...Мы по комнатам движемся, странные.
Бесподобен таинственный почерк
Беспричинности двойственной личности.
Мы впадаем в депрессию к ночи —
В самый сумрачный сгусток мистичности.
Через край проливаются чувства,
В каждой фразе и ноте — истерики.
Но ведь мы — часть эпохи искусства,
Декаденты, душой — эзотерики.
Непохожие эксперименты
Вне развития и обновления,
Отщепенцы веков, элементы
Извращённого мировоззрения.*
***
Над городом свисала гарь попоной.
Полынь чадила ядом густо в хламе.
Держал засовами, гнул тупиками,
царапал багровеющую глотку полис.
Запыхав эхом выжженной изнанки,
ýрбан* накинул граффити на плечи,
явь затянул в своё пространство,
энтропи́ю* потребовал на ужин...
А ссаженные маски кровоточáт
и слепком носят на ладони свечи,
за хилым спектром пламени пророчат.
И нет
спасения от звуков,
однажды сердце ранивших —
кончерто гроссо* —
для тайны сокровенной кто-то нужен.
***
В угаре чуял одержимость Мастер,
азартом вздора всуе наслаждался.
Он стал сообщником безумия,
он был художником сеанса,
похожего на жухлый ветер Бытия
«за исключением».
Мираж, рассохшийся рабом наития,
в плоть мысли облекал,
играя, в жертву превращался
скольженьем мезальянса.
«Скорей к холсту,
иначе окончательно с ума сойду,
в плену у цепкого воображения!»
Ей посвящённый образ
не был превращён в картину.
Палитра чёрным
цветом неба поглощалась.
Рутиной!
Врозь!
Под слоем призрачных аллюзий сжалась...
Дрожал от беспокойства взгляд с портрета.
Кутёж огня, спускаясь по рукам маэстро,
срывался снова в кисть извива,
скользил штрихами торопливо.
А взор невинный жёг не сердце,
но насквозь...
Стонали чувства-звери, хохотали тени...
Он встал пред ликом на колени...
— Мой плод запретный! —
закричал безумец. —
Я не на грани, я уже за
ней!
Опять, как только ближе к смерти стану этой ночью,
пойму, что всё пустое, — в клочья!
Пренебрежение —
в сыром тумане настоящего,
а в будущем — забвение.
Таких эмоций
щедрость напрочь разъедает душу.
Не изменить черты, я зря старался...
Теперь ничей...
И мир порушен...
За холст рванул!
Вдруг побуждение исчезло...
живинка с чувством меры растворилась...
Опомнился Художник, осмотрелся,
и место осознал,
где находился...
Исправить череду тревог успел,
но гнёт обмана чувств не исчезал.
Что окрыляло Мастера,
полётом возвышало,
то перестало утешать,
но привнесло печаль...
За дверью — отрешённость...
Опустевший город...
Ни фонарей, ни бликов по стеклу...
«Но кто-то смотрит,
кто-то наблюдает
за мной из чёрного окна,
я это ощущаю!
И та, взирающая, знает,
что хочу...»
***
Закат огарком на погосте стих...
Испа́риной октябрь бросил...
За темнотой разбитых снов —
Созвездие Весов.
Их безразличие, обман без слов,
блеск поздней молнии на миг
застиг
намёк на Вечности визиты...
Пылает Осень
сквозь приют гранита...
*У́рбан (от лат. urbanus — «живущий в городе, городской») — здесь: неформал, а значение: совокупность городских субкультур, а ещё точнее — уличных;
*Энтропи́я (от др.-греч. ἐν «в» + τροπή «обращение; превращение») — синонимы: изменение, противоречие, несовпадение, разлад$
*Кончерто гроссо (итал. concerto grosso, букв. – большой концерт) — инструментальный жанр в музыке, зародившийся в эпоху барокко, основывается на чередовании и противопоставлении звучания всего состава исполнителей.