Я Джинн уже с тысячелетним стажем.
До пенсии не больше сотни лет.
Я видел все и чуть побольше даже.
И в мире от меня секретов нет.

Я сиживал и в лампах и в кувшинах.
И в урнах, и в бидонах с молоком.
Работал с Сулейманом, с Аладдином…
Теперь сижу в бутылке с коньяком.

Под старость очень хочется покоя -
Что б не ломать, не строить ничего.
Так нет, опять рискую головою –
Попасться в руки не поймешь кого!

Я так устал от глупости безмерной!
Мне хочется простых, реальных дел.
Вот, слава Богу, завезли мадеру,
И брать меня никто не захотел.

Я не могу работать с женским полом!
Я там гипертонию приобрел!
То мужа просят вытащить с футбола,
А то опять отправить на футбол.

Мне надо бы степенного мужчину
Без планов, без запросов, без проблем,
С врожденным отвращением к машинам,
С отсутствием честолюбивых ген.

Но что это?! Глазам своим не верю!
Я сам не свой от ужаса стою!
Ой! Нет! Не отдавайте пионеру
Бутылочку зеленую мою!

Я ж вижу – он несовершеннолетний!
Ему ж пятнадцать! Блин! Акселерат!
Меня же доконают эти дети!
Ой, как он на бутылку смотрит, гад!

От страха сердце жеребенком скачет.
Проверьте паспорт, милый продавец!
Вот гнида, соблазнился на: «без сдачи»!
Да что ж творишь ты, алчный подлец!

Прощайте, братья! Предали! Отдали!
Бутылку он уносит под пальто.
Кому ж вы, люди, джинна запродали?!
Ведь он заставит делать черт те что!
Он вывернет мне душу на изнанку!
Я буду сигареты приносить,
Таскать мопед и доставать «монтану»,
И девочек домой к нему водить.

Я не смогу! Не выдержу! Спасите!
Бутылку отнимите у него!
У нас же и продажа и распитье
Позволены лишь с двадцать одного…

Вот тихий сквер. Он оглянулся робко…
Ну люди! Помешайте ж ему пить!
Ах, вот и все… Он открывает пробку…
Пошел я вверх. Придется послужить…

                                                                  1988