То было просто поле. Среди многих
Не выделялось. Но случилось так,
Что в этот день, взбивая пыль дороги,
Здесь повстречались пара забияк.
Седой барон, в сраженьях закаленный,
И юный граф – шальной Фортуны друг.
Два рыцаря. В доспехах, при знаменах,
В сопровожденьи воинов и слуг.
Не знаю уж: иль Дьяволу, иль Богу
Угодно было так, что меж собой
Они столкнулись. Уступать дорогу
Никто не захотел и вспыхнул бой,
Наполнив воздух криками и звоном.
Внимали схватке небо и земля.
А люди падали. Кто молча, кто со стоном,
Кто на колени, пощадить моля.
Но нет пощады от холодной стали,
Гасящей взмахом жизней огоньки…
Барон и граф последними упали,
Вонзив друг в друга взгляды и клинки.
Свет сумерек как саваном укутал:
Тела героев, жаждавших побед,
И трусов, чья последняя минута
Вдруг оказалась худшею из бед.
Смерть уравняла всех. В её чертогах
Не важно кто был прав, кто виноват,
Кто свято верил, кто не верил в Бога…
Вот тут они все рядышком лежат.
Лежат все те, кто насладился боeм.
Но, вопреки желанным чудесам,
Лишь пес бездомный сиротливым воем
Взывает тщето к мрачным небесам.
И те, роняя капли слез уныло,
Мешают кровь закатную с людской.
А к полю боя, ставшему могилой,
Крадется ночь, несущая покой.
[Скрыть]
Регистрационный номер 0030606 выдан для произведения:
То было просто поле. Среди многих
Не выделялось. Но случилось так,
Что в этот день, взбивая пыль дороги,
Здесь повстречались пара забияк.
Седой барон, в сраженьях закаленный,
И юный граф – шальной Фортуны друг.
Два рыцаря. В доспехах, при знаменах,
В сопровожденьи воинов и слуг.
Не знаю уж: иль Дьяволу, иль Богу
Угодно было так, что меж собой
Они столкнулись. Уступать дорогу
Никто не захотел и вспыхнул бой,
Наполнив воздух криками и звоном.
Внимали схватке небо и земля.
А люди падали. Кто молча, кто со стоном,
Кто на колени, пощадить моля.
Но нет пощады от холодной стали,
Гасящей взмахом жизней огоньки…
Барон и граф последними упали,
Вонзив друг в друга взгляды и клинки.
Свет сумерек как саваном укутал:
Тела героев, жаждавших побед,
И трусов, чья последняя минута
Вдруг оказалась худшею из бед.
Смерть уравняла всех. В её чертогах
Не важно кто был прав, кто виноват,
Кто свято верил, кто не верил в Бога…
Вот тут они все рядышком лежат.
Лежат все те, кто насладился боeм.
Но, вопреки желанным чудесам,
Лишь пес бездомный сиротливым воем
Взывает тщето к мрачным небесам.
И те, роняя капли слез уныло,
Мешают кровь закатную с людской.
А к полю боя, ставшему могилой,
Крадется ночь, несущая покой.