Видение
4 декабря 2020 -
Сергей Замятин
Ещё, не нащупал я брода,
Плыву сквозь заслон кирпичей,
И лес арматуры у входа -
Видение ржавых мечей.
И вот, миновав проходную,
Где лозунг на мокрой стене,
Налево, вдоль клумбы, сверну я
Хотя, нездоровится мне.
Потом, постою у лабаза
В цеху молчаливых ткачих.
И с гулом и лязганьем, сразу,
Наш грузчик, Петрович возник.
Сидит в электрической бричке.
За ним алюминиевый щит.
И крюком, по твёрдой привычке
Коробки по цеху тащит.
«Давайте, давайте, родные!
Мне в прядильный ехать затем.
А планы на месяц не выполним,-
Останемся здесь насовсем.»
И скоро уже пересменка.
И ровница в планы течёт…
И слесарь стоит на коленках,
И крутит зубчатку ключом.
А сверху, из главного зала,
Сквозь дыры на крыше с небес
Стеклянное солнце упало,
Мираж отделив наотрез.
И вижу, как здесь, в настоящем,-
Как не было тысячей дней,
Петрович наш катится с ящиком
В промасленной робе своей.
«Привет слесарям! Дай дорогу.
Присвоили третий разряд?
Погодь, перебрал я немного.
А где же машины стоят?
Где люди, технолог, красильня
И сколько веков-то прошло,
Что так опустело всё сильно.
Какое сегодня число?
Боясь, что над ним издеваюсь,
Я принялся тут объяснять:
Бывает, что новая завязь
Пытается что-то рождать.
А с теми, кто в цехе работал,
И кто поднимал комбинат
Случилось по-разному: кто-то
Уже, не вернётся назад.
И много, сбиваясь, другого
Ему я наговорил.
И он неприветливо строго
Крюком на асфальте чертил.
И в ночь новолунной тревоги,
Он выдохнул, слово сглотнул,
И сплюнув окурок под ноги,
Ушёл в предрассветную мглу.
Плыву сквозь заслон кирпичей,
И лес арматуры у входа -
Видение ржавых мечей.
И вот, миновав проходную,
Где лозунг на мокрой стене,
Налево, вдоль клумбы, сверну я
Хотя, нездоровится мне.
Потом, постою у лабаза
В цеху молчаливых ткачих.
И с гулом и лязганьем, сразу,
Наш грузчик, Петрович возник.
Сидит в электрической бричке.
За ним алюминиевый щит.
И крюком, по твёрдой привычке
Коробки по цеху тащит.
«Давайте, давайте, родные!
Мне в прядильный ехать затем.
А планы на месяц не выполним,-
Останемся здесь насовсем.»
И скоро уже пересменка.
И ровница в планы течёт…
И слесарь стоит на коленках,
И крутит зубчатку ключом.
А сверху, из главного зала,
Сквозь дыры на крыше с небес
Стеклянное солнце упало,
Мираж отделив наотрез.
И вижу, как здесь, в настоящем,-
Как не было тысячей дней,
Петрович наш катится с ящиком
В промасленной робе своей.
«Привет слесарям! Дай дорогу.
Присвоили третий разряд?
Погодь, перебрал я немного.
А где же машины стоят?
Где люди, технолог, красильня
И сколько веков-то прошло,
Что так опустело всё сильно.
Какое сегодня число?
Боясь, что над ним издеваюсь,
Я принялся тут объяснять:
Бывает, что новая завязь
Пытается что-то рождать.
А с теми, кто в цехе работал,
И кто поднимал комбинат
Случилось по-разному: кто-то
Уже, не вернётся назад.
И много, сбиваясь, другого
Ему я наговорил.
И он неприветливо строго
Крюком на асфальте чертил.
И в ночь новолунной тревоги,
Он выдохнул, слово сглотнул,
И сплюнув окурок под ноги,
Ушёл в предрассветную мглу.
[Скрыть]
Регистрационный номер 0484948 выдан для произведения:
Ещё, не нащупал я брода,
Плыву сквозь заслон кирпичей,
И лес арматуры у входа -
Видение ржавых мечей.
И вот, миновав проходную,
Где лозунг на мокрой стене,
Налево, вдоль клумбы, сверну я
Хотя, нездоровится мне.
Потом, постою у лабаза
В цеху молчаливых ткачих.
И с гулом и лязганьем, сразу,
Наш грузчик, Петрович возник.
Сидит в электрической бричке.
За ним алюминиевый щит.
И крюком, по твёрдой привычке
Коробки по цеху тащит.
«Давайте, давайте, родные!
Мне в прядильный ехать затем.
А планы на месяц не выполним,-
Останемся здесь насовсем.»
И скоро уже пересменка.
И ровница в планы течёт…
И слесарь стоит на коленках,
И крутит зубчатку ключом.
А сверху, из главного зала,
Сквозь дыры на крыше с небес
Стеклянное солнце упало,
Мираж отделив наотрез.
И вижу, как здесь, в настоящем,-
Как не было тысячей дней,
Петрович наш катится с ящиком
В промасленной робе своей.
«Привет слесарям! Дай дорогу.
Присвоили третий разряд?
Погодь, перебрал я немного.
А где же машины стоят?
Где люди, технолог, красильня
И сколько веков-то прошло,
Что так опустело всё сильно.
Какое сегодня число?
Боясь, что над ним издеваюсь,
Я принялся тут объяснять:
Бывает, что новая завязь
Пытается что-то рождать.
А с теми, кто в цехе работал,
И кто поднимал комбинат
Случилось по-разному: кто-то
Уже, не вернётся назад.
И много, сбиваясь, другого
Ему я наговорил.
И он неприветливо строго
Крюком на асфальте чертил.
И в ночь новолунной тревоги,
Он выдохнул, слово сглотнул,
И сплюнув окурок под ноги,
Ушёл в предрассветную мглу.
Плыву сквозь заслон кирпичей,
И лес арматуры у входа -
Видение ржавых мечей.
И вот, миновав проходную,
Где лозунг на мокрой стене,
Налево, вдоль клумбы, сверну я
Хотя, нездоровится мне.
Потом, постою у лабаза
В цеху молчаливых ткачих.
И с гулом и лязганьем, сразу,
Наш грузчик, Петрович возник.
Сидит в электрической бричке.
За ним алюминиевый щит.
И крюком, по твёрдой привычке
Коробки по цеху тащит.
«Давайте, давайте, родные!
Мне в прядильный ехать затем.
А планы на месяц не выполним,-
Останемся здесь насовсем.»
И скоро уже пересменка.
И ровница в планы течёт…
И слесарь стоит на коленках,
И крутит зубчатку ключом.
А сверху, из главного зала,
Сквозь дыры на крыше с небес
Стеклянное солнце упало,
Мираж отделив наотрез.
И вижу, как здесь, в настоящем,-
Как не было тысячей дней,
Петрович наш катится с ящиком
В промасленной робе своей.
«Привет слесарям! Дай дорогу.
Присвоили третий разряд?
Погодь, перебрал я немного.
А где же машины стоят?
Где люди, технолог, красильня
И сколько веков-то прошло,
Что так опустело всё сильно.
Какое сегодня число?
Боясь, что над ним издеваюсь,
Я принялся тут объяснять:
Бывает, что новая завязь
Пытается что-то рождать.
А с теми, кто в цехе работал,
И кто поднимал комбинат
Случилось по-разному: кто-то
Уже, не вернётся назад.
И много, сбиваясь, другого
Ему я наговорил.
И он неприветливо строго
Крюком на асфальте чертил.
И в ночь новолунной тревоги,
Он выдохнул, слово сглотнул,
И сплюнув окурок под ноги,
Ушёл в предрассветную мглу.
Рейтинг: +1
198 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!