За деревней у дороги
Под сиреневым кустом
Притулился дом убогий,
Сроки все прошли на слом
Под соломенною крышей
Без удобств и без крыльца,
Пол давно прогрызли мыши,
Словом, нет беде конца!
Не нетопленой печурке
Распластался молодец,
Видно, по фигу придурку,
Что жилплощади трындец…
Дурака судьба не лечит,
Мать к Емелюшке с бадьёй:
-« Мил сынок, пока не вечер,
Ты сгонял бы за водой,
Щепки есть для самовара,
Да воды нет на беду…»
А от печки с перегаром:
-«Неохота, не пойду!»
Препирались бы до ночи,
Если б мамка невзначай
Не сказала: -«Между прочим,
Я достала «Азерчай!»
Эта инфа для Емели
Ниже пояса удар –
Был он дока в этом деле-
«Азерчай» не «Краснодар»!
А повыше, в сердце, рана
Что совсем лишила сил:
Пачку чая для рекламы
Якубович подарил
Дальше всё по распорядку:
Прорубь, Щука, чудеса,
Печью вытоптаны грядки,
Дочка царская – Краса,
Отдых зА морем, в загранке,
Денег просто до хрена,
Да вот только лесбиянкой
Оказалась вдруг жена!
Да к тому ж у портомойни
Вскользь услышал, на бегу:
-« Вот женился на биткойнах!
Лучше б в жены взял Ягу!»
И услышав бабьи Ох*и
Взял на ум их наш пострел,
Да и быть придворным лохом
Надоел ему удел…
Оседлал Емеля печку,
В ведре Щука под рукой,
Царь спросил: -«А ты далече?»
-« Лучше буду жить с Ягой!»
Не жалеет дров Емеля,
Напрямик, через леса….
Повалил немало елей,
Дымом гадит в небеса…
То ли с дуру, то ли спьяну,
Не ударив в грязь лицом,
Вылетает на поляну,
Где стоит Бабулькин дом.
Гонка кончена, от пыли
Емельян протёр глаза –
А они на лбу застыли,
Где уж лыко тут вязать!
У избушки на газоне
Просто форменный майдан!
Кот Базилио в законе,
С Карабасом шарабан,
А на дубе разместились
Буратино, Черномор,
Все для кастинга явились
Кандидатов полон двор!
К соискателям невеста,
Уперевши руки в бок:
-«Это что за кусок теста?
Погляди-ко, Колобок!
Зачерствел, поди, в дороге,
Аж лисе не по зубам.
Там же, где должны быть ноги,
И глядеть-то просто срам!»
Черномору сказ простой:
-«Ты ж, милок, пришёл не зря,
Хошь пристроить на постой
Тридцать три богатыря?
И начнут они буянить,
Пьянки, девки, мордобой…
Чешуи насорят в ванной
И не смоют за собой!
Не хочу я даже слушать
Твой турецкий хоровод,
Не обломится на суше,
Дуй назад, в пучину вод!»
Вдруг заметила фигуру –
Недоструганный чурбак:
-«На меня карикатура?
Глянь на нос – де Бержерак!»
Засмущала Буратину,
Заиграл румянец щёк…
Даром, что из древесины,
А романтик тот ещё!
Он, конечно, славный малый,
Да уж больно молодой!
И в Яге проснулась жалость:
Хрен ли жить ему с каргой?
Так реликт, а не невеста,
Женихам даёт отлуп:
Тот- чиновник, слился с креслом,
Этот безразмерно глуп
Тот небритый, этот грустный,
Тот в коррупции погряз,
Этот малый – зело шустрый
И охочий до проказ….
Яга кастинг подытожа,
Говорит: «Ядрёна медь!!
Господа, уже похоже
Что Finite La комедь!!
Соберите все окурки
И канайте по домам,
Информирую придурков –
Удаляю инстаграм!»
Тут Емеля крикнул: «Здрасьте!
Ну а Я…» Ему в ответ:
«Предварительная запись,
Тут не раут, не фуршет»
Да к тому же, с опозданьем!
Кончен бал, потухли свечи,
Никаких уже свиданий!»
Емельян свалился с печи…
Почесал Емеля темя,
И не будь дурак, просёк:
Зря потратил силы, время
Совершая марш бросок…
Сунул он в ведёрко руку,
Что-то там поколдовав,
И из транса вывел щуку,
Жабры ей пощекотав:
«Помоги, Тритона семя,
Сей достал кордебалет!
Мне по щучьему веленью
От Яги добудь ответ:
Мол, она уже согласна
Пропустить в избушку печь,
И пожаробезопасность
Мне при этом обеспечь!»
Пошептала что-то щука,
Издала печальный стон,
Бросив творческие муки,
Достаёт она смартфон…
-«Что-то мне моим «веленьем»
Карму бабки не пробить,
Как бы мне твои «хотенья»
Дед Хоттабычу свалить!
Позвоню ему, однако,
Хоть он старый и больной,
Пусть без шума и без драки
Тряхнёт сивой бородой!
Церемонится не станет,
Просто выгонит взашей
Женихов, как сделал ране
Пресловутый Одиссей
Но Емелю, видя бабку,
Одолела что-то грусть,
И в отчаянии он брякнул:
-« Лучше в геи попрошусь!»
Яга ж автору сказала:
-«Хватит ересь сочинять!
На колу твоё мочало
Надоело всем читать!
Даст совет тебе старушка,
Если слушать ты готов,
Не попьёшь из пустой кружки
Нет ума, и нет стихов…»
[Скрыть]
Регистрационный номер 0490925 выдан для произведения:
За деревней у дороги
Под сиреневым кустом
Притулился дом убогий,
Сроки все прошли на слом
Под соломенною крышей
Без удобств и без крыльца,
Пол давно прогрызли мыши,
Словом, нет беде конца!
Не нетопленой печурке
Распластался молодец,
Видно, по фигу придурку,
Что жилплощади трындец…
Дурака судьба не лечит,
Мать к Емелюшке с бадьёй:
-« Мил сынок, пока не вечер,
Ты сгонял бы за водой,
Щепки есть для самовара,
Да воды нет на беду…»
А от печки с перегаром:
-«Неохота, не пойду!»
Препирались бы до ночи,
Если б мамка невзначай
Не сказала: -«Между прочим,
Я достала «Азерчай!»
Эта инфа для Емели
Ниже пояса удар –
Был он дока в этом деле-
«Азерчай» не «Краснодар»!
А повыше, в сердце, рана
Что совсем лишила сил:
Пачку чая для рекламы
Якубович подарил
Дальше всё по распорядку:
Прорубь, Щука, чудеса,
Печью вытоптаны грядки,
Дочка царская – Краса,
Отдых зА морем, в загранке,
Денег просто до хрена,
Да вот только лесбиянкой
Оказалась вдруг жена!
Да к тому ж у портомойни
Вскользь услышал, на бегу:
-« Вот женился на биткойнах!
Лучше б в жены взял Ягу!»
И услышав бабьи Ох*и
Взял на ум их наш пострел,
Да и быть придворным лохом
Надоел ему удел…
Оседлал Емеля печку,
В ведре Щука под рукой,
Царь спросил: -«А ты далече?»
-« Лучше буду жить с Ягой!»
Не жалеет дров Емеля,
Напрямик, через леса….
Повалил немало елей,
Дымом гадит в небеса…
То ли с дуру, то ли спьяну,
Не ударив в грязь лицом,
Вылетает на поляну,
Где стоит Бабулькин дом.
Гонка кончена, от пыли
Емельян протёр глаза –
А они на лбу застыли,
Где уж лыко тут вязать!
У избушки на газоне
Просто форменный майдан!
Кот Базилио в законе,
С Карабасом шарабан,
А на дубе разместились
Буратино, Черномор,
Все для кастинга явились
Кандидатов полон двор!
К соискателям невеста,
Уперевши руки в бок:
-«Это что за кусок теста?
Погляди-ко, Колобок!
Зачерствел, поди, в дороге,
Аж лисе не по зубам.
Там же, где должны быть ноги,
И глядеть-то просто срам!»
Черномору сказ простой:
-«Ты ж, милок, пришёл не зря,
Хошь пристроить на постой
Тридцать три богатыря?
И начнут они буянить,
Пьянки, девки, мордобой…
Чешуи насорят в ванной
И не смоют за собой!
Не хочу я даже слушать
Твой турецкий хоровод,
Не обломится на суше,
Дуй назад, в пучину вод!»
Вдруг заметила фигуру –
Недоструганный чурбак:
-«На меня карикатура?
Глянь на нос – де Бержерак!»
Засмущала Буратину,
Заиграл румянец щёк…
Даром, что из древесины,
А романтик тот ещё!
Он, конечно, славный малый,
Да уж больно молодой!
И в Яге проснулась жалость:
Хрен ли жить ему с каргой?
Так реликт, а не невеста,
Женихам даёт отлуп:
Тот- чиновник, слился с креслом,
Этот безразмерно глуп
Тот небритый, этот грустный,
Тот в коррупции погряз,
Этот малый – зело шустрый
И охочий до проказ….
Яга кастинг подытожа,
Говорит: «Ядрёна медь!!
Господа, уже похоже
Что Finite La комедь!!
Соберите все окурки
И канайте по домам,
Информирую придурков –
Удаляю инстаграм!»
Тут Емеля крикнул: «Здрасьте!
Ну а Я…» Ему в ответ:
«Предварительная запись,
Тут не раут, не фуршет»
Да к тому же, с опозданьем!
Кончен бал, потухли свечи,
Никаких уже свиданий!»
Емельян свалился с печи…
Почесал Емеля темя,
И не будь дурак, просёк:
Зря потратил силы, время
Совершая марш бросок…
Сунул он в ведёрко руку,
Что-то там поколдовав,
И из транса вывел щуку,
Жабры ей пощекотав:
«Помоги, Тритона семя,
Сей достал кордебалет!
Мне по щучьему веленью
От Яги добудь ответ:
Мол, она уже согласна
Пропустить в избушку печь,
И пожаробезопасность
Мне при этом обеспечь!»
Пошептала что-то щука,
Издала печальный стон,
Бросив творческие муки,
Достаёт она смартфон…
-«Что-то мне моим «веленьем»
Карму бабки не пробить,
Как бы мне твои «хотенья»
Дед Хоттабычу свалить!
Позвоню ему, однако,
Хоть он старый и больной,
Пусть без шума и без драки
Тряхнёт сивой бородой!
Церемонится не станет,
Просто выгонит взашей
Женихов, как сделал ране
Пресловутый Одиссей
Но Емелю, видя бабку,
Одолела что-то грусть,
И в отчаянии он брякнул:
-« Лучше в геи попрошусь!»
Яга ж автору сказала:
-«Хватит ересь сочинять!
На колу твоё мочало
Надоело всем читать!
Даст совет тебе старушка,
Если слушать ты готов,
Не попьёшь из пустой кружки
Нет ума, и нет стихов…»