?
Места все заняты богами повсеместно,-
Он сдуру сам их настругал давным-давно.
Творцу в ведёрочке-то очень-очень тесно,-
Сам виноват,- теперь, исходит на говно.
Вот и молчит,- не отвечает на молитвы,
А коли вылезет,- другие — тут-как-тут,-
Без разговоров и без всякой «божьей битвы»
Пинка наладят и его ведро займут.