Десант
Сталь устала волны толочь,
Содрогнулись фрицы от крика...
Восемьсот двадцатая ночь
Отечественной
Великой...
Крымский десант.
Воет волком осколковый
дождь.
Но матросы идут, как таран, –
Нож на нож!
...Рвёт прожектор остатки
тьмы.
И
от вымерших рот
Изваяньем немым
Полосатый ужас встаёт!
И на вражеской батарее,
Что нацелила жерла на море,
Тощий «обер»,
хлебнув «Рейнвейна»,
Всё буксует на слове «фойер».
...Лес разрывов растёт стеной,
Пули кромсают почву.
А за матросской спиной
Тонет «Титаником»
ночь.
И новорождённое утро
Кровью солнца плеснуло
в глаза.
Последнее «полундра!»
Последний матрос сказал...
Напрасно бинокли по берегу
зыркали, –
Там будто базар вороной,
Усопший...
Лишь бились в волнах
бескозырки,
Как с гривами чёрными кони.
Но «обер», по лужам кровавым скользя,
Бежал, дороги не видя.
Бежал... и под ним горела земля
Древней Тавриды!
29 октября 1984 г.
Сталь устала волны толочь,
Содрогнулись фрицы от крика...
Восемьсот двадцатая ночь
Отечественной
Великой...
Крымский десант.
Воет волком осколковый
дождь.
Но матросы идут, как таран, –
Нож на нож!
...Рвёт прожектор остатки
тьмы.
И
от вымерших рот
Изваяньем немым
Полосатый ужас встаёт!
И на вражеской батарее,
Что нацелила жерла на море,
Тощий «обер»,
хлебнув «Рейнвейна»,
Всё буксует на слове «фойер».
...Лес разрывов растёт стеной,
Пули кромсают почву.
А за матросской спиной
Тонет «Титаником»
ночь.
И новорождённое утро
Кровью солнца плеснуло
в глаза.
Последнее «полундра!»
Последний матрос сказал...
Напрасно бинокли по берегу
зыркали, –
Там будто базар вороной,
Усопший...
Лишь бились в волнах
бескозырки,
Как с гривами чёрными кони.
Но «обер», по лужам кровавым скользя,
Бежал, дороги не видя.
Бежал... и под ним горела земля
Древней Тавриды!
29 октября 1984 г.
Нет комментариев. Ваш будет первым!