Ну вот, и снова
потеплело.
Когда тепло –
другое дело.
Кровь в венах
весело бежит.
И на работу не
стоит.
И сразу лица
посветлели.
Девчата юбочки
надели,
Чтоб подчеркнуть
красой чулок,
Развал-схожденье
своих ног.
Заметно ярче стал
окрас,
Губ, щек, волос,
когтей и глаз.
Как ирокезы на
войне,
Иные ходят по
стране.
Старушки злобно в
след шипять,
Мол, проститутки –
иху мать.
Забыли бабушки
седые,
Что, тоже были
молодые.
И в майках титьками
трясли,
Когда в колоннах
дружно шли,
На демонстрациях,
парадах,
И в
строй-студенческих отрядах.
Крутили попами под
твист,
Не нужен был им Бах
и Лист.
Под Летку Йенку,
как скакали.
Как три семёрки распивали.
Теперь всё это уж
забыто.
Ведь в жизни лучшее
прожито.
Остались им скамейки,
внуки,
И сплетни, чтоб
спастись от скуки.
[Скрыть]
Регистрационный номер 0195539 выдан для произведения:
Ну вот, и снова
потеплело.
Когда тепло –
другое дело.
Кровь в венах
весело бежит.
И на работу не
стоит.
И сразу лица
посветлели.
Девчата юбочки
надели,
Чтоб подчеркнуть
красой чулок,
Развал-схожденье
своих ног.
Заметно ярче стал
окрас,
Губ, щек, волос,
когтей и глаз.
Как ирокезы на
войне,
Иные ходят по
стране.
Старушки злобно в
след шипять,
Мол, проститутки –
иху мать.
Забыли бабушки
седые,
Что, тоже были
молодые.
И в майках титьками
трясли,
Когда в колоннах
дружно шли,
На демонстрациях,
парадах,
И в
строй-студенческих отрядах.
Крутили попами под
твист,
Не нужен был им Бах
и Лист.
Под Летку Йенку,
как скакали.
Как три семёрки распивали.
Теперь всё это уж
забыто.
Ведь в жизни лучшее
прожито.
Остались им скамейки,
внуки,
И сплетни, чтоб
спастись от скуки.