Сегодня гитара не плачет,
сегодня гитара молчит.
А разве могло быть иначе,
когда сердце в такт не стучит,
когда над невинной струною
нависла чужая рука …
Скажите, а что со страною
случилось, и кто был лукав?
В раздолье тоскливо гуляет
заросшая травами быль,
наш табор ушёл, проклиная
не вовремя вставший ковыль.
В заброшенной богом деревне
остались глазницы окон
и накрест забитые двери,
и пятна от снятых икон.
Уют наш был тихо оплачен
пришедшими из далека….
Они не могли жить иначе –
их зависть мирская влекла.
В лукавых руках перестройки
мы сами теряли себя,
и запах полыни нестойкий
наш табор травил не судя.
Россию объяла разлука,
какой там семнадцатый год! –
забыты Смоленск и Калуга.
Цыгане – свободный народ.
Гуляйте и пойте, цыгане!
Мы вольному ветру верны
и знаем, на русской поляне
не будет всемирной войны.
[Скрыть]Регистрационный номер 0434937 выдан для произведения:Сегодня гитара не плачет,
сегодня гитара молчит.
А разве могло быть иначе,
когда сердце в такт не стучит,
когда над невинной струною
нависла чужая рука …
Скажите, а что со страною
случилось, и кто был лукав?
В раздолье тоскливо гуляет
заросшая травами быль,
наш табор ушёл, проклиная
не вовремя вставший ковыль.
В заброшенной богом деревне
остались глазницы окон
и накрест забитые двери,
и пятна от снятых икон.
Уют наш был тихо оплачен
пришедшими из далека….
Они не могли жить иначе –
их зависть мирская влекла.
В лукавых руках перестройки
мы сами теряли себя,
и запах полыни нестойкий
наш табор травил не судя.
Россию объяла разлука,
какой там семнадцатый год! –
забыты Смоленск и Калуга.
Цыгане – свободный народ.
Гуляйте и пойте, цыгане!
Мы вольному ветру верны
и знаем, на русской поляне
не будет всемирной войны.